Игра с шакалами - Вуд Барбара - Страница 15

Я с благодарностью его поцеловала. Трудно представить, что бы я все это время делала без Джона.

— Знаешь что? Я ведь даже не видел этого шакала, ради которого рискую жизнью, и даже не представляю, как он выглядит.

— Тогда вас пора представить друг другу.

Но когда я отошла от Джона, чтобы достать фигурку из тайника, в дверь неожиданно постучали. Пробормотав что-то вроде «должно быть, это горничная», Джон открыл дверь — перед нами стоял Ахмед Рашид.

— Доброе утро, мисс Харрис, — сказал он в своей обычной вкрадчивой манере.

Застигнутая врасплох, я машинально ответила. Затем встала рядом с Джоном и взяла его за руку.

Джон недоуменно взглянул на меня, затем на Ахмеда Рашида.

— Лидия, он твой друг?

— Нет. Я его встретила в Риме.

— Мисс Харрис, я надеялся, что мы сможем поговорить наедине, — сказал мистер Рашид.

— Это исключено. Если честно, мне трудно представить, о чем мы могли бы говорить.

— Вам трудно представить? — Он заговорщицки улыбнулся. — Возможно, я пришел не вовремя.

— Мистер Рашид, ваш визит всегда будет не вовремя. — Я попыталась закрыть дверь.

— Мисс Харрис, вы ошибаетесь…

— Послушайте, мистер, — вступил в разговор Джон. — Мисс Харрис не желает вас видеть. Она ведь ясно сказала. А теперь будьте добры убраться или я врежу вам по физиономии.

— Мистер Тредвелл, не горячитесь. Я ухожу. Однако, мисс Харрис, на тот случай, если вы вдруг передумаете и захотите поговорить со мной, я оставлю номер своего телефона дежурному администратору.

В этот момент Джон захлопнул дверь перед улыбающимся лицом Ахмеда Рашида и тихо выругался.

— Лидия, кто это? И что ему нужно? Откуда он узнал мое имя?

— Джон, все это просто ужасно. И у меня страшно разболелась голова. Пойдем выпьем кофе.

Я переоделась, и мы пошли в ресторан. Там, налюбовавшись городом через раскрытые окна и почувствовав себя гораздо лучше, я поведала Джону об Ахмеде Рашиде, не приукрашивая свой рассказ мелкими опасениями и подозрениями.

— Жаль, что ты раньше мне не рассказала об этом, — сказал Джон, хмурясь. — Видно, он о тебе много знает. Не понимаю, откуда ему известно обо мне и какое отношение он имеет к этому шакалу.

Я крутила ремешок сумочки и завязывала его узлом. О том, что в сумочке сейчас находится эта злосчастная фигурка, замотанная в шарфик, знала только я.

— По крайней мере, это не он вчера ударил меня по голове. В этом я нисколько не сомневаюсь. Гид у Золотого дома пересчитывает всех туристов, и вне группы туда никто не может войти. А мистера Рашида там точно не было.

— Но он все же мог быть среди тех, кто обыскивал твой номер.

— Не знаю, Джон. Я почему-то думаю, что он этим не занимался. Если бы он охотился за шакалом, то давно бы заполучил его. Тут скрыто нечто другое. Такое впечатление, будто он ждет, когда я выведу его на Адель.

Джон с беззаботным видом намазывал булочку маслом.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Не знаю. Шакал здесь играет не главную роль. Будто Адель наткнулась на что-то очень важное и каким-то людям не терпится найти ее, а также меня.

— Если шакал им не нужен, зачем обыскивать твой номер?

— Чтобы заполучить шакала, Джон, но лишь для того, чтобы с его помощью найти Адель.

— Лидия, все это страшно нелогично. — Он потягивал кофе и смотрел куда-то поверх моего плеча.

— Понимаю, но в таком случае нелогично все это путешествие. Почему-то мне кажется, что все только и ждут, когда я найду Адель. Не понимаю…

Я взяла еще один кусок безвкусного козьего масла и намазала его на булочку. Огромный зал ресторана был заполнен лишь наполовину. Официанты стояли чуть в стороне, готовые выполнить малейшее наше пожелание. Остальные туристы, в основном французы, о чем-то тихо разговаривали.

