Последнее испытание - Мэрфи Уоррен - Страница 54

• Предыдущая
• 54/62
• Следующая

Рыча и подвывая, псы, по размерам смахивающие на небольших лошадок, мчались прямо на него.

Первому Римо позволил проскочить у себя между ног. Собака по инерции промчалась дальше.

Второй пес подпрыгнул — с явным намерением вцепиться ему в горло. Римо схватил его за отвислые уши, а потом развернулся и зашвырнул собаку в кусты — только хвост в воздухе успел мелькнуть.

Третья собака, увидев такое, вдруг замерла как вкопанная. На спине ее вздыбилась шерсть. Риджбек ощерился и зарычал.

Римо швырнул ему заранее припасенное лакомство. Пес обнюхал кусок и заглотил. Римо швырнул второй.

Тем временем две другие собаки уже очухались и с двух сторон стали подбираться к чужаку. Лакомые кусочки достались и этим: собаки с жадностью набросились на угощение, сопя и втягивая воздух подвижными коричневыми носами.

Увидев, что теперь все при деле, Римо наклонился к дыре в земле и крикнул:

— Винни Церебрини!..

— Пошел прочь! — донесся снизу злобный выкрик.

— Ты Винни, по прозвищу Три Пса? — спросил Римо.

— Пошел вон, я тебе говорю, лидер вонючий! Я не по твоей части!

— Не знаю, о чем ты. Я пришел тебя убить.

— Советую держаться подальше! — пригрозил Винни. — И не вздумай ко мне прикасаться!

И мафиозо поднял свою автоматическую винтовку «МАК-90».

— Послушай, ты скверный парень, и эта штука тебе не поможет, — сказал Римо. — Давай разберемся без нее, о'кей?

— Да я тебя в порошок сотру! Попробуй только сунься!

Пожав плечами, Римо сделал вид, что собирается спрыгнуть вниз, в убежище.

Три Пса тут же открыл ураганный огонь.

Естественно, метил в этого странного типа, мнившегося черт знает откуда. Но тип оказался на удивление проворен: он с необычайной легкостью и ловкостью уклонялся от пуль. Должно быть, балету учился, заключил Винни и перезарядил «МАК-90». И уже вскинул было ствол автомата, как вдруг на него обрушилась кровля. Затем по совершенно неведомой Церебрини причине резиновые покрышки вдруг стали взрываться, словно бомбы. Винни так и завертелся как ужаленный, стараясь увернуться от рушившихся на него комьев земли и покрышек, только что служивших ему прекрасным убежищем.

А тип тем временем все приплясывал и приплясывал.

— О Господи, вы только гляньте! Ишь как расплясался! Распалился, сука! Похоже, этот мешок с дерьмом с самого Рождества никого не трахал.

Винни тотчас снова принялся палить из автомата.

Но проблема заключалась в том, что покрышки сейчас почему-то защищали незваного гостя. И Церебрини, сколько ни старался, никак не мог в него попасть.

— Считай, что ты покойник, ублюдок! — рявкнул он для устрашения.

— Пока еще нет.

— Ничего! Скоро допрыгаешься! И когда станешь покойником, я написаю тебе прямо в пасть. Оскверню твой труп! И мне плевать, что скажут люди. Ты понял, мразь? — яростно вопил гангстер, поливая потолок над головой потоком свинца. Скоро ему стало нечем дышать — в воздухе клубились тучи пыли.

Винни вставил в автомат уже четвертую обойму. Его окружали сплошная пыль, грязь и обрывки резины. Над головой смутно голубела полоска неба. Неожиданно на плечо ему легла чья-то рука, вцепились чьи-то ногти. Казалось, пальцы входят в мышцы, точно гвозди в масло.

Винни Церебрини поднял голову и увидел глаза. Страшные глаза. Ничего страшнее он в жизни не видел. Они смотрели на него так, словно он кусок какой-то дохлятины.

Он взвизгнул. И потянулся к «МАК-90».

Но было уже поздно. Автомат непонятно как оказался в руке незнакомца, и ствол его уперся Винни в висок, принуждая сдаться. Но Три Пса проявил характер. Он решил, что скорее умрет, чем даст изнасиловать себя гомику, явившемуся невесть откуда — из лесов штата Мэн, — тем более что пальцы Винни уже успели сомкнуться на спусковом крючке.

«Хрен тебе!» — подумал Церебрини и нажал на спуск.

Римо отступил от мертвого тела.

