Разбитые маски - Малышева Анна Витальевна - Страница 63
- Предыдущая
- 63/78
- Следующая
– Наконец-то я засну спокойно! Она каждый вечер устраивает мне сцены.
Машина слегка содрогнулась – это опустилась на водительское место Камилла.
– Поехали!
Она вела машину с небрежной уверенностью опытного водителя. Они ехали во главе колонны, тогда как прежде были в ее хвосте. Камилла молчала, потом не глядя протянула руку и включила радио. Таня тут же перегнулась вперед, будто выпуск новостей был сигналом нарушить тишину:
– Поминки будут?
– Конечно, – робко ответила Ольга. – Деточка, скажи, ты не шутила?
– Мне не до шуток, знаете ли, – отрезала та. – И не называйте меня деточкой, ради бога!
"В самом деле, сто раз помянешь Бога, – отчаянно подумала Ольга. – И кто просил Илью вмешиваться?! Я бы ни за что не согласилась забрать девчонку к себе! Ведь начнется форменный ад! А если… – Ей в голову пришло ужасающее предположение:
– Вдруг они с матерью заодно, и Таня – это что-то вроде десанта на моей территории? Ну конечно! Так и есть! Ни за что не поверю, что Ирина может так кротко снести подобную выходку! Ведь ни слова не сказала! Наверняка подсылает ко мне девчонку, чтобы та следила за мной и Ильей. А чем это может для нас кончиться, лучше не представлять".
Камиллу тоже занимали какие-то невеселые мысли. Она то и дело сжимала губы, слегка покачивала головой. Затормозив у светофора, женщина сняла шляпку и все так же, не оборачиваясь, протянула ее назад:
– Таня, подержи. А то я ни черта из-за нее не вижу.
Девочка повертела в руках шляпку, на секунду примерила, с любопытством посмотревшись в зеркальце заднего обзора, и тут же сняла.
– А я вас уже видела, – заявила она, обращаясь к обладательнице шляпы.
– Я тебя тоже.
– Вы приходили к следователю?
– Я-то да. А вот что ты там делала?
– Давала показания, – гордо сказала девочка.
«Какой-то бред. – Ольга пыталась бороться с головной болью и одновременно уяснять смысл разговора. – Эти двое говорят о чем-то своем и явно понимают друг друга. Они знакомы?»
– Тебя пригласили одну? – не поверила Камилла, вызвав тем самым бурное негодование Тани.
Девочка заявила, что она достаточно взрослый человек, чтобы явиться к следователю самостоятельно. Взрослость явно была ее коньком.
– И какие же показания ты дала? – все с той же иронией спросила Камилла.
– Между прочим, очень важные. – Таня все еще говорила возмущенным тоном. – Может, поважнее ваших! Из-за моих показаний, наверное, изменится все!
– Интересно, – заметила та. – Оля, зажги-ка мне сигаретку. Возьми в бардачке.
Та выполнила просьбу, и Камилла без тени брезгливости сунула в рот прикуренную влажную сигарету. Таня тем временем взахлеб рассказывала о своем визите к Самохину.
– Она, конечно, ничего ему не сказала, а я больше не могла молчать. Я уверена, что никто нас не грабил! Все на этом сходится: и дверь была заперта, и жемчужное ожерелье не взяли, и вообще – где она шлялась, пока мне лечили зубы?
– Угу, – качала головой Камилла. – Ты здорово соображаешь, слов нет! Но ты не подумала, что все это может быть случайностью? Дверь могли прихлопнуть, чтобы соседи не обратили внимания раньше времени, ожерелье не заметили или приняли за фальшивку. К твоему сведению, жемчуг – штука деликатная, мало кто различит подделку на глаз. У натурального и форма не идеальна, и блеск довольно тусклый… Ну а потом, твоя мама в самом деле могла в это время пройтись по магазинам.
– А вот пусть докажет! – горячилась Таня. – Тогда ее должны опознать продавцы!
– Детка, это невозможно, прошло слишком много времени. Ты представляешь, сколько народу проходит перед продавцами в центральных магазинах? Они к вечеру себя в зеркале не опознают!
– Ничего, раз другие доказывают свое алиби, эта пусть тоже докажет!
Ольга инстинктивно возмутилась:
– Таня, в каком тоне ты говоришь? Во-первых, почему ты называешь мать «она» или «эта»? Что за манера? Во-вторых…
– Вас не спросила, – неожиданно грубо ответила девочка. – Если я грублю, то у меня на это свои причины. Может, она не только нас ограбила, а еще и отца убила.
