Изольда Великолепная. Трилогия (СИ) - Демина Карина - Страница 93

• Предыдущая
• 93/347
• Следующая

Куртка на меху застегнута, а вот от шарфика Их Светлости руки лучше убрать. У меня с детства с шарфиками отношения не сложились, во многом благодаря бабушкиному усердию. Не надо меня укутывать! Поздно уже.

Сержант отворачивается, чтобы скрыть улыбку. Остальные делают вид, что их здесь вообще нет - какие замечательно тактичные люди.

- Держись рядом, - Кайя все-таки передает поводья мне и делает это с явной неохотой.

С каждой секундой его желание упрятать меня в подземелье крепнет. Еще немного, и он поддастся искушению. Но тогда остаток жизни я проведу взаперти и безопасности. Поэтому и спрашиваю:

- Мы едем?

Кайя кивает и подает сигнал.

Протяжный хрустальный звук разносится над двором. И конно-людской поток выплескивается в ворота. Всадники идут рысью, плотным, почти военным строем. Справа от меня - Кайя. Слева - Сержант.

Сиг. Так.

Еще дюжина людей, чьих имен я не знаю. На них одинаковые синие плащи. Охрана… куда мне без охраны? Никуда. Стараюсь не думать о том, почему она здесь появилась.

Звенит сбруя. Всхрапывают кони. И молоденький жеребец, оттесненный к краю моста, визжит от злости. Лязг. Гром. Голоса

- А на кого мы охотиться будем? - уточняю, пытаясь понять, смогу ли убить неповинное животное забавы ради. Вряд ли. И отнюдь не из любви к животным: из оружия при мне лишь визг девичий средней мощности. Но данное обстоятельство не слишком печалит. При моей ловкости и природной грации я скорее себя заколю, чем противника.

- На носорога.

Что?

Носорог? Нет, я всего ожидала… ну там олень. Лось. Косуля. Зубр, на худой-то конец. Но вот чтобы носорог…

- А они здесь водятся? - интересуюсь осторожно.

- Ну да. В степях.

Носорог в степях. В местном климате. С другой стороны, если киты летают, то почему бы носорогам в степи не переселиться. Может, они на зиму в спячку впадают? Представив носорога, который втискивается в берлогу, выжив матерого медведя, и сворачивается калачиком, обнимая рог копытцами, я хихикнула.

Нервно так.

А вот степи были хороши. Поседевший ковыль кланялся ветру. Солнце - тусклое, стеклянное - висело на нити горизонта. Пылали костры, на столбах дыма поддерживая обвисшее небо. И в кольце их возвышался синий шатер.

Нас ждали.

Егеря на низеньких лошадках. Псари и псы. Мосластые гончие всех окрасок налегали на поводки, желая бежать по следу, что виден был лишь им. Степенные волкодавы - лохматые валуны - лежали в ожидании команды.

Кайя подали копье. Нет, выглядело оно солидно: древко толщиной в мою руку, четырехгранный наконечник. Но носорог - это же носорог. Его шкуру не всякая пуля прошибет.

- А я что делать буду? - робко интересуюсь, подозревая, что главная задача Нашей Светлости - украшать данное мероприятие. То есть, сидеть в седле и счастливом образе.

Угадала.

В принципе, я понимаю, что охота на носорогов, которые водятся в здешних степях, требует некоторой сноровки, напрочь у меня отсутствующей. Но все равно ощущение не самое приятное.

Тем более, что замечаю среди охотников леди Лоу на караковом жеребце.

Леди идет золотистая амазонка. И высокая шляпка с меховой отделкой.

И узкий стек в руке, как узкая же шпага в посеребренных ножнах.

Борзые мечутся под ногами коня.

Я не ревную… ну почти. Все-таки знание - это одно. Эмоции - другое. И третье - понимание собственного места на этом празднике жизни. Вроде бы и на вершине, но все равно в стороне.

Леди оборачивается, улыбаясь. Не мне, но кому?

Какая разница? Она не интересна Кайя.

- Мы вернемся к полудню, - обещает он. - Здесь безопасно. Иза…

…поняла, будь хорошей девочкой и слушай Сержанта.

Всадники уносятся в степь. Мне же остается смотреть, как стелются, сливаясь с ковылем, тени.

Мы остаемся.

Среди костров, с которыми играет ветер. Среди слуг и собак, одинаково к Нашей Светлости безразличных.

Зачем я здесь?