Винни неподвижно лежал на грязном полу лицом вниз. Отныне все его страхи и горести позади. Римо же был несколько удивлен случившимся.

Уходя, он бросил трем коричневым собакам оставшиеся куски приманки и решил, что у автомата «МАК-90» особо чувствительный спусковой механизм.

Тучи пыли все еще висели в жарком воздухе. Частицы ее медленно оседали на развалины убежища гангстера, а Римо уже шагал через рощу обратно.

Пройдя примерно с четверть мили, он увидел мастера Синанджу. Тот восседал верхом на огромном лосе. Более безобразного животного Римо в жизни не видывал. У зверя были огромные, раскидистые, словно ветви дерева, рога.

— Где ты раздобыл этот волосяной матрас? — устало спросил Римо.

— Решил организовать тебе встречу с быстроногой кернейской ланью.

— Но это же лось! — воскликнул ученик.

— Нет, лань, — возразил Чиун и шлепнул лося по широкому крупу. Зверь устремился прямиком на Римо, угрожающе опустив голову с рогами, которые теперь напоминали острые вилы.

Римо легко увернулся. Лось неуклюже переставил высокие мосластые ноги и снова бросился в атаку.

На этот раз Римо пришлось подпрыгнуть и ухватиться за ветку дерева. Рога едва не угодили ему в живот.

Лось, сопя, промчался мимо.

Но мастер Синанджу снова развернул его и подъехал к дереву, на которое взобрался ученик.

— Ты должен спуститься, — произнес Чиун.

— Не стану я сражаться с каким-то дурацким лосем!

— Это керинейская лань! Надо укротить ее, как в свое время сделал Геркулес.

— Керинейская лань?! А где же ее золотые рога и медные копыта?

— Лань очень старая. Вся позолота просто стерлась от времени.

— Я ни за что не спущусь!

— Но не станешь же ты до скончания века сидеть на дереве, — возразил Чиун.

— Ты прав, — отозвался Римо и поднялся во весь рост. Ветка прогнулась под его тяжестью, Римо, раскачав ее, подпрыгнул и, точно подброшенный пружиной, перелетел на другое дерево.

Лось бросился к нему.

Перескакивая с дерева на дерево, Римо удирал от несущегося галопом зверя.

Добравшись до опушки, он понесся назад. Лось упрямо следовал за ним.

В течение целого часа Римо играл в эту игру и стал потихоньку уставать — слишком уж много сил ему пришлось потратить за последнее время.

Но и лось начал проявлять признаки усталости. Ноги у него заплетались. Вот он споткнулся — раз, другой...

— Ты совсем замотал великолепного зверя, — укоризненно заметил Чиун.

— Не я втянул его в это состязание, — огрызнулся в ответ Римо.

Из пасти лося вывалился длинный красный язык. Бока животного раздувались, точно кузнечные мехи.

Увидев, что глаза зверя подернулись пеленой и словно остекленели, Римо спрыгнул с дуба и, встав под деревом, тоже высунул язык. Потом сунул в уши большие пальцы и, растопырив ладони, изобразил рога.

Чиун изо всех сил понукал лося.

Зверь шагнул вперед, но тут ноги его подкосились, и он плюхнулся прямо в грязь. Кореец пытался принудить его подняться.

— Я бы признал его побежденным, — сказал Римо. — А ты?

— Опозорился перед своими собратьями! — прошипел мастер Синанджу и плюнул в распростертого на земле лося.

— Да, это не лань... — философски заметил Римо.

— Где же тут найдешь настоящую быстроногую лань... — кисло проговорил Чиун, и они двинулись прочь.

— Ну, надеюсь, теперь все?

— Сколько деяний ты совершил?

Римо принялся считать, загибая пальцы.

— Двенадцать... Так что условия нашей с тобой сделки можно считать выполненными.

— Не мешало бы передохнуть... перед тем как отправиться дальше.

— Не возражаю.

Они сняли номер в бангорском отеле под названием «Холидей инн», и не успел портье закрыть за собой дверь, как Римо рухнул на ковер.

И тут же уснул.

Во сне он как будто бы пробирался через поле сорго, высокие стебли которого шелестели под жарким ветром.

Откуда-то с запада доносился барабанный бой. Звуки показались Римо знакомыми. Это не был бой корейского барабана, напоминавшего по форме песочные часы. Звуки не походили и на бой африканского тамтама. Так могли откликаться в каком-нибудь вестерне со стрельбой только барабаны апачей, зовущие их в атаку.

• Предыдущая
• 54/62
• Следующая