Дорога на Балинор - Стентон Мэри - Страница 37

• Предыдущая
• 37/58
• Следующая

— Я здесь, все остальные тоже здесь! Но где Сжимающий Камни?

— Я смотрела. Я искала. Я не могла его увидеть.

Нуминор склонил свою огромную золотую голову. Какое-то мгновение он молчал.

— Тогда что же нам делать? Может быть, пришло время выступать? Злокозненный взял в плен Сжимающего Камни? Тогда не должны ли мы, невиданная доселе армия, спуститься в Балинор по Хрустальной арке?

— Некоторые уже пошли по этому пути, милорд. Они покинули долину и спустились вниз по Хрустальной арке… — Она замолчала.

— Ты говоришь о стаде демонов.

— Да. Гордыня, милорд. Это роковая вещь, особенно для королей.

Нуминор поднял голову к заходящему солнцу. Луна Злокозненного уже второй месяц шла на убыль, и в небе появилась Луна Единорога, такая яркая, что ее свет затмевал даже солнце.

— Они ушли, темные цвета радуги. И им не будет позволено вернуться. — Он опустил голову и внимательно посмотрел на Сновещательницу. — Но как мы узнаем? Как мы узнаем, Аталанта, что пришло время выступать? Что, если я ошибаюсь и он…

— Молчи, — сказала Аталанта. — Пока не будем об этом.

Нуминор уже поднял левую переднюю ногу, чтобы ударить копытом по земле, но сдержался.

— Где Сжимающий Камни? — проревел он. — Приказываю тебе: появись!

Аталанта посмотрела на него, ее взгляд был очень печален. Он мог приказывать все, что ему было угодно, этот Златогривый. Но Сжимающий Камни слушал свою собственную музыку и исполнял свою собственную партию.

А это означало, что и Арианне с Бегом, и всем единорогам придется подождать.

Четвертый день в деревенской гостинице подходил к концу. Наконец, когда солнце уже садилось, к гостинице подъехал маленький старичок на невероятно дряхлом единороге.

Единорог оказался кобылой. Очень-очень старой. Казалось, что она старше своего хозяина. У них обоих были бороды с проседью и сгорбленные спины, а из ушей торчали волосы. Старичок похлопал кобылу по шее и пешком направился к гостинице.

— О! — сказала рыжеволосая девушка. — Вот и он. Мингл. Где же вы пропадали?

— Уезжал, — сказал старичок. Он опустился на скамейку у окна.

— Хотите кофе?

— Не отказался бы. Из речной воды?

Оба захихикали.

— Хотя бы и так, — сказала служанка. — Здесь вас уже народ дожидается.

— В самом деле?

— Да. Вот они. — Она ткнула пальцем на Лори и Ари, которые, раскрыв от удивления рты, смотрели на старичка. Неужели это действительно был тот самый Мингл, Сжимающий Камни?

Мингл вальяжно подошел к ним. На нем были мешковатые штаны, потрепанная шляпа и заплатанная серая рубашка.

— Привет, — сказал он.

— И вам привет, — ответила Лори. Она посмотрела на Ари. Ари посмотрела на нее. Девочки хихикнули.

— У вас есть для меня работенка?

Ари перестала смеяться.

— Да, — серьезно сказала она. — Есть. — Она нащупала на шее рубиновое ожерелье, сняла его через голову и на ладони протянула старичку.

Мингл склонился над ее рукой. Она почувствовала, как его дыхание щекочет ее ладонь. От старичка пахло по?том и табаком.

— М-да… — сказал он. — Это камень единорога — вот что это такое. — Он отошел назад и посмотрел на нее. Его глаза были серыми и очень-очень большими. Они казались поразительно молодыми на его дряхлом лице. — А ведь у тебя есть для меня еще кое-что.

— Да. — Ари вынула из кармана три кусочка рога Бега. — Вы… Не могли бы вы… Это очень важно, мистер Мингл.

— Угу. Подожди минутку. — Он взял у Ари камень и обломки рога. Потом поковылял обратно к своей скамье, возле которой стояла рыжая служанка с большой кружкой кофе. Ари подалась вперед, как бы пытаясь ему помешать. Но Мингл осушил кружку, вытер рот тыльной стороной ладони, потом поковылял к тому месту, где сидели девочки.

Он сел рядом с Ари и вытянул руки — камень в левой руке, а рог — в правой. Потом Мингл начал медленно соединять руки. Из его сжатых ладоней появилось облако темно-красного дыма. Он раскрыл ладони.

