Американское безумие - Мэрфи Уоррен - Страница 21

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая

Когда они ушли, Чиз вновь тяжело опустился в кресло.

— Ну и дела! — сказал он и зло посмотрел на маленького адвоката. — Это все вы виноваты!

— Минуточку! — запротестовал Коч-Рош. — Разве я не предупреждал вас, что это экспериментальный препарат? Я прямо сказал, что у него могут быть побочные эффекты. Я же не приставлял вам пистолет к виску с требованием, чтобы вы его принимали.

— Так говорят все торговцы наркотиками.

— Знаете что? — огрызнулся в ответ Коч-Рош. — Тогда отклейте пластырь от задницы. Прямо сейчас! Отдайте мне то, что осталось, и я верну вам деньги. Я прямо сейчас выпишу чек.

Чиз задумался.

— И я стану таким, как был?

— Да — толстым и сорокалетним.

— Нет, тридцатишестилетним!

— Как хотите. Вам выбирать. Как вы знаете, несколько часов назад я сделал то же самое предложение вашей жене, и она решительно отказалась. Так что скажете, Чиз? Хотите расстаться с новым крепким телом?

Чиз потянул себя за знакомый всему миру подбородок и поморщился. — Вы можете избавить ее от обвинения в убийстве? — помолчав, спросил он.

— Раз плюнуть! Я могу это сделать меньше чем за десять миллионов.

— Но там везде ее отпечатки пальцев!

Коч-Рош похлопал по плечу своего клиента.

— Это же юриспруденция, Чиз. Здесь факты ничего не значат. Главное — это их интерпретация. Правильная интерпретация. Я приведу с десяток экспертных заключений, которые подтвердят, что Пума оставила эти отпечатки в ходе борьбы с настоящим убийцей, который как раз разрывал Виндалу на куски. Я покажу, что кровь потерпевшей появилась на Пуме в результате героической, но безрезультатной попытки спасти жизнь своей коллеге. Я уверен, что за геройское поведение мэр наградит ее почетной грамотой, а город, возможно, воздвигнет в ее честь статую.

— Значит, беспокоиться действительно не о чем?

— Что вы имеете в виду?

— Что можно продолжать принимать препарат.

— Как я уже говорил, решаете только вы. Это ваше личное решение. Если не хотите принимать, я выкуплю его у вас обратно. Поверьте, есть много желающих, которые ждут своей очереди.

— Нет, я говорю о том, что случилось с Пумой. Клуб «Веном» и Виндалу. Я имею в виду — что, если я тоже стану таким бешеным? Что, если я кого-нибудь убью?

Коч-Рош только пожал плечами.

— Что касается юридических последствий, то пока вы можете заплатить за правильное ведение защиты, о чем готов позаботиться ваш покорный слуга, — их не будет.

Перед тем как выехать из своего восьмиместного гаража, Чиз Грэхем убрал съемный кузов изготовленного по специальному заказу кремового спортивного автомобиля марки «экскалибур». Джимми Коч-Рош предложил, чтобы Чиз на собственной машине съездил в полицейский участок и лично доставил домой Пуму. Он также предложил снять верх, чтобы толпы ожидающих фотографов могли запечатлеть это радостное событие во всей его полноте. Чтобы воздействовать на умы будущих присяжных заседателей, Коч-Рош хотел зафиксировать публичное проявление Чизом уверенности в благополучном исходе дела. Преданный муж не сомневается в невиновности своей жены — ну, и так далее.

На шоссе Чиз сразу же развил очень большую скорость. Съехав с него на ближайшей к полицейскому участку развязке, Чиз понял, что приедет на несколько минут раньше намеченного срока. Поскольку он и сам немного проголодался, да к тому же предчувствовал, что после такого испытания Пума будет испытывать сильный голод, Чиз решил сделать короткую остановку на автозаправке, чтобы в придорожном магазинчике купить на обратный путь что-нибудь вкусненькое.

Проехав мимо стоящих в два ряда бензоколонок, он остановился перед входом в «Спиди март» и через автоматические двери вошел в магазин. В солнечных очках его никто не узнал. К тому же продавец, худой как жердь пакистанец, был очень занят. Со своего поста возле кассового аппарата он нервно всматривался в установленные вдоль стен зеркала, стараясь проследить за стайкой подростков, столпившихся возле прилавка с молочными продуктами. Шестеро молодых ребят в кепках, одетых задом наперед, очевидно, сравнивали цены на аэрозоли из взбитых сливок. Продавец боялся, что они спрячут баночки в складках своей чересчур свободной одежды.

