Долгий сон (СИ) - Цыганок Ирина - Страница 4

— Верлейн! — вместе с криком из горла вырвалось облачко пара. Морозец здесь стоял не хилый, а одета она была явно не по сезону. — Верлейн! Где вы?!

Проваливаясь по колено в снег — хорошо хоть на ногах были мягкие сапоги, не туфли — прошлась до ближайшего черного выступа. Вскарабкалась, сломав пару ногтей, на гребень, огляделась. Ни души. Маг, если он выбрался из портала, выпал видимо в другом месте. Женщина поежилась.

— Хоть бы плащ свой оставил! — с досадой прокричала она в воздух. Но никто ей, конечно, не ответил, даже знаменитое горное эхо, и то, видать, уснуло.

Далеко-далеко, внизу, там, где земля сливалась с небом, виднелась черно-зеленая полоса. А может, так только казалось, снег слепил глаза, отражая лучи белесого в этих широтах солнца.

Мирра потерла ладонями предплечья. Восхитительная, после подвала, свежесть воздуха, больше не радовала. Еще раз окинула взглядом окрестности: куда идти-то?

«Отличный у меня выдался день сегодня!» — сообщила она молчаливым горам и двинула в сторону призрачной зеленой полосы. Жилья нигде не наблюдалось, но не в горы же карабкаться в поисках людей?! А так она хоть двигалась под уклон. Если немного повезет — полоса окажется лесом. Там и костер разжечь можно. Чтобы не барахтаться непрерывно в сугробах, Мирра старалась выбирать места, где снега намело поменьше, хотя и содрогалась мысленно, в очередной раз перепрыгивая с камня на камень, представляя как сломает в этой глуши ногу. Впрочем, перспектива замерзнуть была куда актуальней. Спуск казался бесконечным, лес, если это был он, нисколько не приблизился. От усилий женщина взмокла, и ледяной ветер тут же прохватил до самых костей. Великий Фермер, чего бы она не отдала сейчас за глоток горячей драконьей крови. Тогда, пожалуй, можно и по сугробам в платье скакать. Она попыталась подбодрить себя, напомнив, что люди выживают в куда более суровых условиях, нужно только быть стойкой, и упорной, и… «Где только набраться этой самой стойкости?! — ведьма стерла рукавом набежавшие слезы, но вместо них тут же появились новые. — Стоило спасаться из башни, чтобы околеть невесть где от холода!» Но все же она продолжала тащится в выбранном направлении, не из упорства, а оттого, что остановиться было еще страшнее (и холоднее). Лицо покрылось ледяной коркой, на ресницах целые сугробы намерзли, так что Мирра с трудом разглядела странный черный, а может и коричневый, не поймешь, предмет, двигавшийся на нее. Больше всего это походило на гигантский кожаный мяч, или… «Медведь что-ли?!» — запоздало испугалась неудачница. Как назло, в то же мгновение наст проломился, и миррина правая нога по колено утонула в снегу. Ведьма не удержала равновесие и осела в сугроб — бежать, впрочем, все равно было некуда. Шар, между тем, приближался, вырастая на глазах, и вот уже на нем, даже сквозь изморозь на ресницах, стал виден неяркий кирпично-красный узор из треугольников и точек.

Вдруг шар «сложился» и откуда-то из-за него вынырнули узкие северные санки и человек в толстой зимней куртке. Отороченный мехом капюшон нависал над лицом, полностью его скрывая.

— Эй, а это что у нас такое! — Голос, донесшийся из капюшона, не подходил суровому охотнику — а кому еще было шастать в этих диких местах?! — капюшон откинулся, и на Мирру глянула пара озорных карих глаз. У «охотника» было нежное девичье лицо, и пухлые, хотя и немного обветренные, губки. Северная красотка еще раз глянула на замерзающую в снегу женщину и шагнула назад к саням. Мирра уже готова была закричать, испугавшись, что нежданная «помощь», того гляди, укатит восвояси. Но девушка сдернула с саней меховое покрывало и набросила на ее плечи. Правительница хотела поблагодарить, но зубы так выбивали дробь, что вставить хоть слово между их клацаньем, не было никакой возможности. Незнакомка между тем сбросила рукавицы, ухватила горсть снега и принялась немилосердно тереть миррино лицо. Та сначала пыталась отбиваться, особенно когда щеки начало немилосердно жечь. Но у охотницы оказались сильные руки.

