Белая тетрадь - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/95
• Следующая

Я замерла, боясь пошевелиться. Прямо-таки изъян на изъяне. В прямом смысле. Потому что на ступенях, ведущих только вниз, восседал второй страж, поглаживая громадный клинок. Еще один меч лежал рядом.

Даже ребенку ясно, что скелеты не могут говорить. Нет ни голосового аппарата, ни легких, ни связок. И видеть они не могут – глаза-то отсутствуют. Но страж, видимо, об этом не знал. Он повернул ко мне черепушку и заговорил приятным глубоким голосом:

– Возьми оружие. Победишь меня – заработаешь Право.

Я опешила. Это что, предшественник современной инквизиции?

– А-а… я не умею драться на мечах. Даже ножом кухонным всегда режусь. И вообще, меч тяжелый, и…

Страж устало вздохнул… точнее, издал звук, похожий на вздох.

– Драться не надо. Нужен всего один удар. Доказательство, что ты достойна владеть. Если не сможешь нанести удар, наступит моя очередь. Я смогу.

– А вам оно надо? – ляпнула я прежде, чем сообразила, что делаю.

– Лично мне – нет. Я тебе даже благодарен за избавление от моего… хм… напарника. Он был весьма болтлив и глуп. Но долг есть долг. – Страж лениво царапнул кончиком меча каменную ступеньку. – Я его выполню.

Я сглотнула. Тяжелый меч непривычно оттягивал руку. Раньше ничего, тяжелее скалки или сковородки мне держать не приходилось… Я размахнулась и…

С темной лестницы ко мне кинулась мама.

– Нэй, девочка, наконец-то я тебя нашла! Пойдем, я знаю, где выход. Хэл ждет на поверхности. Идем, доченька…

От неожиданности я отпрянула – и почти сразу расхохоталась, на грани истерики:

– Устаревший прием, господин Страж. Я прекрасно знаю, где сейчас моя мама. И Хэл. Кстати, можете не трудиться, перебирая моих подруг. Звезду я почувствую даже лучше родственников. И, кстати, почти наверняка, Элен бы не причитала и не плакала, а сначала хорошенько вздула бы меня за дурость.

Оказалось, что размахнуться и ударить мечом ненамного сложнее, чем скалкой. Правда, вес орудия меня подвел. Я не удержалась на ногах и приложилась лбом о стену. О-хо-хо, хорошо, что не виском – могла бы и насмерть, а так только синяком отделаюсь… Но как же больно… А вдруг сотрясение? И как тогда, без медицинской помощи?

Когда мир обрел относительную устойчивость, я обнаружила себя на холодном полу. А напротив сидел донельзя удивленный синеглазый князь. Из рассеченной ключицы ручейком стекала кровь.

– Найта, малыш, я не спорю, у тебя есть причины меня ненавидеть, но, может, сначала поговорим?

– Ты – не ты! Ты – Страж!

А вот так смотрят только на очень больных.

– Что тут сторожить-то. – Он поднялся с пола и протянул мне руку. – Я, конечно, понимаю, темнота-опасность-паранойя и дальше по списку. Но, к твоему сведению, технология изготовления стражей канула в Лету еще во время Первой войны. Странно было бы их встретить так просто. – Шакаи-ар внимательно посмотрел на меня. Зрачки его расширились. – Эй, да у тебя же галлюцинации от жажды начались!

Я робко коснулась его бледных пальцев, горячих, вымазанных липкой кровью. Как это можно подделать? Я решительно вцепилась в протянутую руку, рывком встала. Машинально убрала за ухо прядь, так же машинально отдернула от лица вымазанные в чужой крови пальцы. Ксиль улыбнулся, ласково провел рукой по моим спутанным волосам.

В ту же секунду в нос ударил запах тления. Я с криком отшатнулась.

Череп скалился мертвой улыбкой. Меч выпал из ослабевших пальцев, и я вслепую метнулась по коридору.

С тех пор прошло уже несколько часов. Снова ужасно хотелось пить, и я кляла себя за непредусмотрительность – могла ведь набрать воды. Ноги заплетались, каждый шаг давался с трудом, а в глазах плясали золотые пятна. Поэтому, когда в темноте коридора нарисовался знакомый силуэт, мне показалось, что это обман зрения.

Максимилиан? Или очередной Страж? Да какая уже разница!

Всего несколько шагов – и я уже уткнулась в жесткое плечо и разрыдалась.

