Тайные сестры - Максвелл Энн - Страница 29

• Предыдущая
• 29/60
• Следующая

— Да. Сегодня — день осеннего равноденствия, когда солнце стоит прямо над экватором и день равен ночи.

Голос Кейна, как и его глаза, был полон жизни и согревал Кристи так же, как солнечный «нож».

— Смотри, — сказал Кейн. — Острие ножа касается флейты Кокопелли ровно в полдень дня осеннего равноденствия.

— Анасази это знали?

— Если у тебя слишком короткое лето, чтобы вырастить бобы, то что бы ты отдала за то, чтобы знать, когда дни растут, а когда укорачиваются?

— Десятую часть урожая, — не задумываясь ответила она.

Кейн улыбнулся:

— Я думаю, что, анасази готовы были отдать больше.

Он снова погладил рисунок. Осторожность, с какой он дотрагивался до камня, напомнила Кристи, что так же бережно он держал чашу тогда, в музее.

С тех пор как она впервые увидела Кейна, прошел лишь день. Но это если мерить время по законам мира бетона и супермаркетов. А если жить по законам мира солнца и земли, ветра и времени — прошла целая жизнь.

— Родная, — тихо сказал Кейн.

Кристи не сразу поняла, что Кейн назвал ее этим бережным словом — так естественно оно звучало.

— Что? — прошептала она.

— Ты не трогала рисунок?

— Нет. Как только я его увидела, я позвала тебя.

Кейн вопросительно посмотрел сначала на пыль песчаника на своих пальцах, а затем на Ко-копелли.

— В чем дело? Разве изображение не настоящее? — со страхом спросила Кристи.

— Разумеется, настоящее. Настолько настоящее, что кто-то пытался его стереть.

— Но зачем?! Ведь это настоящее произведение искусства!

— Может быть, тот, кто это делал; ничего и не имел против Кокопелли, а хотел уничтожить что-нибудь другое?

Кейн задумчиво оглядел местность.

Вдруг они услышали лай Моки. Казалось, он доносился из-под навеса.

— Он что, упал с обрыва? — испуганно спросила Кристи.

— Не думаю, — сказал Кейн, но пошел посмотреть.

Моки стоял на валуне в восьмидесяти футах от края обрыва, радостно махая хвостом, словно боевым знаменем, и выжидающе смотрел на них.

Кристи тревожно посмотрела на Кейна.

— Моки не стал бы так радостно вилять хвостом, если бы он провалился туда, — сказал Кейн. — Значит, есть другой путь в пещеру.

— Может быть, Кокопелли как раз и показывает этот путь?

— Возможно. Как знать, может быть, поэтому кто-то и решил его стереть.

Кейн пошел вдоль обрыва, внимательно разглядывая каждую трещину в скале. Наконец он нашел. Это была небольшая расщелина, ведущая вниз.

— Отлично, — сказал Кейн и стал спускаться.

— Кейн! — Кристи надеялась, что на этот раз он все же возьмет ее с собой.

— Подожди, сначала я разведаю обстановку. Кейн исчез, и до Кристи донесся звук осыпающихся камешков и ругательства Кейна.

Кристи было испугалась, но тут он появился снова.

— Там отличный спуск, — сказал он. — Ты еще не передумала поиграть в горную козочку?

В ответ Кристи восторженно улыбнулась.

— Тогда подай мне мой рюкзак, — приказал Кейн и, водворив рюкзак на спину, протянул ей руку. — Осторожно, — предупредил он, — смотри под ноги.

— Ты сам только что чуть не споткнулся.

Кейн рассмеялся и пошел вперед. Расщелина была образована двумя массивными глыбами песчаника и напоминала туннель, в который приникал свет лишь с одного конца. Несмотря на предупреждение Кейна, Кристи пару раз споткнулась.

— Черт побери! — ворчала она.

— Да, эти ступени не предназначены для людей, привыкших к асфальтированным тротуарам.

— Ступени? Разве здесь есть ступени?

— Приглядись. Видишь эти отметины?

Она вгляделась в темноту:

— Вижу.

Кристи осторожно ступала, удивляясь тому, какую колоссальную работу нужно было проделать, чтобы превратить высохшее русло ручья в удобный коридор. Привыкнув к очередности ступеней, она пошла быстрее.

— Осторожно, низкий потолок, — предупредил Кейн.

Потолок действительно становился все ниже и ниже, и вскоре им пришлось идти согнувшись.