Потому что мне положено присутствовать. Улыбаться. Отвечать поклоном на поклон. Иногда перебрасываться парой слов с незнакомыми людьми, не слишком-то желающими разговаривать со мной. А с другой стороны, когда я еще из Замка выберусь?

Здесь воздух все еще соленый. А сквозь травяные космы проглядывает темная земля. И Гнев ступает мягко, крадучись. Послушен моему желанию, он переходит на рысь, затем - на галоп.

- Леди собралась доехать до солнца? - интересуется Сержант.

Он держится слева, близко, но не настолько, чтобы мешать. Остальные - растянулись полукольцом.

- Только до горизонта.

- Не стоит уходить далеко, - Сержант привстает на стременах и оглядывается.

Я повторяю фокус. Степь да степь кругом… наш лагерь - точка по другую сторону горизонта. Ощущение абсолютной свободы. Впервые, пожалуй, за все время.

Стоит приказать Гневу и…

- Нам лучше вернуться, - это не приказ, и если мне захочется углубиться в сизо-желтое море, Сержант просто последует за мной. До горизонта ли, до солнца или той невидимой мне границы, за которую нельзя переступать.

Свобода - это всегда иллюзия.

И мы возвращаемся.

Едем в другую сторону. Снова возвращаемся.

Пьем травяной чай, который варят в котле над костром. Чай пахнет вишней и сосновыми шишками, на поверхности плавает тонкая пленка смолы, но вкус соответствует месту. К чаю подают треугольные хлебцы с чесноком и сыром. Остро.

Вкусно.

Гнев разделяет мое мнение.

- Сиг, может, сыграешь? - я почти уверена, что получу отказ, но Сиг пожимает плечами. Его голос перекликается с клекотом сокола, словно дуэтом поют.

На ржавый кабассет надет венок.

Холодный взгляд, отточенный как шпага.

В груди бушует ярость и отвага -

Он пёс войны, точней её щенок…

Это не совсем то, чего я ждала, но надо признать - в настроение. И Сержант, который неодобрительно хмурится поначалу, лишь вздыхает.

- Это наемничья песня, леди, - поясняет он.

Пускай. Я слушаю. И другую тоже… третью. Эти песни отличаются от вчерашних. Но мне они по вкусу. И люди подбираются ближе. Когда же Сиг не без сожаления откладывает мандолину, я говорю ему:

- Спасибо.

Он кланяется, приложив раскрытую ладонь к груди.

- Может, леди поделится еще одной историей из вашего мира?

Почему бы и нет? Времени, подозреваю, у меня много.

“Макбет”?

Или вовсе не Шекспир? “Юнона и Авось”… ты меня на рассвете разбудишь. Жаль, что петь не умею. Но Сиг ловит слова на лету, и музыку подбирает. Хороший у него голос, мало хуже, чем у Гийома.

…я путь ищу как воин и мужчина…

…принесите карты открытий в дымке золота…

Почему-то становится грустно. Как будто достигнут предел, но какой - не понимаю. И Сержант, нарушая паузу, предлагает:

- Может, вы хотите еще покататься?

Хочу. Надо же чем-то себя занять от дурных мыслей.

Это не ревность, а что - не знаю.

И снова летим, на сей раз против ветра. Гнев проламывает воздух, я же глотаю его, продымленный, просоленный, желая напиться досыта.

Охотники возвращаются затемно.

Их приближение выдают собаки. И люди, стянувшиеся к большому костру, разом вспоминают, что их здесь быть не должно. Моя история - вторая за сегодняшний день - обрывается. И Ромео остается жив, пусть и разлучен с несчастною Джульеттой.

Охота была удачной - к кострам выносят туши носорогов, только не африканских, а шерстистых. Звери огромны и страшны даже мертвыми. Рассмотреть подробней не получается: разве Нашу Светлость оставят без вечерней порции яда?

- Ваша Светлость, - леди Лоу поклонилась, - можете поздравить нас с успешным завершением охоты. Надеюсь, вы также неплохо провели время.

- Будьте уверены.

- Уверена. И очень за вас рада.

Она очаровательно вежлива, и я уговариваю себя успокоиться. В конце концов, я и вправду неплохо провела время: почти добралась до солнца, поймала ветер, вот только историю не дорассказала. Может, переписать Шекспира и сочинить иной финал? Ромео остается жить, и Джульетта сбегает с любимым, чтобы…

• Предыдущая
• 93/347
• Следующая