Бамбуковый дракон - Мэрфи Уоррен - Страница 6

• Предыдущая
• 6/55
• Следующая

— Так быстро, — тонким голосом поддакнула Фрида.

Впоследствии не менее дюжины свидетелей дадут полиции неясные смутные описания круглоглазого воина, но ни один из них не сумеет точно вспомнить, как он был одет и как ему удалось скрыться с места происшествия спустя считанные секунды после драки. Все они сойдутся в том, что это была самозащита, но следователи еще долго будут тревожиться по поводу присутствия в городе человека, способного учинить такое побоище, несмотря на то что его жертвами стали подонки из подонков, на счету которых было шестьдесят пять арестов за тринадцать лет.

Чего еще можно было ожидать от такого человека?

Между тем объект полицейской озабоченности был в первую очередь озабочен тем, как ему вернуться в отель до назначенной встречи. Оставалось еще немного времени, и Римо хотел успеть посоветоваться с Чиуном.

Сколь бы призрачной ни казалась эта надежда, Римо все же рассчитывал на то, что вдвоем они сумеют выяснить, кому понадобилась его смерть.

— Что ты знаешь о Малайзии? — спросил его Харолд В. Смит двумя неделями ранее.

— Там жарко, — ответил Римо, хорошенько пораскинув мозгами. — Жарко и влажно.

Смит нахмурился, и его лицо стало похоже на оживший лимон.

— Подумать только, а мы еще удивляемся безобразному состоянию современного образования, — заметил он.

— С тех пор когда я изучал географию, утекло немало воды, — отозвался Римо.

— Оно и видно. Что ж, придется ввести тебя в курс дела.

— С удовольствием.

Собственно говоря, в том-то и состояла работа Смита — просвещать Римо относительно важнейших событий и мест, в которых они произошли, порой — накануне очередного разговора. В сущности, единственное, что объединяло Римо Уильямса и Харолда В. Смита, была постановка и разрешение возникавших задач, а Римо вдобавок был обязан этому обстоятельству своей жизнью.

Харолд В. Смит был руководителем и единственным бессменным служащим организации, которая представляла собой самое маленькое в мире и наиболее засекреченное подразделение, осуществлявшее нелегальные операции. Оно было создано бывшим Президентом США, предвидевшим наступление кризиса исполнительной власти в Америке еще до того, как он разразился, и тайная организация, названная КЮРЕ, получила особое задание — «сохранение Конституции неконституционными мерами». За этой двусмысленной фразой скрывался крохотный сверхсекретный отряд бойцов, имевших дело с врагами и обстоятельствами, к которым закон не мог даже подступиться.

КЮРЕ была командой ассасинов, к числу которых принадлежал Римо Уильямс.

Он действовал в одиночку, без помощников и сил подкрепления, которые могли прийти на выручку в случае затруднений. Для этой работы требовались особые качества и незаурядная личность, и КЮРЕ отнеслась к выбору нужного человека со всей тщательностью, наложив на Римо руку в тот самый миг, когда он менее всего ожидал такого удара судьбы. Организация — если, конечно, ее можно было так назвать — сфабриковала смерть Римо и, вернув его к жизни, сделала ему предложение, от которого Римо не смог отказаться: либо он становится солдатом невидимого фронта, либо умирает по-настоящему, а доктор Смит отправляется на поиски нового кандидата.

Итак, Римо согласился. И невзирая на его утверждения, будто бы уже ничто не может его удивить, мир оказался полон тайн и загадок, которые Харолд В. Смит любезно подносил ему на тарелочке с голубой каемочкой.

— Что бы вы ответили, если бы вас спросили, как обстоят дела с изучением земного шара в девяностые годы нынешнего века? — осведомился Харолд В. Смит, откинувшись на спинку своего кресла на колесиках.

— Мы наконец-то сумели опровергнуть сказочку о плоской земле, если, конечно, вы не принадлежите к числу людей, которые до сих пор считают прогулку человека по Луне фантастическим фильмом, снятым на невадском полигоне, — ответил Римо.

— Ну а если серьезно? Насколько, по-вашему, изучена поверхность Земли?

Римо задумался.