Половинка рога вошла в камень, как свеча в подсвечник.

— Он на улице?

Ари поняла, кого имел в виду Мингл.

— Да. В загоне.

Они с Лори последовали за старичком к маленькому огороженному загону, служившему в последние несколько дней для Бега домом. Бока жеребца потускнели, взгляд стал безразличным. Когда Ари попыталась с ним заговорить, он слушал ее равнодушно, как слушают шелест ветра пли журчание воды. Если раньше у нее и были сомнения насчет того, стоит ли возвращать ему рог, то теперь все они остались далеко позади. Она не могла видеть своего друга в таком состоянии.

Когда они подошли, Бег поднял голову.

— Сейчас, — сказал Мингл. — Сейчас. — Он вошел в ворота загона и подошел к Бегу. Мингл поднял левую руку над головой жеребца, а правой коснулся его шрама.

Потом он отступил назад.

Бег недоверчиво потряс головой, открыл глаза и взглянул на Ари своими живыми темными глазами. И вдруг заговорил с ней сильным и звучным голосом.

— Миледи, — сказал он. — Я вернулся к вам.

Облака заслонили луну над загоном Солнцебега. Ари старалась идти как можно тише. Доктор Бонс заставила ее снять ботинки для верховой езды и заменить их на мягкие сандалии — ведь громкий звук шагов мог привлечь внимание врага. Они не смогли найти чистых носков, поэтому сандалии пришлось надеть на босу ногу. Ее ноги мерзли. Она надела бриджи, чистую белую блузу и кожаный жилет.

Ари старалась не вздрагивать от каждого ночного звука: от шороха насекомых в кустах, шелеста совиных крыльев и колыхания ветвей под вечерним ветерком.

— Бег! — прошептала Ари.

— Я здесь, миледи. — Его огромная фигура двинулась к ней тенью в ночном мраке. Лунный свет чуть мерцал на его роге. Ей был виден обломанный край рога, где должен был находиться последний кусок.

Только бы они его нашли.

Только бы вернулись живыми.

Бег наклонился, и его дыхание коснулось ее волос. Ари обняла единорога за шею.

— Сегодня ночью мы пойдем за остатком твоего рога, — сказала она ему на ухо. — Это будет очень опасное дело.

— Я с вами, миледи. Как всегда.

— Я возьму с собой мешковину и обвяжу ею твои ноги, чтобы не был слышен стук копыт.

Она погладила его переднюю ногу и слегка ущипнула у самой бабки, почти так, как она делала, когда чистила его копыта. Он тут же поднял переднюю ногу и поставил ее на колено девочки. Она работала быстро, потому что ей не хотелось, чтобы он знал, как болят ее поврежденные мышцы. Ари обернула его копыто мешком, несколько раз обвязала веревкой его лодыжку и потом завязала узел. Затем она просунула палец между веревкой и ногой Бега, чтобы убедиться, что узел получился не слишком тугим. Ведь нога единорога, как и нога лошади, может распухнуть, если ее слишком сильно перетянуть. Ари проделала то же с остальными копытами и со вздохом встала. Доктор Бонс хотела было растереть Ари ноги, но девочка пропустила эту обычную процедуру. У нее уже не было времени.

Бег опустился перед ней на колени, грациозно согнув отяжелевшие ноги. Она села ему на спину и легонько постучала сандалиями по его бокам. Он встал во весь рост, подобно кораблю, возвышающемуся над волнами. Ари распрямила спину и приняла удобное положение в седле. Она согнула колени, и Бег пошел.

— Мы перепрыгнем через изгородь?

— Будет слишком много шума, — тихо сказала Ари. — Ты готов?

— Да.

Они беззвучно двинулись в путь. Стук обвязанных копыт по проселочной дороге был еле слышен. Доктор Бонс несколько раз объяснила ей, как добраться до дворца.

— Вы должны ехать тихо, — сказала она. — Вокруг вашего бывшего дома — слуги Злокозненного.

«Дома! — подумала Ари. — Неужели я действительно еду домой?» Но она не могла назвать это место домом. Пока ее родители не вернули себе трон, пока они с Солнцебегом не начали вместе гулять по дворцовым садам, пока этот дворец занят Злокозненным, то место, куда они направляются — это не дом.

• Предыдущая
• 37/58
• Следующая