Неожиданно Камилла съехала на обочину и заглушила мотор. Мимо пронеслось несколько машин из похоронной процессии. Ольге показалось, что в одной из них мелькнуло встревоженное лицо Ильи.
– Я уже второй раз это слышу от тебя. – Камилла грузно обернулась. Ее взгляд стал угрожающим, лицо потемнело еще больше. – Ну-ка, рассказывай! Это следователь так считает?
Таня, по-видимому, перетрусила, но держалась по-прежнему вызывающе:
– А вам-то что? Это мои родители и мои дела.
– Да как тебе сказать. – Камилла продолжала сверлить ее взглядом. – Всех нас это касается. Я знала твоего отца.
«И довольно близко, – заметила про себя Ольга. – Что же мне делать? Выскочить и уехать на такси? Но куда? Ведь едем-то все в одно место!»
– Я считаю, что у нее была возможность убить папу, – продолжала Таня. – Мало того что она получила эту телеграмму и сразу рванула туда. Она еще и вернулась поздно, да в каком виде! А следователю врала, что провела в гостях у папы всего полчаса да еще и не поссорилась с ним!
Ольга невольно усмехнулась. Девочка заметила это и смерила ее взглядом:
– Хороший повод для веселья!
– Я вовсе не веселюсь. – Ольга взглянула на часы. – Просто нет больше сил слушать такие ужасы. Камилла, я вас прошу, поторопитесь. Мы будем на месте позже всех.
Та молча тронула машину с места. Таня тоже не проявила желания продолжить беседу, и до дома они добрались в гробовом молчании.
Квартира была забита народом – на поминки приехали все, кто был на кладбище, да еще явились соседи из числа тех, кто знал Виталия еще ребенком. В первый момент Ольга никак не могла сообразить, сколько же человек нужно усадить за стол, кто здесь гость, а кто пришел помогать. Наконец, призаняв с десяток стульев у тех же соседей, она кое-как разместила людей.
Илья ничем ей не помогал, он сразу сел за стол и налил себе водки. Еще занял место для Камиллы, и та сразу устроилась рядом с ним. Хозяйка сбивалась с ног. Она бегала на кухню, где бестолково толклись старухи-соседки, за все бравшиеся и ничего не доводящие до конца. Возвращалась с готовыми блюдами в комнату, к накрытому длинному столу. Рылась в переполненном холодильнике, обжигалась у плиты. И ей даже в голову не приходило, что в день похорон мужа распоряжаться застольем должен кто-то другой, а ей, как вдове, полагается сидеть спокойно.
Но одна помощница у нее все-таки была. Впрочем, помощь была скорее теоретическая. Таня ходила за ней по пятам, как хвостик, и то и дело давала ценные советы. Например, сообщала, что водка кончается, у кого-то нет вилки, кого-то облили соусом и срочно требуется соль и салфетка. От этой воркотни у Ольги голова шла кругом, тем более что она никак не могла смириться с переездом падчерицы в ее дом. Оборвать девочку она не решалась, на ум моментально приходили сказки, где обязательно фигурировала жестокая мачеха. Наконец Таня изрекла совсем уж потрясающую фразу:
– А эту отсюда надо выставить, все равно ничего не ест.
– Кто? Кого? – откликнулась замороченная Ольга. Она в это время резала на кухне соленую рыбу. Все крутившиеся на кухне соседки давно уселись за стол, она осталась одна.
– Да маму!
Жирный нож, которым Ольга тщетно пыталась поддеть серебряную рыбью кожицу, выпал из рук.
– Она что, здесь?!
– А вы и не заметили? – удивилась Таня. – Сидит в углу, ничего не ест и смотрит на всех как сыч. Скажите, чтобы уходила.
– Нет-нет, – испугалась женщина. – Раз пришла, пусть сидит. Танечка… Уж прости, что я опять об этом, но… Неужели ты всерьез собираешься жить у меня?
– Конечно.
– Но как ты себе это представляешь? Мы ведь почти незнакомы!
– Так познакомимся, давно пора, – ответила девочка с каким-то невероятным, почти безумным упорством. – Правда, нужно привезти кое-какие вещи, но это сделает дядя Илья.
– И как долго ты собираешься тут жить? – Ольга снова взялась за разделку рыбы. – Когда кончится лето, тебе нужно будет идти в школу, а твоя школа, наверное, далеко отсюда…
- Предыдущая
- 63/78
- Следующая