— Если так дальше пойдет, то вскоре нам придется ползти на четвереньках.

— Похоже на то, — согласился Кейн.

В двадцати футах впереди уже показался кусок голубого неба. Там отчетливо слышался лай Моки. Последние десять футов им действительно пришлось ползти на четвереньках.

Кейн с трудом протиснулся в узкую щель выхода.

— Отлично придумано, — сказал он. — Ребенок с заостренной палкой может отразить целую армию.

— В школе нам говорили, что анасази были мирными земледельцами.

— Все эти твои профессора — бывшие хиппи-шестидесятники, — усмехнулся Кейн, — Никто не будет без причины строить жилища в скале над обрывом. Чтобы старики срывались вниз?

— Послушать тебя, так эта екала — неприступная крепость.

Кейн протянул ей руку.

— Держись. — И он вытащил ее на поверхность.

В первый момент Кристи не почувствовала земли под ногами и машинально шагнула назад.

— С тобой все в порядке? — спросил Кейн, поддерживая ее.

— Я не привыкла ходить по воздуху.

— По-моему, ты стоишь на камне.

Кристи наконец отдышалась и взглянула на Кейна. Он выжидающе смотрел на нее.

— Со мной все в порядке, — ответила она. — Ты меня убедил, у жилища в скале есть свои преимущества, и прежде всего — это выживание.

Моки прыгал, словно резиновый мячик, ожидая, когда же они продолжат путешествие. Его бесспорным преимуществом были четыре ноги, на которых он крепко стоял.

Кейн резко махнул на него рукой. Этот жест подействовал на собаку словно удар бичом. Моки перестал прыгать. Еще один взмах руки — и он встал как вкопанный.

— Впечатлительный, — сказала Кристи.

— Из него могла бы выйти неплохая охотничья собака.

— Почему же не вышла?

— У меня судимость. Мне запрещено иметь оружие, даже охотничье.

В голосе Кейна не было горечи — всего лишь констатация факта. Сейчас ему было не до горьких мыслей — его глаза тщательно осматривали скалу.

— Здесь еще ступеньки, — сказал он. — Следуй за мной и повторяй в точности все мои движения. Как в детской игре, только здесь все серьезно. Поняла?

— Поняла.

С минуту он пристально смотрел на Кристи — действительно ли она поняла, затем улыбнулся:

— Я бы тебя снова поцеловал, Рыженькая, но боюсь, что от этого у меня закружится голова, а здесь это опасно.

— У меня бы тоже закружилась голова.

Кристи последовала за Кейном, осторожно ступая по почти стершимся от времени ступенькам. Сама бы она не прошла ни шагу от страха, но ею двигала вера в Кейна. Она ставила ноги точно в его следы.

Так, шаг за шагом, они медленно прошли футов пятьдесят. Тропинка вела их с края обрыва к большой глыбе, в незапамятные времена отвалившейся от скалы.

— У меня все равно такое впечатление, что я иду по воздуху, — призналась Кристи.

— Не смотри на небо. Смотри поя ноги. Особенно здесь.

Он остановился. Ступеньки, начиная с этого места, дальше были расположены по-другому.

— Перемени ногу, — подсказал он. — У большинства людей, когда они спускаются по лестнице, правая нога — ведущая. Здесь же нужно ступать левой.

Кристи с подозрением посмотрела на него, но по его лицу поняла, что он не шутит.

— Левой так левой, — сказала она. — А почему?

— Старый трюк. Если здесь попробует пройти чужой человек, который не знает об этой хитрости, он непременно свалится в пропасть.

— Вот тебе и миролюбивый народ, — вздохнула Кристи.

— Уж во всяком случае, не благородные дикари-вегетарианцы, какими их рисуют все эти академики.

— Хотела бы я увидеть тебя в академии, — усмехнулась Кристи.

Кейн лениво улыбнулся:

— Да, было бы на что посмотреть.

Кристи сменила ногу. Поначалу это было неудобно, но вскоре она привыкла. Они прошли еще пятьдесят футов, как вдруг Кейн остановился.

— Черт побери, — прошептал он. — Неудивительно, что никто здесь ничего не находил. Посмотри вон на тот камешек.

— Камешек?

Кейн указал рукой.

Приглядевшись, Кристи увидела, что «камешек» — на самом деле массивная каменная плита размерам с баскетбольную площадку и высотой примерно с Кейна.

• Предыдущая
• 29/60
• Следующая