Империя. Дилогия - Злотников Роман Валерьевич - Страница 49

• Предыдущая
• 49/151
• Следующая

— Ты пойми, дарагой, с нами надо хорошо жить. Будешь с нами дружить — все у тебя будет, увольнения каждый неделю ходить будешь, отпуск поедешь уже зимой, да что там — девочки, водка, все будет.

Новый отделенный уставил взгляд на носки своих сапог и задумчиво протянул:

— Вот значит как…

Меджидов уловил в его голосе иронию и зло оскалил зубы:

— Смотри, дарагой, не поймешь по-хорошему, по-плохому объяснять — больно будет.

Тут Казаков усмехнулся уже открыто:

— Ну что ж, тогда чего тянуть. Надо сразу расставить все точки над «i».

— Чего? — не понял Меджидов.

— Ничего, подожди пару минут. — С этими словами Казаков одним движением даже не поднялся, а как-то соскользнул с лавки и каким-то перетекающим слитным движением легко перемахнул через спинку соседней лавочки, после чего стремительным шагом двинулся в сторону казармы.

— Куда это он? — недоуменно обратился Меджидов к Дагаеву.

Тот пожал плечами.

— А я знаю?

Все выяснилось через пять минут, когда Казаков снова появился в курилке. У него через плечо свешивалось семь пар боксерских перчаток. Сержант окинул веселым взглядом шесть коренастых, накачанных фигур и, криво усмехнувшись, произнес:

— Ну что, мальчики с гор, не зассали?

— Чего? — Рев шести раздраженных глоток заставил огромную стаю ворон, облюбовавшую небольшой соснячок, примостившийся прямо напротив забора части, суматошно взвиться в воздух. Сержант глумливо осклабился:

— Ну что ж, тогда пошли. Поговорим как мужчины.

Меджидов ткнул пятерней в сторону боксерских перчаток:

— А без этого боишься, да?

Казаков усмехнулся, но не ответил, а просто молча мотнул головой.

Первым делом они дошли до КПП. Казаков постучал в дверь комнаты дежурного и, когда оттуда выглянул дежурный по части капитан Косоротко, бессменный начальник КЭЧ, которого пытались поменять уже три зама по тылу, коротко доложил:

— Товарищ капитан, секция по боксу следует на плановую тренировку, вот список, разрешите получить ключи от спортзала.

Косоротко выпучил глаза:

— Какая-такая секция по боксу? И ты кто такой?

— Сержант Казаков, командир второго отделения третьего взвода второй роты. Прибыл в часть в обед. — Доверительно наклонившись к тщедушному дежурному, которого оторвали от серьезного процесса поедания яйца всмятку, он пояснил: — Командир полка сильно заинтересовался моей спортивной подготовкой. Так что… — Сержант со значительной миной развел руками. У Косоротко похолодело на сердце. Новый командир был товарищ очень серьезный, и перечить ему не следовало.

— Ладно, бери ключ, и смотрите там, поаккуратней.

Когда за сержантом закрылась дверь, дежурный задвинул щеколду, заправил под воротник тщательно выстиранную и выглаженную дражайшей половиной салфеточку и вернулся к своему яйцу.

Спустя десять минут Косоротко отодвинул от себя блюдечко со скорлупой, аккуратно промакнул губы и блаженно откинулся на стуле. Ну любит он яйца всмятку, и что же здесь плохого? Капитан сладко потянулся, и тут его взгляд случайно упал на список, который сунул ему этот новенький сержант. Секунды две Косоротко недоуменно пялился на тетрадный листок, потом охнул и схватился за телефонную трубку… Через полчаса полковник Полубояринов, выдернутый из дома паническим докладом дежурного по части, сидел в своем кабинете и сумрачно разглядывал вытянувшегося перед ним сержанта Казакова:

— Ну, что скажешь, сержант?

На лице Казакова застыло покаянное выражение, но что-то мешало командиру полка воспринимать его серьезно:

— Ты мне тут рожи-то не корчи. Докладывай по существу.

Казаков, до того момента демонстрировавший отменную строевую стойку — пятки вместе, носки на ширину ступни, корпус тела подан вперед, подбородок приподнят, вдруг неуловимым движением изменил положение тела, вроде бы оставшись все в той же строевой стойке, но Полубояринов почему-то ощутил, что сейчас перед ним стоит уже не подчиненный, а как минимум коллега.

— Товарищ полковник, вы ведь пришли в этот полк для того, чтобы сделать из него эффективную боевую единицу? Я — тоже. И, можете быть уверены, мы сумеем это сделать.

Полубояринов вскинул подбородок, собираясь осадить приборзевшего сопляка, но что-то в глазах стоящего перед ним мужчины в хэбэ с сержантскими лычками на погонах умерило его раздражение, так что он только крякнул и пробурчал:

— Ломая кости и выворачивая челюсти?

Казаков усмехнулся:

— Да, тренировка боксерской секции оказалась несколько неудачной. Но ничего особо страшного не произошло. Эти шестеро полежат пару месяцев в госпитале, а затем тихо уволятся. А из полка, между тем, удалена точка фокуса.

— Какая точка?

Казаков терпеливо пояснил:

— Эти шестеро были точкой фокуса. — Заметив недоумение в глазах командира, он продолжал: — В социологии есть такое понятие — точка фокуса. Под ним понимают человека или группу людей, которые являются, так сказать, живым воплощением социального феномена или явления. И ликвидация этого феномена или явления без изъятия из социальной группы данной точки фокуса просто невозможна. — Сержант замолчал. Полубояринов несколько минут размышлял над тем, что услышал, затем криво усмехнулся:

— Ты что, еще и социологию изучал?

Губы сержанта снова тронула легкая улыбка:

— Факультативно.

Командир полка хмыкнул.

— И откуда ты только взялся на мою голову? — проговорил он слегка шутливо. Казаков пожал плечами:

— Жуков говорил: «Армией командую я и сержант», и теперь в русской армии снова появились нормальные сержанты.

Полубояринов покачал головой:

— Нормальные? Костоломы. Неужели нельзя было подождать, пока эти уроды уволятся?

Казаков удивленно вскинул брови:

— А зачем? В подобной ситуации удаление точки фокуса — наиболее быстрый и безболезненный способ переломить ситуацию. Тем более что мы с вами не знаем, не созрел ли новый нарыв и не зародилось ли в головах какой-нибудь еще группы молодых солдат желание устроить очередной кровавый разбор? Так что вполне возможно, что эти два-три месяца госпиталя спасут этим шестерым жизнь. Или каким-нибудь их излишне ретивым последователям.

Командир полка открыл было рот, чтобы возразить, но так ничего и не придумал. Черт возьми, этот сержант был слишком умен для вчерашнего студента, а все, что пришло в голову Полубояринову в качестве возражений, сошло бы для беседы с обычным сержантом или даже молодым и рьяным сопливым лейтенантом, но не с этим… Поэтому он только скрипнул зубами и устало произнес:

— И что теперь? Кого еще ты собираешься записать в эту свою «секцию по боксу»?

Казаков дернул уголками губ, словно удивляясь непонятливости командира, и сказал:

— Больше никого. Точка фокуса убрана, теперь нужна только терпеливая и достаточно кропотливая работа. И я к этому готов. Завтра приедут еще четверо наших, и в течение полугода мы сумеем полностью переломить ситуацию.

Командир полка вздохнул:

— Ладно, посмотрим, но пока от тебя только сплошные неприятности, сержант. А если бы они тебе башку отвернули?

Казаков улыбнулся:

— Ну, это сделать довольно затруднительно. У меня ведь, товарищ полковник, все-таки университетское образование.

Киллеры подстерегли председателя правления банка «Национальный кредитный ресурс» у подъезда его собственного дома. В подъезд проникнуть было проблематично. Дом был элитный, в подъезде сидела консьержка, и обращать на себя ее внимание киллерам было не с руки. Тем более что, как выяснилось, бабушка оказалась довольно глазастой и сумела-таки кое-что разглядеть даже сквозь свое зеркальное стекло. Когда Филипп и Ташка прибыли к месту происшествия, она уже что-то живо рассказывала двум майорам. Филипп кивнул Ташке, а сам двинулся в сторону копошившегося на асфальте криминалиста:

— Ну, что скажешь?

Тот вскинул голову и, поглядев на молодого старшего опера, поморщился:

— Висяк, чистый. Оружие — ТТ, а их до сих пор хоть жопой жуй, и бабка ничего не разглядела, кроме того, что парни были в куртках и вязаных шапочках да сели в белую четверку. Но ту уже отыскали в паре кварталов отсюда. Так что весь этот «перехват» теперь псу под хвост. Кого искать-то?

• Предыдущая
• 49/151
• Следующая