Библиотека приключений в пяти томах. Том 2 - Железников Николай Николаевич - Страница 52

Я узнал от Даню, что кое-кто из нашей группы уже начал готовить дипломную работу. Например, Гаиб из Саудовской Аравии — худощавый, изящный как девушка, с глубоко запавшими глазами, уже ездил в Южную Родезию для выполнения доверительного задания. Каждому из нас придется сдать дипломную работу, то есть принять участие в какой-нибудь операции под непосредственным руководством Командора.

Больше всего нас интересовал, конечно, наш повелитель — Командор. Я помнил ваши слова о том, что во главе школы стоит человек, уже вошедший в историю. Но не в ту, которую изучают историки, а в ту, которая пишется невидимыми чернилами и предназначается только для посвященных.

Кое-что нам сообщил Веласкес.

Во время второй мировой войны Командор проводил заброски специального назначения в антифашистские подпольные организации на Европейском континенте с целью освободить их из-под влияния коммунистов.

По ходу дела Командору приходилось устанавливать тайные контакты с нацистскими контрразведчиками, в частности с чинами секретной службы СС, чтобы обеспечивать успешность операций против красных в странах, оккупированных Германией. А к концу войны Командор был поставлен во главе специальной группы — “ноль-команды”, выполнявшей особо деликатные задания. Она занималась замаскированной ликвидацией живых объектов путем организации аварий и прочих несчастных случаев, а также путем инсценировки самоубийств.

— А кого убирали? — поинтересовался я у Веласкеса.

Профессор ответил довольно туманно, но мы с Даню поняли, что в первую очередь закрыли навсегда рот тем, кто знал слишком много и мог бы выступить с нежелательными разоблачениями после войны.

Из слов Веласкеса выяснилось также, что после войны Командора стали посылать в некоторые страны для проведения специальных акций. Больше ничего выжать из профессора не удалось — в отношении него техника уговаривания не действовала. Все усвоенные нами приемы интонации и стили словесного воздействия отскакивали от него, как бумажные стрелы от танка.

Те сведения, которые добывал Даню из неизвестных мне источников, смахивали на легенды, придававшие Командору очертания мифологического героя. Я сказал Даню, что после всех рассказов о похождениях нашего шефа за “железным занавесом”, в Конго, Индонезии, Ираке, Йемене, Вьетнаме, на Кубе и на отрогах Гималаев, остается только признать, что Командор ничуть не уступает фольклорному сверхвеликану Полю Бэньяну или герою фантастических романов Бэрроуза — Джону Картеру, сражавшемуся на Марсе с четырехрукими чудовищами. И очень напоминает выдуманного одним американским дипломатом гениального разведчика Роберта Линкольна, который проник в Атомград и выкрал у русских водородную бомбу, нашел живого Гитлера в Патагонии, в горной пещере, и совершил ряд необыкновенных подвигов в Афганистане, Иране, на Тихом океане и в остальных частях планеты.

Моя критика заставила Даню относиться более осторожно к информаторам.

Однажды вечером к нам зашел Бан, и мы отправились в кино, где демонстрировалась картина “Восхитительная идиотка” с участием Бриджит Бардо и Перкинса о деятельности красных агентов в Лондоне. По ходу действия красные убивают друг друга, а Бриджит, играющая роль глупенькой модистки, флиртует, раздевается — действует в своем обычном стиле, но в самом конце фильма вдруг оказывается хитроумным офицером английской контрразведки, устроившим ловушку агентам Москвы.

Как только зажегся свет, Даню швырнул сигарету на пол и громко заявил:

— Абсолютно идиотская картина.

Я согласился с ним:

— Стопроцентная чушь.

Бан хмыкнул, посмотрел по сторонам и, скривив рот, процедил:

— Один эпизод в этой картине, кажется, взят из жизни нашего шефа.

— Какой? — спросил я.

Бан снова огляделся и облизнул губы:

— Этот разговор не для улицы. И у меня горло пересохло.

Даню подал мне знак, и мы затащили Бана к себе. От бутылки шведского аквавита он ничуть не опьянел, только стал еще более угрюмым и молчаливым, но после того, как я откупорил бутылку 86-градусного бурбон-виски, он вытащил из заднего кармана крохотный металлический флакончик, отсыпал из него на тыльную сторону ладони щепотку белого порошка и с шумом втянул это в нос. Впервые я увидел, как нюхают кокаин.

Бан несколько раз шмыгнул носом, лизнул то место руки, где был порошок, и выпил несколько рюмок подряд.

— Вы оба скоро начнете работать у главного, — сказал он, шумно втягивая воздух. — В его личной группе. Поэтому вам можно сказать. Помните случай около Джидды в прошлом году?

Мы читали в газетах об этом происшествии: во время подводной охоты был нечаянно застрелен итальянский дипломат, который должен был скоро уехать на родину и жениться на какой-то пожилой принцессе.

— Наш шеф приехал за несколько дней до этого в Джидду. — Бан выпил рюмку и лизнул руку. — И так каждый раз…

К тому моменту, когда он осушил всю бутылку бурбона, мы узнали о нескольких аналогичных случаях.

Командор прибывает в Рио-де-Жанейро. Через некоторое время бесследно исчезает местный журналист Озеас Феррейра, который собирался выступить с разоблачениями тайных махинаций иностранной державы. После долгих поисков труп с пулевыми и колотыми ранами на всем теле находят в лесу. Заключение полиции — самоубийство.

Командор прибывает в Ндолу за два дня до приезда комиссии ООН по расследованию обстоятельств катастрофы с самолетом Хаммаршельда. Перед самым прибытием комиссии единственный уцелевший из свиты генерального секретаря, шведский сержант Джулиан, лежавший в местном госпитале, вдруг умирает.

Через несколько месяцев Командор снова прибывает в Ндолу, и спустя три дня в результате автомобильной аварии погибает один из виднейших африканских лидеров, Лоуренс Катилунгу.

Спустя четыре дня после прилета Командора в Ньясаленд происходит автомобильная авария, жертвой которой оказывается руководитель национального движения ньясалендцев Дундуза Чисиза.

Командор прилетает в Бейрут. А через несколько дней происходит катастрофа с самолетом ливанского миллионера-нефтепромышленника Эмиля Бустани. Его самолет вскоре после взлета взрывается и падает в море.

На следующий день после появления Командора в Афинах в больнице скоропостижно умирает Андреадис, занимавший видный пост в министерстве иностранных дел Греции и ведавший секретными денежными фондами кабинета Караманлиса. У врача возникает подозрение, что Андреадису в вену ввели воздух. Заключение полиции: самоубийство по личным мотивам. Потом выяснилось, что из сейфов министерства исчезло несколько папок с секретными документами.

До этого Командор появлялся в Греции несколько раз — каждый раз накануне таких убийств, тайну которых полиции не удавалось раскрыть.

А спустя неделю после приезда Командора в Аддис-Абебу в двухстах километрах от столицы находят труп Карла Бабора, бывшего врача нацистского концлагеря. Незадолго до этого австрийское правительство узнало, что Бабор скрывается в Эфиопии, и потребовало его выдачи. Бабор знал очень многое о делах нацистов во время и после войны. Родственники Бабора объявили: самоубийство.

И каждый раз происходит именно так: в тот или иной пункт приезжает Командор, вскоре умирает человек, выясняется: несчастный случай или самоубийство; никаких подозрений ни на кого не падает, Командор уезжает.

— А почему он каждый раз приезжает сам? — спросил Даню.

Бан пожал плечами.

— Потому что исключительно добросовестно относится к делу. Не может доверить другим.

— А почему каждый раз появляется в натуральном виде? — спросил я. Ведь можно принять другой вид?

Бан скривил рот.

— Я сказал только, что он появляется, но в каком виде — натуральном или чужом, — не говорил.

— Все понятно, — сказал Даню, улыбаясь.

Перед тем как уйти, Бан принял еще одну порцию порошка и запил это содовой. Заперев за ним дверь, Даню ударил себя по голым ляжкам и расхохотался.