Обольщение - Джойс Бренда - Страница 13

– Конечно, заботилась бы.

– Я – француз, вы – англичанка. Что я мог подумать после того, как пришел в себя?

Джулианна начала осознавать, в каком затруднительном положении он мог обнаружить себя, когда очнулся в незнакомом доме.

– Мы с вами – на одной стороне, месье. Да, наши страны находятся в состоянии войны. Да, я – англичанка, а вы – француз. Но я горжусь тем, что поддерживаю революцию, произошедшую в вашей стране. Я была в восторге, когда поняла, что вы – офицер французской армии!

– Значит, вы придерживаетесь радикальных взглядов.

– Да. – Их взоры встретились и надолго слились. Глаза Шарля уже не были суровыми, как прежде, и все же Джулианна ощущала странную неловкость, словно что-то вывело ее из душевного равновесия, словно она оказалась на важном – нет, решающем судьбу – допросе. – Здесь, в Пензансе, у нас действует Общество друзей простых людей. Я – одна из основателей.

Шарль откинулся на спинку кресла; судя по всему, услышанное впечатлило француза.

– Вы – необыкновенная женщина.

Джулианна не смогла заставить себя улыбнуться.

– Принадлежность к слабому полу никогда не будет сдерживать меня, месье.

– И я вижу это. Итак, вы – истинная сторонница якобинцев.

Джулианна помедлила, сомневаясь, стоит ли откровенничать дальше. Она что, и правда на допросе? Впрочем, может ли она осуждать его за это любопытство?

– Неужели вы действительно думали, что попали в дом, битком набитый врагами?

Его губы растянулись в улыбке, но глаза не засияли теплотой.

– Разумеется, я так и думал.

Джулианна по-прежнему не имела представления о глубине постигшего его бедствия: Шарль был мастером по умению скрывать свои мысли и чувства.

– Вы находитесь среди друзей. Я – ваш друг. По-моему, вы – великий герой революции.

Брови Шарля изумленно взлетели вверх. И в этот момент Джулианна поняла, что он наконец-то позволил себе расслабиться.

– Чего еще можно пожелать, если мне так повезло? Если мне выпало счастье быть вверенным вашим заботам? – Он вдруг потянулся к ее руке. – Быть может, я выражаюсь слишком прямо, Джулианна?

Она застыла на месте. Шарль никогда еще не называл ее по имени, он даже не обращался к ней «мисс Грейстоун». Только постоянно говорил ей «мадемуазель». И все же она не стала возражать против невольной фамильярности.

– Нет.

В этот момент он понял: Джулианна только что позволила ему более неформальное, дружеское общение – и, возможно, открыла дверь для дальнейшего сближения.

Шарль не выпускал ее руку. Ситуация выглядела двусмысленной: было поздно и темно, они остались в спальне наедине.

– Надеюсь, вы не боитесь меня, – негромко сказал Шарль.

Джулианна подняла взор от их соединенных рук.

– Почему я должна бояться вас, месье?

Он встретился с ней взглядом:

– Герой или нет, но я для вас – незнакомец… и мы здесь одни.

Джулианна не нашлась что ответить. Шарль не отводил твердый, глубокий взгляд.

– Я искренне наслаждаюсь нашей беседой, месье, – после долгого молчания произнесла она. – У нас так много общего.

– Да, в самом деле. – Француз выглядел довольным. – Я рад, что вы думаете обо мне именно так, Джулианна.

– А что еще я могу думать? – Она заставила себя слабо улыбнуться. – Вы боретесь за равенство во Франции и свободу для всех людей, повсюду. Вы рискуете жизнью во имя великой, всеобщей цели. Вы чуть не умерли ради свободы!

Он наконец-то отпустил ее руку.

– А вы романтичны.

– Это правда.

Шарль пристально посмотрел на нее:

– Расскажите мне, о чем вы думаете.

Он говорил приглушенно, но в тоне уже не в первый раз слышались приказные нотки. Джулианна почувствовала, как краснеет до корней волос. Ей удалось заставить себя отвести взгляд и посмотреть вниз, на разделявший их стол.

– Некоторые мысли лучше держать при себе.

– Согласен, некоторые – да. Я думаю о том, что мне очень повезло оказаться вверенным вашим заботам. И вовсе не потому, что вы поддерживаете якобинцев.