Максимилиан ничего не сказал. Он просто освободил меня от рюкзака, укутал в свой плащ и взял на руки, как ребенка. А я все плакала и плакала, пока не уснула, и в моих снах был шум леса, звездное небо и дурманящий аромат разогретых солнцем трав…

Я очнулась от ощущения беззащитности, накатившего колючей волной. Распахнула глаза, огляделась…

Ночь. Мерцают багровые угли прогоревшего костра. Мощные узловатые ветви скрывают небо, стволы старых деревьев, больше похожие на колонны, практически неразличимы в темноте: шаг-два – и лес уже сливается в сплошную стену. Прямо под боком у меня рюкзак, а чуть дальше, между корнями исполинского дуба, свалены в кучу дрова. Вокруг – ни души.

Я снова одна. Князь куда-то смылся. Вот подлец!

– Максимилиан? – Голос прозвучал тихо и жалобно, на грани всхлипа.

Тишина. Паника уже начала просачиваться из самого темного уголка души, когда…

– Малявка? – Веселый, язвительный оклик. – Ты звала?

Максимилиан кинул охапку веток к тем, что лежали на земле, и только потом обернулся ко мне.

– Я испугалась, что ты ушел.

Он, ничего не ответив, отделил часть веток и кинул к умирающему костру. Искры прыснули во все стороны, и вскоре пламя жадно вгрызлось в коричневую кору, похрустывая тонкими прутиками.

– Просто… одной страшно.

Максимилиан молча смотрел на огненные язычки, и по его лицу нельзя было прочесть ровным счетом ничего. Оранжевый свет плясал на стволах ближайших деревьев, а дальше – темнота. Жуткая, таинственная, полная опасностей. Не выдержав, я встала, на негнущихся ногах обошла костер. Стараясь не думать о том, как это выглядит со стороны, села рядом с Максимилианом, прижалась щекой к его плечу, закрыла глаза. Подозреваю, лицо пылало, но мерзкое чувство одиночества постепенно уходило, растворяясь в знакомом травяном запахе. Князь пошевелился… Сейчас он скажет что-нибудь такое, и будет прав. А мне останется только утопиться со стыда.

Но вместо этого Максимилиан ласково провел рукой по волосам и спросил:

– Ты считаешь, что это я виноват?

От удивления я забыла о своих страхах и, широко распахнув глаза, уставилась на князя.

– Нет, конечно. Никто не знал, что под этой дурацкой поляной был аллийский замок.

Максимилиан поморщился.

– Я не об этом. Просто… – Он запнулся. – …просто противно вспоминать, как я вел себя. Расслабился, утратил бдительность. Устроил догонялки… А ведь чувствовал, что где-то рядом сторожевые змеи. Но решил тебя напугать, и в итоге…

– Да ладно тебе, – успокоила я его. – Меня тоже отвлекли цветы.

– Да какие цветы… Не в них дело. – Максимилиан отвернулся, и я с удивлением заметила, что на скулах у него цветет румянец. – А я… я старше тебя в двести с лишним раз. Я опытнее, сильнее, умнее, в конце концов. Но совершаю глупость за глупостью. Засветился в Бирюзовом. Слишком долго использовал крылья. Проворонил поляну-ловушку, хотя раньше уже видел подобное. Из-за моей самоуверенности ты двое суток провела в катакомбах.

– Ты же не знал, что под поляной…

– Зато я знал, на что способны эти змеи. И все равно подставился.

– Ты спасал меня.

– Спасти тебя можно было десятью разными способами. А я просто захотел произвести впечатление, и…

– Нет!

– Да. И поплатился за это.

Я пристально вгляделась в его лицо.

– Ксиль? Что было на поляне… ну, когда я уже упала?

Князь нехорошо усмехнулся:

– Урок для беспечного дурака.

– Они тебя покусали?

– Нет, расцеловали! – зло передразнил князь. Но, глядя на мои пылающие щеки, смягчился. – На самом деле я сильно перетрусил, когда оказался под этой кучей. Яд подействовал почти мгновенно. Похоже, совпал с приступом… – Максимилиан прикусил язык и настороженно посмотрел на меня: заметила, нет? – Вот и говори теперь об иммунитете… Хотя человек бы умер на месте. Мне надо было сосредоточиться, запустить регенерационный механизм. Вытравить из себя эту гадость. Но потом началось… всякое.

• Предыдущая
• 26/95
• Следующая