Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас... - Маслов Алексей Александрович - Страница 13

А вот еще одна причина. Большинство находок не столько раскапываются палеоантропологами, сколько вымываются из речного берега или обнажаются в земных разломах. Однако во время паводков изолированные обломки костей одного и того же гоминида покрываются слоями тонкозернистых осадков, изменяя свою форму. Более мелкие кости, отломы, зубы уносятся водой вниз по течению, оказываясь порой во многих километрах от места первоначального залегания.

Наконец, когда в результате изменения русла реки обнажаются некоторые слои ее поймы и череп или другие крупные кости оказываются снаружи, они тотчас начинают подвергаться сильному выветриванию и также могут целиком разрушиться прежде, чем их обнаружат исследователи.

Очевидно, что множество останков гоминидов, живших несколько сот тысяч лет назад, уже разрушены и никогда не дойдут до нас.

В результате крайне долгого периода многие костные останки прошлого буквально рассыпались в пыль либо оказывались на такой глубине, что сегодня не представляется никакой возможности извлечь их. К тому же мы, в сущности, не знаем, где производить раскопки. Не случайно все древнейшие следы деятельности человека были обнаружены во время шахтных работ, а не в результате целенаправленных исследований.

От древних людей остается очень немного – время способно разрушить все. И современных находок явно недостаточно, чтобы восстановить истинную картину возникновения человека на земле. На фотографии: нижняя челюсть и зубы Человека прямоходящего из Сулавеси, Индонезия. Им «всего лишь» около 1,5 млн лет, так что же должно оставаться от тех, кто жил десяток миллионов лет назад?

И, тем не менее, если бы некоторые слои земли действительно содержали в огромном количестве следы переходных звеньев, их можно было бы находить без особого труда, особенно в тех местах, где климат благоприятствовал проживанию человечества, например, на юге Китая, на островах Индонезии, в Африке. И их, конечно же, находят, но далеко не так много, как предполагалось раньше. И самое главное – среди них нет тех знаменитых «переходных звеньев», на которые так надеялись не так давно многие последователи теории эволюции.

Так может быть, их действительно нет? Кажется, так и есть.

Возможно, какие-то конкретные виды и могли быть целиком уничтожены временем, но более крупные подразделения остались. Более того, большинство из них просто не могли вообще исчезнуть с лица земли.

Майкл Бейджент, ярый противник возможности обнаружения какого-то нового «переходного звена», приводит интересные расчеты. Сегодня общее число живущих отрядов наземных позвоночных равняется 43, а общее число из них, зафиксированных в ископаемой истории, то есть, проще говоря, найденных в древних слоях земли, равняется 42. И это значит, что к сегодняшнему дню обнаружено 97,7 %. Значит, найдено практически все, что возможно найти. И даже если обнаружить еще один отряд позвоночных, это уже не изменит кардинальным образом картину мира. Близко к этому обстоит дело и с числом наземных позвоночных. Общее число ныне живущих семейств наземных позвоночных – 329, а общее число зафиксированных в ископаемой истории – 261. И это значит, что к сегодняшнему дню уже обнаружено 79,9 % [15, 31]. Таким образом, можно заключить, что костные останки подавляющего большинства семей и отрядов сегодня уже обнаружены, и ученые располагают полной картиной развития живых видов на земле. И, по сути дела, то, что мы имеем сейчас, довольно точно передает нам общую картину древнего мира.

Да можно ли вообще их обнаружить? Из миллиарда существовавших на Земле видов животных более 99,9 % не оставили никаких следов своего существования [173, 31].

Многие же вымершие животные в силу процессов разложения просто не оставили никаких костных следов. Хранитель Чикагского музея естествознания Дэвид Рауп и палеонтолог из Университета Джонса Хопкинса Стивен Стэнли подсчитали, что в музеях мира хранятся ископаемые остатки 130 тысяч различных видов животных, в то время как в настоящее время на Земле живет примерно 1,5 миллионов видов. По их оценкам, со времени кембрия на Земле жило около миллиарда видов животных, то есть более 99,9 % этих видов не оставили никаких следов своего существования [324].

Шанс обнаружить переходные звенья между уже открытыми видами крайне ничтожен, если не отсутствует вообще. И в этом случае мы можем абстрагироваться от «еще не открытых» останков, поскольку они не могут повлиять на общую картину развития.

Но даже теоретически, даже если знать, что где-то в земле залегает то бесценное «утраченное звено», найти его будет очень проблематично. Где точно искать? Обратим внимание: многие находки обнаруживаются просто случайно. Иногда их можно обнаружить в отвалах речных пород, иногда проточные воды выносят их на поверхность, иногда они проступают в разломах, как это случается в Олдувайском ущелье в Африке. Но никому еще не довелось за счет методичных раскопок обнаружить какие-нибудь останки древних людей. Да и где копать? Может быть, то, самое главное «утраченное звено» лежит под толщей льдов Антарктики, или под современными городами Европы, или в африканских джунглях. Все перекопать невозможно, поскольку не очень ясно, где искать.

Существуют интересные теоретические расчеты по этому поводу. Общий объем осадочных пород на континентальной части земной поверхности равняется приблизительно 550 млн кубических километров. Если предположить, что 100 000 ученых задались целью исследовать всего лишь 1 кубический километр породы, то, работая по 8 часов в день 365 дней в году со скоростью полкубометра в час, они закончили бы исследование одного кубического километра осадочной породы за семь лет! Разумеется, безо всякой надежды на успех, поскольку никто не гарантирует, что именно в этом 1 кубометре и находится столь долгожданная находка.

Вообще обнаружить какие-либо останки весьма и весьма проблематично. При определенных условиях разложение идет настолько стремительно, что через миллион лет скелет может практически полностью превратиться в пыль, не говоря уже о нескольких миллионах лет. Многие исследователи предполагают, что ключевой переход от обезьяноподобного предка к человеку произошел где-то 6–7 млн лет назад, а поэтому крайне важно найти останки, относящиеся именно к этому периоду. Но как раз именно здесь же проходит линия, ниже которой многие останки просто исчезли.

По этому поводу очень интересные расчеты сделал геолог Тьердь ван Андель. Он исследовал слой песчаника раннего мелового периода в Вайоминге, в Канаде, который отложился за 6 миллионов лет. Сначала он теоретически рассчитал толщину слоя, который должен был здесь отложиться за 6 млн лет, а затем сравнил свои теоретические расчеты с реальной толщиной слоя. Оказалось, что реальная толщина слоя составляет всего 2 % от теоретической, то есть 98 % осадочных пород отсутствовало. Ван Андель показал, что подобный результат можно встретить практически повсеместно [7, 397–398]. Объясняется это прежде всего тем, что в течение миллионов лет идет процесс постоянной эрозии старых отложений. Слои размываются, и, как следствие, те костные останки, которые когда-то залегали в них, исчезают навсегда. По некоторым подсчетам, 90–99 % осадочных пород навсегда исчезли.

Так почему же мы все еще надеемся, что будет обнаружен еще кто-то, кто прольет свет на загадку происхождения человека? Безусловно, новая находка может углубить историю человечества или его отдельных видов. Именно так, например, произошло с находкой сихалантропа в Чаде, который обладал прямохождением еще 7 млн лет назад, то есть раньше всех австралопитеков, которые, как раньше предполагалось, были первыми прямоходящими гоминидами на земле. И все же ни одна из этих находок не доказывает накопления генетических изменений – они просто демонстрируют, что на земле постоянно параллельно проживали несколько видов людей и близких к ним приматов.