Зимний дворец. Люди и стены. История императорской резиденции. 1762-1917 - Зимин Игорь Викторович - Страница 69

• Предыдущая
• 69/105
• Следующая

Это подтверждается и дневниковыми записями царя. Так, в марте 1904 г. Николай II, погуляв в саду с одним из великих князей, продолжил прогулку по крыше Зимнего дворца: «После прогулки гулял с ним по крыше, обойдя весь Зимний дворец». Последний раз Николай II поднялся на крышу Зимнего дворца с подросшими дочерьми в феврале 1913 г., когда он несколько дней прожил в своей главной императорской резиденции.

Одно из центральных мест в инженерной инфраструктуре Зимнего дворца занимала отопительная система. Долгое время единственным видом отопления дворца были печи, камины и небольшие таганки. При начале строительства дворца архитекторы составили чертежи 17 каминов. Их заказали в Италии, изготовили из каррарского мрамора и в 1758 г. доставили в Зимний дворец[362]. Печи и камины являлись одной из доминант в художественном оформлении залов, поэтому их внешнему облику придавалось огромное значение. В суровом климате Петербурга эти роскошные печи и камины должны были не только эффективно отапливать огромные залы, занимавшие объемы второго и третьего этажей, но и украшать их. Кубатура обогреваемых помещений поистине была колоссальной.

Т. Дмитриев. Прием Екатериной II турецкого посольства в Зимнем дворце 14 октября 1764 г. 1790-е гг.

Как известно, эффективность каминов как источников тепла невысока. Для европейского климата роскошные камины как источники тепла вполне годились, но обогреть огромные залы в суровые петербургские зимы они не могли. Поэтому в Зимнем дворце в морозные дни было просто холодно. Печей не хватало, хотя для четырех парадных залов Невской анфилады Растрелли спроектировал 18 печей. Каждый из пяти постепенно уменьшавшихся кверху ярусов печи имел свое неповторимое пластическое решение. Однако художественные изыски печей явно доминировали над их функциональностью, и в морозные дни в залах Зимнего дворца было так холодно, что это служило поводом к отмене придворных мероприятий. Например, 27 декабря 1779 г. отменили бал в Зимнем дворце «по случаю великой стужи»[363]. О кубатуре парадных залов времен Екатерины II дает представление гравюра Т. Дмитриева.

Для отопления жилых комнат использовались те же репрезентативные камины, но к ним добавлялись и вполне функциональные печи-голландки. И тем не менее граф Б.П. Шереметев в 1787 г. писал одному из своих корреспондентов: «…вздумай только, что я всякий день во дворце два раза. Я сам дивлюсь, как меня достает и вечор был в антресолях: так называются парадные покои наподобие мусеи (т. е. музея. – И. З.), толь очень холодно в них, они почти не топятся, все комельки, а печи только для виду и не закрываются неколи…»[364].

Дворцовые стандарты были таковы, что камины вплоть до 1917 г. оставались непременным элементом не только большинства дворцовых залов или парадных гостиных, но и личных комнат. Безумно дорого стоящие и совершенно нефункциональные камины воспроизводились при всех перестройках в Зимнем дворце. Некоторые из личных помещений были очень незначительны по площади, но и туда непременно придворные архитекторы находили возможность вписать беломраморный камин. Например, в крохотной (по дворцовым стандартам) ванной комнате императрицы Марии Александровны. При всей своей нефункциональности камины были рабочими и их периодически протапливали. Но в повседневном бытовании и парадных гостиных и личных царских комнат их практически не топили. При наличии достаточно мощных систем отопления в этом и не было особой необходимости.

Инерция традиционализма была такова, что когда в 1827 г. во время ремонта в комнатах наследника Александра Николаевича круглые печи Кваренги из-за их ветхости разобрали, заменив новыми, эти новые печи спустя год было приказано разломать. В результате приказа О. Монферран был вынужден воссоздать круглые печи Кваренги. Подобная непрактичность диктовалась только привычкой к определенному облику дворцовых залов, выражавшейся чеканной формулой – «по образцу прежних лет».

В XVIII в. из-за холода, царящего не только в парадных залах, но и личных комнатах, парадные кровати в царских опочивальнях, закрывавшиеся пологами, должны были решать не столько представительские, сколько функциональные задачи. Когда полог опускался, то кровать как бы отсекалась от объема огромной по площади спальни и превращалась в некое подобие палатки, которую вполне можно было обогреть камельком или постельной грелкой, представлявшей собой закрытую жаровню-сковородку с раскаленными углями.

Отопительная система, которая обогревала огромный дворец, использовалась весьма интенсивно. Зимой, для того чтобы прогреть залы Зимнего дворца, печи топили не реже двух раз в сутки. Осенью, за неделю до возвращения «с дачи» царственных хозяев дворца, их помещения начинали усиленно протапливать.

Для этого содержалась целая армия придворных истопников. Столь интенсивное использование в отопительный сезон печей и каминов не только несло в себе постоянную угрозу пожара, но и не способствовало поддержанию должной эстетики главной парадной резиденции. На черном дворе вырастали огромные поленницы дров (дрова для длительного хранения складировались в подвале Зимнего дворца), их разносили по залам истопники, неизбежно неся с собой грязь и копоть. Длительное время эта грязь и суета воспринималась как данность.

В 1835 г. дворцовые хозяйственники попытались механизировать процесс носки дров на верхние этажи Зимнего дворца. 5 июля 1835 г. обер-гофмейстер П.И. Кутайсов направил рапорт на имя министра Императорского двора П.М. Волконского, в котором предлагал «Для отвращения нечистоты, носимой по лестницам и коридорам рабочими людьми во время носки ими дров, равно и для облегчения их в сей работе, признано необходимо нужным: устроить машинуЯщш дш дров для подъема дров с нижнего в верхний этаж Зимнего Дворца, близ лестницы, что выход имеет у Фрейлинского коридора, каковой пункт означен карандашом на приставляемом у сего плане»[365].

Ящик для дров

Министр одобрил инициативу, и эта «машина для подъема дров», начавшая работать с ноября 1835 г., стала первым грузовым лифтом Зимнего дворца (пассажирский лифт работал в Зимнем дворце с осени 1826 г.). Доставляемые на этажи дрова складывались у каминов и печей в специальные ящики, изготавливающиеся по рисункам архитекторов или художников. Около каждого камина стояли стойки с необходимыми инструментами: щипцами, лопатками, кочергой и другими приспособлениями.

В Зимнем дворце за заготовку и распределение дров отвечал специальный чиновник – «комиссар по дровяной должности». На поставку различных дров, как и других припасов, заключались контракты. Закупались также «уголья сосновые» (древесный уголь). При Александре I по штатам 1801 г. на заготовку дров, угля, свечей для всех дворцов придворного ведомства отпускалось 280 000 руб., а на их развозку во дворцы – 1 500 060 руб. Поэтому, как только во второй четверти XIX в. появились альтернативные системы отопления, их немедленно использовали в Зимнем дворце.

Интенсивное использование многочисленных печей в Зимнем дворце в суровые зимы и бессистемные подчас перестройки парадных залов и жилых половин приводили к катастрофическим последствиям, таким, как страшный пожар, начавшийся в Зимнем дворце вечером 17 декабря 1837 г. и к 20 декабря уничтоживший императорскую резиденцию. После катастрофического пожара от Зимнего дворца остались только наружные стены, часть внутренних капитальных стен, сводчатые перекрытия подвалов и некоторое количество сводчатых перекрытий на первом этаже[366].

• Предыдущая
• 69/105
• Следующая