— Ну-ну, не брыкаться! — прикрикнула она — Хочешь, чтобы нос отмерз? Смотри, вон уж белая вся!

И Мирра перестала «брыкаться», позволив растереть себе снегом лицо, а затем и руки. Потом незнакомка выдернула ее за локти из сугроба и усадила на свои почти детские санки.

— Хо-гей! Эрсу-хо! — крикнула она, замысловато сплетая пальцы. Странного вида кожистый парус, привязанный к саням тут же надулся от налетевшего ветра, едва не выдернув сани из-под Мирры — благо сзади имелось нечто вроде «спинки» или точнее ручки — что стало понятно, когда молодая северянка ловко вскочила позади нее на полозья, и ухватившись, лихо развернула сани в сторону, откуда только что примчалась. Ветер, словно ручной, тут же задул в нужном направлении, и сани понеслись к видневшимся на горизонте соснам.

В пол часа они домчались до леса. И здесь снег словно обрубили. Хоть кое-где у корней и намело белые холмики, между деревьями чернела земля с островками буро-зеленой травы — не поймешь — то ли новая такой наросла, то ли с прошлого года осталась.

Дальше пришлось идти пешком. Но это ничего, от движения Мирра даже немного согрелась, только пальцы ног в оттаявших сапогах страшно ломило. Хвала Творцу — жилище спасительницы оказалось недалеко. Крепкая изба, сложенная из гладко отесанных бревен, стояла на краю поляны в сосновом бору. Из печной трубы призывно струилась в небо тонкая струйка дыма.

— Повезло тебе, странница, — хозяйка избушки толкнула незапертую дверь — в такой глуши и запираться-то не от кого, — что я сегодня прокатиться решила. Уж больно денек хорош!

Трясущаяся от холода Мирра шагнула в чудесно теплые, после улицы, сени. Ее спутница тут же притворила дверь и провела ее дальше, в совсем уже натопленную комнату. Если оставить в стороне угрозу смерти от переохлаждения, то следовало признать, что день и вправду выдался славный. Солнце просвечивало сквозь зеленые кроны сосен, золотило янтарные стволы, сверкало на островках белого снега. Жаль, Мирре было не до этих красот, на уме у нее была лихорадка, которая вот-вот ее скрутит — вот, уже и кашель начался!

Правительница закашлялась, и заботливая хозяйка тут же подала ей глиняную кружку с горячим питьем — когда только успела?! Гостья отхлебнула странное варево. Запахи она пока почти не чувствовала, а на вкус напиток был довольно противным. Но он был горячим — а это главное, и явно содержал какой-то алкоголь — жидкость побежала по пищеводу, разнося по телу блаженное тепло.

— Что это? — уже вполне внятно спросила Мирра.

— Рыбий жир и домашнее пиво — охотно поделилась незнакомка, и правительницу едва не вывернуло от ее слов. Если были в мире вещи, которые она ненавидела, так это теплый рыбий жир. Но, оказывается, можно пить и его, и даже получать удовольствие!

Спустя некоторое время Мирра сидела на широкой лавке, вплотную придвинутой к дышащему жаром боку печи, вдобавок с головы до ног укутанная всеми нашедшимися в доме одеялами. Хозяйка избушки, в одном платье, с раскрасневшимися от тепла щеками колдовала над котелком с похлебкой.

Миррину спасительницу звали ЗилА.

— Вы ведьма?! — это был один из первых заданных Миррой вопросов. Уж очень ее впечатлила поездка на запряженных ветром санях.

В ответ девушка уперла руки в бока — было что-то странно знакомое в этом жесте — и прищурилась.

— А ты не желаешь принимать помощь от колдуньи? — с вызовом бросила она. Правительница поспешно закрутила головой.

— Нет, что ты, — она решила тоже перейти на «ты», чтобы не оскорбить хозяйку отчужденностью. — Я просто никогда не видела, чтобы так управлялись с санями.

— Это так, шалости… — Зила тряхнула головой, толстая коса змей метнулась по спине. Волосы у нее, кстати, были темно-медные, с золотым отливом. Мирра с ее едва отросшим рыжим ершиком поневоле позавидовала. — Ну, конечно, я — ведьма, стала б я иначе забираться в такую глушь?

— А где мы, кстати? — забеспокоилась правительница.

— Где? Ну, ты даешь! В Остролесье конечно, где ж еще?! Ты что, действительно с неба упала?