Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки) - "Kharizzmatik" - Страница 49

• Предыдущая
• 49/632
• Следующая

Доктор Каллен зашел ко мне днем. Он волновался, потому что я не выходила из комнаты с самого утра. Не став терять время, он осмотрел меня – проверил пульс, дыхание, измерил температуру, прощупал живот. Он сказал мне лечь и спать, не ходить никуда и ничего не делать. Мой организм должен расслабиться и отдохнуть. Но сказать это было намного легче, чем сделать.

Я провела у себя в комнате еще некоторое время. Боль в животе стала немного проходить. Мне стало страшно от мысли, что я проведу в постели весь день. С тех пор, как я научилась ходить и говорить, не было ни дня, который бы я провела без дела.

Будучи уверенной, что я самостоятельно смогу спуститься вниз, я встала с кровати, вышла из комнаты и пошла к лестнице.

Выглядела я ужасно. Я от меня несло рвотой и потом. Моя одежда была измята, а волосы взъерошены. Я не только чувствовала себя заболевшей, но и выглядела соответствующе.

Держась за перила, я спустилась до второго этажа. Там я столкнулась лицом к лицу с Эдвардом. На его плече висла девушка. Когда он увидел меня, его глаза расширились. Он выглядел виноватым, и даже немного стыдящимся. Не в состоянии больше смотреть на него, я отвела глаза.

А ведь еще чуть более недели назад он привез меня домой с вечеринки, посвященной победе его команды в игре в футбол. Той ночью он поразил меня. С тех пор я чувствовала, что нахожусь в вихре эмоций и чувств. Ничего больше не имело смысла. Я действительно ощущала себя доверчивым, наивным ребенком.

Его поведение застало меня врасплох. Он буквально потребовал, чтобы я общалась с ним, что называется, на одном языке. Чтобы я всегда говорила все, что думаю, ничего не скрывала. Я приготовила ему вишневую колу, чтобы таким образом отблагодарить его. Я научилась готовить вишневую колу, когда жила у Чарли. Его жена очень ее любила. Причем, она хотела, чтобы все пропорции в напитке были соблюдены идеально. Определенная часть колы, определенная часть вишневого сока и определенное количество свежих ягод вишни. Любое отклонение от нормы наказывалось пинком в любую часть тела. Она любила пинать людей, да так, чтобы они обязательно оказывались на земле. Мне показалось, Эдвард по достоинству оценил приготовленный напиток. Это несмотря на то, что он предпочитал пить алкогольные напитки.

Он казался мне напряженным. Я заметила, что он то и дело тянет спину и разминает шею. Я спросила его, все ли в порядке. Он ответил, что это последствия удара, который он получил на игре. Все таки, он был не таким жестким, как говорил Эммет.

Я владела неким искусством массажа. Проводя долгие часы за изнурительной работой, нужно было как-то научиться расслаблять мышцы, давать им отдохнуть за короткий промежуток времени. Я научилась это делать. Я знала, как уменьшить боль и снять напряжение.

Я предложила ему сделать массаж. Предложила просто, по дружески. Я и не думала рассматривать это как возможность прикоснуться к нему.

Когда он сидел между моих ног, во мне стали просыпаться необъяснимые и незнакомые мне чувства. Прикоснувшись руками к его спине, я почувствовала, как электрический разряд прошел через все мое тело. Его спина была гладкой и мускулистой. Когда он встал и пошел за лосьоном, который я попросила его принести для улучшения эффекта массажа, мой взгляд упал на его обнаженную грудь. Я была очарована. В самый первый раз, когда я его увидела, тогда на кухне с апельсиновым соком, я не смогла в полной мере все разглядеть. А вот сейчас… Я была не в силах отвести взгляд.

Массаж был довольно невинный, я чувствовала, как расслабляется его тело. Тут во мне заговорил глупый ребенок – мне захотелось капризничать и вступить во владение этим человеком. Я гладила его спину рукой, внимательно рассматривала его татуировки. Мне хотелось спросить, что они означают. Еще у него на спине был довольно заметный шрам. Я возненавидела мысль о том, что ему когда-то могли причинить боль. Ощущение его кожи, его запах и звуки, которые он издавал, свели меня с ума. Я провела рукой по линии его позвоночника, он запрокинул голову назад, таким образом, мои пальцы проникли в его волосы. Они были удивительно мягкими, и эти ощущения очаровывали меня.