Она резко вздрогнула и подняла на него всполошенный взгляд.

– Когда я проснулся в первый раз, сразу вспомнил о том, что видел во сне красавицу с золотисто-каштановыми волосами, которая ухаживала за мной, заботилась обо мне. А потом я увидел вас и понял, что это был не сон.

Образно выражаясь, он только что вошел в открытую Джулианной дверь…

– Я слишком тороплю события? Я привык изъясняться прямо, Джулианна. На войне поневоле начинаешь ценить время и понимаешь, что ни одно мгновение не стоит тратить впустую.

– Нет. Вы вовсе не забегаете вперед. – Она уже не могла скрыть объявшей все тело дрожи.

Выходит, Шарль чувствовал к ней то же влечение, что она – к нему. Амелия была бы возмущена, если бы узнала, какой поворот приняли события, а братья пришли бы в ярость.

– А ваша сестра думает обо мне то же, что и вы?

Джулианна была настолько ошеломлена и застигнута врасплох, что на какой-то нелепый миг даже решила, что Шарль спрашивает ее о том, считает ли его привлекательным и Амелия.

– У меня не создалось впечатления, что она воспринимает меня как героя войны, – заметил он.

Ах, как же трудно было думать в этот момент об Амелии! Но француз явно ждал ответа. Джулианна жадно глотнула воздух. Тема поменялась слишком неожиданно!

– Нет, она не считает вас героем, – вздохнула Джулианна.

– Она настроена не столь радикально, как вы? – уточнил Шарль.

Она снова глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки.

– Амелия вообще не придерживается радикальных взглядов, месье, – объяснила Джулианна. Она по-прежнему не могла разгадать, о чем думает, что чувствует ее собеседник. А волновать его не хотелось. – Но сестра не интересуется политикой, и она никогда не передаст вас в руки властей, обещаю вам это.

Какое-то время Шарль пристально смотрел на Джулианну, обдумывая ее слова. Потом потер шею так, словно та болела. И прежде чем Джулианна успела спросить, все ли с ним в порядке, произнес:

– А у вас есть возможность помогать нашим союзникам-якобинцам во Франции? Это очень сложно – послать им весточку?

– Это непросто, но в наши дни ведь есть курьеры. Нужно просто щедро заплатить, чтобы сообщение было доставлено через Ла-Манш, – ответила Джулианна и задумалась: неужели он действительно хотел отправить письмо во Францию? Тело Джулианны снова сковало напряжением. Возможно, Шарль хочет дать знать Надин, что он жив?

– Что-то не так?

Та француженка, должно быть, приходилась ему возлюбленной – он наверняка не был женат, ведь он так явно заигрывал с Джулианной. Но ей очень не хотелось портить вечер, расспрашивая Шарля об этой женщине. Джулианна боялась узнать, что он по-прежнему любит Надин.

Она поспешила улыбнуться:

– Я просто думала о том, что хотела бы иметь возможность больше помогать нашим союзникам в Париже. До этого момента мы лишь обменялись несколькими письмами и идеями.

Шарль улыбнулся ей в ответ.

– А что насчет вашего брата, Лукаса? Рано или поздно мне придется найти способ отблагодарить его за взятую взаймы одежду.

Джулианна пристально взглянула на Шарля, чувствуя, что он хочет спросить нечто большее.

– Лукас не станет возражать по поводу того, что вы носите его одежду. Он – щедрый человек.

– Он передал бы меня властям?

Француз беспокоился, и небезосновательно, подумала Джулианна. Она колебалась. Разве она сама не боялась, что Лукас сделает именно это – выдаст неприятеля? Шарль определенно устроил ей настоящий допрос.

– Нет, – наконец произнесла Джулианна. – Он бы этого не сделал.

В конце концов, она сама не позволила бы брату так поступить.

– Получается, он – радикал, как и вы?

Она помрачнела:

– Нет.

– Джулианна?

– Боюсь, мой брат Лукас – патриот, – осторожно произнесла она. – Лукас – консерватор. Но у него нет времени на политику. Он управляет этим имением, месье, обеспечивая семью, и это занимает все его время. Брат появляется здесь редко – и я никогда не сказала бы ему, кто вы, если бы он внезапно приехал.