Умирающий свет - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 15

• Предыдущая
• 15/81
• Следующая

Дерк кивнул.

— Хруунов я видал пару раз в путешествиях. Другие виды почти вымерли, не так ли?

— Возможно, — согласился Викари. — Я долго рассматривал их изображения и возвращался к ним снова и снова. Что-то в них было такое, что не давало мне покоя. Наконец я понял, что все они: и хрууны, и летающие ящеры, и гитянки — имели явное сходство с нашими скульптурами — фантастическими существами, украшающими каждый кавалаанский дом. Они были демонами наших мифов, Дерк!

Викари встал и начал медленно прохаживаться по комнате, продолжая рассказ спокойным, ровным голосом. Лишь ходьба выдавала его волнение.

— Когда мы с Гвен вернулись на Верхний Кавалаан, я выдвинул свою теорию, основанную на старых легендах, на «Песнях о Демонах» нашего великого поэта-путешественника Джеймис-Лайона Таала и на данных банков Академии. Вдумайтесь в совпадения: города Каваны располагались на обширной равнине, в некотором отдалении от них шли горные разработки. Хранги атомными бомбардировками сровняли города с лицом земли. Те, которым удалось спастись, поселились в подземных укрытиях, шахтах, в лесах. Чтобы захватить планету, хранги высадили на ней отряды рабов-воинов, а сами улетели и сто лет не возвращались. Шахты стали первыми поселениями родов, другие были построены позже, вырублены глубоко в скалах. Городов более не существовало, а жители подземелий вернулись к низкому технологическому уровню. Сложилась суровая культура, ориентированная на выживание. Бесконечные поколения кавалаанцев воевали с рабами-воинами и друг с другом. В то же время в радиоактивных руинах городов появились мутанты людей…

Дерк встал.

— Джаан, — перебил он говорящего.

Викари перестал шагать и повернул к нему нахмуренное лицо.

— Я был чертовски терпеливым, — сказал Дерк. — Я понимаю, что все это представляет для вас огромный интерес. Это ваша работа. Но мне нужны ответы на мои вопросы, и нужны они мне сейчас.

Он поднял руку и, задавая вопросы, поочередно загибал пальцы.

— Кто такой Лоримаар? Чего он хочет? И почему меня нужно защищать от него?

Гвен тоже встала.

— Дерк, — заговорила она. — Джаан как раз дает тебе необходимые для понимания объяснения, не будь таким…

— Нет, — остановил ее Викари взмахом руки. — Нет, т'Лариен прав. Я слишком увлекаюсь, когда говорю на эту тему.

Обращаясь к Дерку, он сказал:

— Раз вы настаиваете, я отвечу на ваши вопросы прямо. Лоримаар рьяно придерживается традиций. Настолько рьяно, что даже на Верхнем Кавалаане не находит себе места. Он пережиток прошлого. Помните вчерашнее утро, когда я вручил вам булавку с просьбой носить ее и мы с Гарсом еще беспокоились о вашей безопасности в темное время суток?

Дерк кивнул. Он нащупал маленькую булавку, приколотую к воротнику.

— Да.

— Лоримаар Высокородный Брейт и ему подобные — вот что нас заботит. Но объяснить это непросто.

— Позволь мне, — вмешалась Гвен. — Слушай, Дерк. Родовые сообщества Кавалаана, их люди уважали друг друга на протяжении столетий. Да, они и сражались, и воевали друг с другом. Двадцать с лишним родов были полностью истреблены. До наших дней сохранились только четыре крупнейших. И все же они считают друг друга людьми, достойными Великих Войн и Дуэлей Чести. Но, понимаешь, были и другие люди, которые уединились в горах, в подземельях разрушенных городов, люди, которые возделывали землю. Это только предположения, мои и Джаана, но, видимо, они действительно существовали. Члены родовых сообществ, жившие в рудниках и шахтах, не признавали людьми тех, кто жил снаружи. Джаан упустил кое-что в своем рассказе, пойми… О, пожалуйста, не раздражайся так! Я понимаю, что рассказ был долгим, но он очень важен. Помнишь, что говорилось о сходстве порабощенных хрангами существ с тремя видами демонов кавалаанских мифов? Проблема заключается в том, что существовало три вида рабов и четыре вида демонов. И самыми ужасными из всех были оборотни.

Дерк нахмурился.

— Оборотни. Лоримаар назвал меня оборотнем. Я подумал, что это слово имеет значение «не-мужчина», или что-то в этом роде.