В нескольких метрах от подростков три полные голливудские домохозяйки в похожих на палатки длинных платьях потягивали содовую воду («шестьдесят-четыре-унции, без-сахара, то-что-вам-надо»), мечтательно поглядывая на витрину со взбитыми сливками. На их лицах было написано одно и то же: «Ну хоть одну шоколадку — я ведь так хорошо себя вела».

Последний из покупателей, по виду хищник-коммивояжер, в рубашке с короткими рукавами и с широким галстуком, стоял возле стойки с кофе, из электрического кофейника с надписью «Ирландский кофе мокко» наливая в большой термос коричневую жидкость.

Чиз взял тележку и двинулся вперед по узкому проходу. Почувствовав чудесный аромат, он подошел к секции горячих блюд. Здесь лежали порции цыпленка в тесте, обжаренные до золотистой корочки. На дне подноса горячий жир оставался жидким. Побросав его содержимое в два небольших контейнера, Чиз полил все сверху жиром, как будто это был «соус бернэз».

Один контейнер он оставил открытым и тут же начал есть. Как он быстро обнаружил, его ждал приятный сюрприз. Каждый раз, когда он надавливал на кусок цыпленка, оттуда брызгала струя жира. Вряд ли внутри вообще было мясо — разве что малюсенький кусочек цыплячьей плоти, окруженный тестом и жиром.

Просто восхитительно!

Другие горячие блюда его разочаровали, потому что в них было, с точки зрения Чиза, чрезвычайно мало жира. К тому же выставленные товары лежали на решетчатых полках, которые позволяли жиру беспрепятственно стекать вниз, куда-то под прилавок.

Когда Чиз принялся за вторую партию цыплят, он уже не думал о Пуме, чахнущей в тюремной камере. Чувствуя, как по его все увеличивающимся в объеме мышцам разливается приятное тепло, он думал о десерте. В молочном отделе его ждали длинные ряды коробок с жирным, очень жирным мороженым.

— Мистер сэр, — где-то возле его локтя произнес чей-то пронзительный голос. — Нет. Нет. Вы можете нет это сделать.

Чиз уставился на продавца, находившегося в крайне возбужденном состоянии. Тот буквально подпрыгивал на месте. Вместе с продавцом подпрыгивала приколотая к его красно-белой полосатой рубашке пластиковая карточка, на которой было написано: «Привет! Меня зовут Бапу».

— Я взвешивать цыпленки до того, как вы кушать, — протестовал Бапу.

Киноактер сдвинул темные очки на кончик носа.

— Вы знаете, кто я такой? — спросил он, протягивая руку за еще одним кусочком.

Очевидно, Бапу этого не знал.

Продавец заморгал, затем, видя, как еще один хрустящий самородок исчезает во рту гиганта, простонал:

— О, пощадить меня. Остановиться, пожалуйста. Вы остановиться сейчас, мистер.

— Где у вас лежит масло? — спросил Чиз, вылизывая контейнер изнутри.

— Третий проход, молочный отдел, — машинально ответил Бапу. Затем, внезапно избавившись от заложенной в него программы робота-продавца, он обеими руками схватил себя за курчавые волосы и запричитал:

— Ой-ой, вы все съели! Что мне делать?

Чиз покатил свою тележку в дальний конец магазина. Там у стены со стеклянными ящиками наблюдалось некоторое скопление народа. Продолжая тусоваться возле взбитых сливок и крестьянского сыра, подростки уже открыли дверцу холодильника. Три толстые женщины стояли плечом к плечу, сравнивая цены на кварту «Бен энд Джерри» и «Хааген-Дац». Отхлебывая из кружки дымящийся кофе, хищник-коммивояжер изучал ряды больших пакетов с бурритос[17].

Внезапно, перекрывая залихватскую мелодию «Эй, маленькая кобра!», которую исполнял по радио оркестр венской филармонии, в зале раздалось зловещее шипение — как будто откуда-то выползла целая стая рептилий.

И сразу же разнесся запах распыляемого из баллончика животного жира.

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая