Твоими глазами (СИ) - Руссет Анастасия "Russet" - Страница 28

– Конечно, Geliebte, – улыбнулся Эккарт в ответ, – все как ты пожелаешь.

***

– Ма, мы можем чем-нибудь помочь? – Фир обернулась на звук голоса Маккона.

Они с Конхенном были одеты и причесаны одинаково но, каким-то образом, Ллариг точно знала, кто именно из близнецов с ней сейчас говорит.

– Да, нам бы очень хотелось, – кивнул его брат.

Парни узнали о появлении гойделов и происшедшем с Олей еще до своего приезда и теперь с воодушевлением включились в увлекательные обсуждения на тему «как найти нашу девочку и что делать с Детьми Миля, когда мы их поймаем». Хотя, конечно, обсуждение было чистой формальностью. Все прекрасно понимали, что без новой информации сделать что-то реальное они не смогут. Конечно, рассказ Толы точно и скрупулезно пересказанный Эккартом, был содержательным, но, по сути, добавлял гораздо больше вопросов. Особенно к фомори – а они практически не сомневались в том, что появившаяся в конце инцидента именно из расы фоморов.

Конечно, феек описал похитителей, но любой фейри знал, что подделать внешность гойделам, при желании так же легко, как им самим. Так что они все еще ждали новостей от суперов, которые искали Детей Миля за городом и на его территории. Хотя, на всякий случай, Фир передала детальное описание оборотням, а Беленус поговорил с остальными.

– А если мы сами попробуем что-то разузнать? – Маккен лениво облизывал ложку, которую только что достал из банки с шоколадным кремом, – у нас ведь неплохие шансы.

Белиссима, одна из фей-крошек, окружающих Ану, подлетела к нему и робко подергала за тонкую пядь волос, на кончике которой каким-то чудом держалась кровавая капля граната. Он улыбнулся и полный звериной грации протянул руку вверх ладонью. Пикси с лукавым выражением на мордашке села прямо на нее, обхватив тонкими ручками большой палец оборотня и потерлась нежным личиком о подушечку. В ответ Маккон зачерпнул крем из банки и предложил фейке. Белиссима посмотрела на сородичей, оставшихся в воздухе, и покачала головой. Этим знаком внимания она не хотела делиться.

Маккон вопросительно изогнул бровь и тут же почувствовал прикосновение крошечного язычка к своей коже. Удивленно хмыкнув, мужчина мазнул шоколадом большой палец. Золотисто-черные как у махаона, крылышки Белиссимы довольно затрепетали, когда она начала слизывать крем прямо с него.

– Мак… – Конхенн поднял глаза в потолок, – перестань с ней заигрывать. Она – пикси.

– Ну и что? – улыбнулся его брат, – может, мне нравится сам процесс.

Фея-крошка подняла личико, чуть испачканное шоколадом, и рассмеялась.

– Учи свою историю, сид, – произнесла она нежным голосом, – размер не есть величина постоянная.

Кон только хмыкнул в ответ. Он помнил, что раньше благодаря магии пикси могли изменять свой рост. Вот только происходило такое слишком давно, в те времена, когда еще бодрствовала Богиняи…

– Вы можете попробовать, если разрешит Дарен.

Голос отца вторгся в его размышления о феях-крошках. Конхенн вздохнул и переключился на проблему с гойделами. В конце-концов, устав от планирования при явном недостатке информации, все разбрелись по огромной комнате на первом этаже. Фир с Эккартом тихонько переговаривались в углу. Беленус уставился в ноутбук, сверяя колонки цифр и данных, изредка с удовлетворением поглядывая на читавшую рядом Аили. Близнецы оккупировали огромную плазменную панель и теперь играли на приставке в футбол, громкими воплями отмечая очередную победу одного и поражение другого.

***

Свечи, покоясь в чашах подсвечников, роняли восковые слезы, гипнотизируя фей-крошек золотистыми огоньками. Огонь в камине отбрасывал на стены длинные тени окружающих предметов. Существа, живущие в этом доме, не очень любили электрический свет.

– Ану, сядь, – в который раз попросила Аили.

Жрица рассеяно посмотрела в ту сторону, откуда шел звук и спросила:

– Что?

– Он приедет, скоро будет тут. Сядь, пожалуйста.

Жена Беленуса говорила, будто с маленьким ребенком. Жестикулируя, чтобы привлечь к себе внимание. Четко произнося слова и фразы.

– Извините, – Ану присела на ближайшее кресло, закусив губу.

Посидев немного, она снова встала и, нахмурившись, подошла к камину.

Можно сказать, что последнего гостя заждались, хотя все знали, что он появится лишь с наступлением темноты. Обычно Фир не отличалась терпением, но сегодня ее можно было назвать ангелом. По сравнению с Ану. Жрица ходила по комнате, ежеминутно мелькая возле близнецов. Те даже забросили играть в Х-бокс. Она довела Беленуса, сидевшего за ноутбуком – он прислал Аили, чтобы та попробовала успокоить женщину. Тщетно. Ану так и не удалось усадить на место. Поэтому смирились почти все, за исключением Эккарта, который тихо жаловался Ллариг на шум от стайки пикси, привычно следующих за Жрицей.

Звук открывающейся двери прозвучал как выстрел. Дело было не только в тишине, ведь наличие звуков в этой комнате было относительным. Может быть, просто отвыкли от того, что кто-то из тех, кого все считают своим, входит в парадную дверь. Но этот посетитель всегда делал то, что считал нужным.

Мужчина был высок. Выше любого в этой комнате. С очень коротко стрижеными седыми волосами, которые странно смотрелись на фоне молодого лица. Гибкий, как хлыст. Казалось, он состоит из одних мускулов, наброшенных на скелет талантливейшим из скульпторов и только по божественному желанию покрытых теплой живой кожей. Впрочем, он не был похож ни на одну из тех перекачанных кукол, которых показывают на соревнованиях по бодибилдингу. Потрясала именно внутренняя мощь, аурой расползавшаяся от него по комнате.

Лицо его представляло собой маску совершенной и изящной красоты, которую можно было наблюдать только на обложках журналов. Странный контраст с телом, сплошь покрытым шрамами. Но ни точеный профиль, ни широкий подбородок, ни твердый изгиб совершенных губ не могли скрыть ту холодность и отстраненность, которую излучали все его черты. И глаза. Серые омуты отпугивали любого, кто осмеливался посмотреть туда, обещая муки и страдание. Настоящее безумие полыхало в них лишь иногда, но в эти моменты мужчину боялись даже его приближенные, предпочитая держаться подальше. Эти глаза выражали бесконечную гордость и легкое пренебрежение ко всем живущим. Взгляд короля. Взгляд Жреца.

– Дарен… – в одном хриплом выдохе Ану выразилось столько, что мужчина вздрогнул.

– Ану… – в его тихом голосе будто звучал голос дудочки гаммельнского крысолова[28], действующий только на одну женщину в этой комнате.

Точки его черных зрачков переместились на замершую в углу фигуру Жрицы, и что-то изменилось. В выражении его лица появилась странная мягкость, плечи слегка опустились, будто сбросив некую тяжесть. Дарен улыбнулся. Ану плавно двинулась к нему, завороженная той нежностью, которую излучал взгляд Жреца. Мужчина же остался неподвижен, будто хотел дать ей самостоятельно выбрать – приближаться к нему или нет.

Жрица остановилась на середине пути и снова назвала его имя просящим, почти умоляющим тоном. Дарен хищно пошел на звук ее голоса, не отрывая взгляда от тонкой женской фигурки. В его правом ухе, отражаясь светом многочисленных свечей поблескивало несколько бриллиантов, вставленных в серебристую оправу металла. Он остановился прямо напротив Ану, встав на колени и протянув руки к ней вверх ладонями. Золотистый от загара. Мускулистый, как дикий зверь. Белый тигр, вот как его называли в тех кругах, где он привык вращаться. Опасный для всех, но не для нее.

– Да-арен… – женщина будто погладила его голосом, прежде чем сделать последний шаг и захватить лицо мужчины в плен своих ладоней.

Он поглядел на нее с восхищением, прежде чем притянуть к себе, обвив сильными крепкими руками. Ану его не боялась. Совершенно. Что бы он ни делал, как бы себя не вел. Она спасла его давным-давно, когда надежды уже не осталось, и постоянно напоминала о том, кем Дарен является, снимая все его маски.