— Нет, — сказала Гвен. — «Не-мужчина» говорят везде, а «оборотень» — слово, употребляемое только на Верхнем Кавалаане. Как говорят легенды, оборотни — хитрые обманщики, они могут принять любой облик, но чаще всего являются в образе людей, чтобы проникнуть в человеческие поселения. Приняв образ человека, они могут незаметно поражать и убивать.

Спасшиеся фермеры, жители гор, мутанты и другие несчастные люди Каваны считались оборотнями. Они были обречены на уничтожение, к ним не применялись правила Великой Войны. Кавалаанцы убивали их, не считая людьми. Они были враждебными животными. Спустя столетия на немногих оставшихся в живых, начали охотиться ради спортивного интереса. И охотники всегда отправлялись вдвоем, тейн с тейном, чтобы один мог по возвращении с охоты подтвердить, что другой — человек.

Дерк был поражен.

— И это продолжается до сих пор?

Гвен пожала плечами.

— Редко. Современные кавалаанцы признали свои исторические ошибки. Еще до прибытия космических кораблей Сообщество Айронджейд и Редстил, самые прогрессивные родовые объединения, запретили охоту на оборотней. У охотников сложился обычай: если они не убили оборотня сразу по каким-либо причинам, но хотели сохранить его живым, как свою личную добычу, они называли пойманного своим корариелом, и никто не имел права тронуть его под страхом дуэли. Кеты Айронджейда и Редстила собрали в лесах и горах всех оборотней, каких смогли найти, поселили их в деревнях и старались помочь им выйти из дикарского состояния. Всех, кого им удавалось найти, они называли корариелами. Из-за них произошла война между Айронджейдом и Шанагейтом. Айронджейд победил. Тогда слово «корариел» приобрело новое значение — охраняемая собственность.

— А Лоримаар? При чем здесь он? — удивился Дерк.

Она зло усмехнулась, на мгновение напомнив ему Джанасека.

— В любой стране есть твердолобые консерваторы, фанатики, фундаменталисты. Брейт — самое консервативное сообщество. Примерно десятая часть всего населения Кавалаана, по подсчетам Джаана, все еще верит в оборотней. В основном это охотники, которые хотят верить, и почти все они из Брейта. Лоримаар, его тейн и другие кеты сидят здесь ради охоты. «Дичь» здесь разнообразнее, чем на Верхнем Кавалаане, и нет никаких законов. Фестивальные торжества закончились давным-давно. Лоримаар может убить любое существо по своему усмотрению.

— Включая людей, — добавил Дерк.

— Если найдет, — ответила Гвен. — В Лартейне живет двадцать человек, двадцать один с тобой. Мы, поэт по имени Кирак Редстил Кавис, живущий в смотровой башне, двое легальных охотников из Шанагейта, остальные — брейты, которые охотятся на оборотней, а если их нет, то на другую дичь. В основном это люди старше Джаана на целое поколение, очень кровожадные. Все, что они знают о древней охоте, — это легенды, рассказы сородичей, и, может быть, на счету у каждого одно-два запрещенных убийства в Ламераанских холмах. Все они готовы взорваться от амбиций и разочарования.

Гвен улыбнулась.

— И это продолжается? Никто ничего не делает, чтобы их остановить?

Джаан Викари скрестил руки.

— Я должен признаться вам, т'Лариен, — серьезно сказал он. — Мы солгали вам в ответ на ваш вопрос о том, почему мы находимся здесь. Я вас обманул. Гарс, по крайней мере, сказал часть правды: мы должны охранять Гвен. Она — не внешнепланетянка, не кавалаанка, и брейты с радостью убили бы ее, как оборотня, если бы не защита Айронджейда.

Однако мы здесь не только за этим. Мне нужно было покинуть Верхний Кавалаан. Когда я принял имя высокородного и обнародовал теории, я стал влиятельным и уважаемым членом Верховного Совета, но многие возненавидели меня. Верующие восприняли как личное оскорбление утверждение, что Кей Айрон-Смит была женщиной. Только за это меня шесть раз вызывали на дуэль. В последней дуэли Гарс убил человека, а я ранил его тейна так тяжело, что он уже никогда больше не сможет ходить. Я не мог допустить, чтобы такое продолжалось. Полагая, что на Уорлорне нет врагов, я настоял, чтобы Совет Айронджейда отправил сюда Гвен работать над экологическим проектом.

• Предыдущая
• 15/81
• Следующая