И вдруг я заметила толстяка. Он стоял за пальмой, росшей в горшке, и, похоже, очень внимательно наблюдал за нами. Как это ни удивительно, я уже привыкла к тому, что за мной шпионят. Маленький толстяк показался мне знакомым, где же я могла его видеть?

Наши глаза встретились.

— Джон… — Я пыталась легким кивком обратить его внимание на толстяка. — Ты раньше видел того человека?

Джон завертелся на стуле.

— Какого человека?

Я рукой указала на пальму, однако толстяк уже исчез.

— Сейчас там никого нет. Мне показалось, что я увидела знакомого человека.

— Правда? Как он выглядел?

— Бог с ним. Может быть, мне просто показалось.

Я еще чувствовала слабость, поэтому захотела вернуться в номер и прилечь.

— У тебя нет желания посмотреть Каир? — спросил Джон, когда мы направились к лифту.

— Конечно, есть, но не сейчас.

Он проводил меня в номер.

— Лидия, не волнуйся и не думай об этом Рашиде. Я его и близко к тебе не подпущу. Теперь поспи, а я узнаю, что удалось выяснить в полиции.

Я легла, не раздеваясь, Джон задвинул занавески, поцеловал меня и повесил на дверях табличку с надписью «Не беспокоить». Однако уснуть мне так и не удалось. Хотя аспирин ослабил головную боль, беспорядочно мелькавшие в сознании мысли напрочь прогнали сон. Несколько вопросов не давали покоя: зачем Ахмед Рашид последовал за мной в Каир и о чем он хотел со мной поговорить? Кто этот толстяк, который явно шпионил за мной, и где я его видела?

Через час мое терпение иссякло, и я решила спуститься вниз. Если нужно найти Адель и прояснить ситуацию, то этого не сделаешь, лежа в номере.

Отчетливо понимая, что вот-вот сделаю очередную глупость, я все же решила позвонить Ахмеду Рашиду.

Спускаясь на лифте, я легко нашла оправдание своему поступку. Во-первых, я поняла, что в Каире мне никак не удастся ускользнуть от Рашида. Во-вторых, я не сомневалась, что он располагает информацией об Адели, и решила выяснить, с какой целью Рашид разыскивает ее.

Во всяком случае, такие мысли занимали мою голову, когда я вышла из лифта в вестибюль. Вдруг я заметила Джона Тредвелла, который стоял у стола дежурного администратора и оживленно беседовал с толстяком, шпионившим за мной. Я застыла и спряталась в нише в стене. Меня осенило: я вспомнила, откуда мне знакомо лицо толстяка! Он был в группе туристов, которые совершали экскурсию по Золотому дому!

Спустя некоторое время они, тихо посмеиваясь, вошли в лифт. Мне показалось, прошла целая вечность, пока я пыталась понять поведение Джона: он разговаривал с толстяком как давний знакомый.

Конечно, после этого я начисто забыла, что собиралась позвонить Рашиду, и решила догнать Джона и его толстого дружка. Стараясь успокоиться, я подошла к лифту и наблюдала, как на старомодной шкале мелькают цифры. Лифт наконец остановился на верхнем этаже. Я вошла в другой лифт и нажала кнопку восьмого этажа. Мысли путались: если толстяк вместе со мной ходил по Золотому дому, то, что он делает в Каире и почему так дружелюбно разговаривал с Джоном? Ответ был очевиден, но я тешила себя глупым предположением, будто Джон, скорее всего, подошел к толстяку, чтобы поинтересоваться, почему тот следил за нами.

События развивались слишком стремительно, я почувствовала, что очень устала. Перелет через несколько часовых поясов, утомление, неприятные сюрпризы — вот причины моего неразумного поведения.

На восьмом этаже было спокойно. Горничных не видно, а постояльцы ушли знакомиться с городом. Я осторожно ступала по красному ковру, желая, чтобы мое появление осталось незамеченным, и опасливо поглядывала по сторонам.

Все двери были закрыты, за исключением одной, в конце коридора. Я решилась и открыла ее. Джон лежал ничком на полу. Что же это такое? Во всем происходящем было что-то дьявольское и нелепое. Действующими лицами этого кошмара были похожие на мальчиков биржевые маклеры, таинственные арабы в больших очках и странные толстяки. Я произнесла: «Ах, Джон», в глазах потемнело, и я рухнула рядом с ним.