— Глядя на карту, я могу сказать лишь: «Бывал там-то и занимался тем-то».

— Вот-вот. Глядя на карту.

Губы Смита изогнулись в чуть заметной улыбке, которая лишь изредка появлялась на его лице. В кабинете воцарилось молчание, и полминуты спустя Римо сообразил, что от него ждут ответа.

— Ладно, сдаюсь, — промолвил он. — Что вы имеете против карт?

— Географические карты есть совокупный результат практических измерений и научных домыслов, — ответил Смит. — Начнем с того, что около восьмидесяти процентов земной поверхности покрыты водой — океанами, морями, озерами и реками. Во многих местах толщина водного покрова превышает шесть миль, а усредненная глубина составляет около двух. Водолазы редко отваживаются опускаться глубже пятидесяти морских саженей — то есть трехсот футов, — но даже и в таких случаях они не покидают пределов континентального шельфа. Что творится на дне Тихого океана, какие твари там проживают, не знает никто.

— Даже Жак Кусто?

Смит, охваченный приступом ораторского вдохновения, лишь моргнул и пропустил вопрос мимо ушей.

— Создается впечатление, что, хотя наши представления о подводной жизни и отличаются вопиющим невежеством, мы по крайней мере хорошо знаем сушу, на которой обитаем. Так?

— Согласен.

— Тогда слушайте. Величайший водопад Земли находится в Венесуэле, на притоке реки Карони. Водопад Анхель низвергается с высоты три тысячи двести двенадцать футов. О нем ничего не знали вплоть до 1937 года, когда там разбился самолет. Летчик открыл водопад по чистой случайности. Тридцать лет спустя картографы обнаружили, что расположенный примерно в тех же краях горный массив Керро Боливар нанесен на все карты, что печатаются в мире, с ошибкой в две сотни миль.

— Халтура, — отозвался Римо.

— Самое обычное дело, — сказал Смит, одобрительно взглянув на собеседника. — Только в Калифорнии насчитывается семнадцать тысяч квадратных миль, которые в последний раз исследовались пешими экспедициями аж в 1859 году. В наше время картографы в основном полагаются на результаты аэрофотосъемки, у них есть даже спутник с лазерной установкой, но этот метод ничего не может сказать о том, что творится под пологом леса.

— В Калифорнии?

— Везде! — воскликнул Смит. — Сидя в чистеньких кабинетах, ученые заявляют, будто бы снежный человек не может существовать в Калифорнии, а ведь их нога в последний раз ступала по этим территориям еще до Гражданской войны. Подумать только!

— Снежный человек?

— Это я так, к слову. Снежный человек — хрестоматийный пример из области загадочных тайн природы.

— Ага.

— Этим и объясняется наш интерес к Малайзии...

— Вот как?

— Что вы знаете о районе под названием Тасик-Бера?

Римо подумал, нахмурился и покачал головой.

— Видимо, я прогулял урок, на котором его проходили.

— Не вы один, — отозвался Смит. — Тасик-Бера расположен в шестидесяти пяти милях к востоку от Куала-Лумпура, но в малазийских джунглях шестьдесят пять миль все равно что тысяча. Достаточно сказать, что этот район практически не исследован.

— Ясно.

— Название «Тасик-Бера» в переводе означает «озеро Бера», но относится к более обширному району, включающему в себя несколько сотен квадратных миль самых страшных болот и джунглей Малайзии. Озеро находится в центре и окружено чащобой, получившей у белых охотников прозвище «зеленая преисподняя».

— Белые охотники, — презрительно заметил Римо.

В уголках губ Смита на мгновение залегла складка и тут же исчезла. Римо постоянно ставил его в тупик, и при каждой очередной встрече доктору оставалось лишь гадать, какие новые секреты Синанджу усвоил Римо за истекший период.

— Что вы знаете об уране? — спросил Смит, меняя предмет разговора.

— Дорогостоящий ядовитый материал, непригодный для изготовления брючных застежек, — ответил Римо и добавил: — Кто его открыл, не знаю.

— Клэпрот, в 1789 году, — сказал Смит. — Но речь сейчас не о нем.

• Предыдущая
• 6/55
• Следующая