Дыхание Эдварда участилось, он застонал. Я почувствовала, как мое тело покрылось мурашками, я тоже стала часто и тяжело дышать. На меня нахлынула новая волна чувств, когда он схватил мою руку, сообщая тем самым, что мне нужно остановиться. Я надеялась, что сейчас последует что-то запретное, но он сказал, что к дому кто-то подъехал. Меня тут же охватила паника. Я была смущена тем, что все это вышло из-под контроля. Я боялась взглянуть на Эдварда. Почувствовал ли он то, что чувствовала я? Когда он встал, я убежала к себе в комнату.

Неделя прошла быстро. Однажды Элис зашла ко мне в комнату, чтобы принести извинения за тот инцидент на вечеринке. Я сказала ей, что ничего страшного, что она не виновата, что я сама должна была подумать, ведь я точно не знала, на что иду, и просто не была к этому готова. Да и потом, вся неделю я гуляла по территории двора возле дома. Поэтому все мои негативные эмоции ушли. Территория возле дома оказалась такой большой и такой красивой. Я и не подозревала, чем владеет семья Калленов. Какой невнимательной я, оказывается, была.

За это время я видела Эдварда всего несколько раз. Но каждый раз он смотрел на меня подолгу и с любопытством. Я не могла понять, о чем он думает, и это сводило меня с ума. Мы больше не оставались наедине, всегда находился кто-то, кто был рядом. Он снился мне почти каждую ночь. Просыпаясь, мне хотелось увидеть его, услышать его голос. Это было похоже на сумасшествие. Одно лишь его существование пробуждало во мне странные чувства и заставляло мое сердце учащенно биться. Я боялась назвать это самое чувство вслух.

И вот теперь, когда я стояла и смотрела на него, мое сердце разрывалось на части. Когда я посмотрела на девушку с коричневыми вьющимися волосами, на меня нахлынуло еще более страшное чувство – ревность…

Я убежала от них. Убежала, потому что была не в силах видеть все это. Зайдя на кухню, я стала складывать посуду в шкаф. Тогда-то меня и испугала Элис.

Я открыла глаза и почувствовала, что мне стало легче. Увидев перед собой лицо Элис, я поняла, что она еле сдерживается, чтобы не заплакать. Я быстро посмотрела вокруг. Я очень испугалась, что она тоже могла пораниться. Мне меньше всего хотелось, чтобы она получила травму от осколков стакана, который я разбила. Я не хотела расстраивать доктора Каллена. Да, за все прошлые недели я не получила ни одного замечания, но я понимала, если что-то случится с Элис, случится по моей вине, доктор Каллен мне этого не простит. Ведь она была для него, как дочь.

– Ты в порядке, Элис? – спросила я.

Она кивнула.

– Все хорошо, а ты как? Все хорошо? – спросила она.

Я засмотрелась на нее на мгновение. Конечно, я не была в порядке. Я была одинокой, но это же смешно. Еще я поранилась, и меня очень смущало, что она так обо мне беспокоится. Я уж не знала, может ли быть еще что-то худшее, чем то, что происходило со мной.

– Я в порядке, все хорошо, – прошептала я, отводя взгляд в сторону.

Тут мой взгляд упал на лужицу крови. Я простонала. Мне снова стало дурно. Я подскочила, оттолкнув Элис. Мне хватило времени только чтобы схватить мусорное ведро, прежде чем меня вырвало. Я почувствовала, как Элис погладила меня по спине, пытаясь успокоить. После того как меня перестало тошнить, я поставила мусорное ведро на пол. Мои глаза были полны слез. Не в силах сдерживаться, я заплакала.

Потом, сделав несколько глубоких вдохов, я немного успокоилась. Я повернулась и стала собирать стекло, бросая его в мусорное ведро. Я должна была тут все убрать, прежде чем, кто-то еще мог увидеть это.

– Иди наверх и ложись. Я сама все уберу и подойду через минуту, – сказала Элис.

Я вопросительно на нее посмотрела. Она кивнула. Я понимала, что она не должна была делать мою работу, но у меня даже не было сил сказать отказаться. Мне нужно было срочно прилечь. Пробормотав благодарность, я тихонько пошла к лестнице. Поднявшись на второй этаж, я начала тяжело дышать. Мне нужно было остановиться и перевести дыхание, прежде чем подниматься дальше. Перед глазами все плыло, тело болело.

• Предыдущая
• 49/632
• Следующая