Тени забытых земель (СИ) - Корнилова Наталья Геннадьевна - Страница 3

Вскочив на ноги, Андреас бросился к лежащему зверю, перед тем успев окинуть взглядом то, что сейчас творится на стоянке. Ну да, все так, как он и предполагал: на стоянку с противоположных сторон одновременно напали два зверя. Обозники, хотя и вскочили, однако со сна никак не могут понять, что тут происходит, ошалело вертят головами во все стороны, а двое растерянных охранников, хотя и стоят с оружием наготове, но явно не торопятся бросаться в схватку с непонятными животными. Проснулись и те раненые и больные, что лежали на телегах, и вот те молчать не стали: кто ругался, кто что-то кричал… Ничего нового, это уже привычная картина, виденная не раз.

Впрочем, с тем хищником, которого ранил Андреас, было уже покончено: брат Корвес успел отрубить ему голову едва ли не в тот момент, когда зверь упал на землю, и сейчас тело поверженного животного билось в последней агонии, разбрызгивая в стороны кровь, которая затихающими толчками все еще выплескивалась из распоротого тела. Что же касается второго зверя, то его уже добивали брат Титус и брат Белтус: один из них точно бросил в прыгнувшего хищника остро наточенный кинжал, который и перерубил зверю позвоночник. Надо признать, что и на этот раз их четверка сработала неплохо, во всяком случае, не хуже, чем обычно.

Андреас осмотрел тела зверей и забрал свой меч, застрявший в теле убитого им хищника. А звери матерые и в полной силе — вон какая густая шерсть! Все правильно, самец и самка — воллаки всегда охотятся вместе. Внешне эти звери очень похожи на волков, только вдвое больше их по размеру, да и шерсть куда длинней, а уж про пасть с острыми зубами и мощные лапы с длинными когтями и говорить не стоит: на них достаточно просто посмотреть, чтоб стало жутко. На выбранную жертву эти зверюги нападают с двух сторон, чтоб у добычи не было ни единого шанса удрать. Завалили бы сейчас кого-то (скорей всего, того самого шумного купчишку), схватили бы добычу в две пасти, и кинулись в заросли… Понятно, что вряд ли хоть кто-то из людей бросился бы за ними в погоню, да и смысла в этом уже бы не было — воллаки первым делом перекусывают у жертвы шею.

Воллаки… Единственное слабое место у этих зверей — долгая подготовка к нападению. Они не просто долго, а очень долго приглядываются к своей жертве, и лишь потом молниеносно бросаются в атаку. Впрочем, и это не всегда можно назвать слабой стороной: дело в том, что в урчании воллака есть нотки, которые гипнотизируют животных — вон, недаром лошади все это время стояли спокойно, никак не реагируя на появление в кустах хищников, хотя обычно они хорошо чувствуют опасность. Правда, сейчас, когда рассеялся легкий гипнотический дурман, лошади испугались, шарахаются, в страхе косят глазами на лежащих на земле окровавленных зверей. Надо признать, тут есть чего бояться…

Ничего, пусть сейчас обозники займутся своими лошадьми, а заодно им следует и успокоить раненых — для перепуганных людей это все лучше, чем стоять на месте и чувствовать, что у тебя от страха сводит руки. Хотя это можно понять: от вида воллака станет тошно кому угодно — это же большой зверь с огромными клыками и когтями. Конечно, одинокому человеку встретиться в лесу с парочкой таких вот милых зверюшек смертельно опасно, но в здешних местах не встречаются любители гулять по лесу наедине с самим собой. Правда, находятся отчаянные головы, что в одиночку пускаются в путь от монастыря и до города, но тут уж вся ответственность за возможные последствия лежит только на них самих.

Когда же стихли последние конвульсии убитых зверей — вот тогда-то люди стали отходить от испуга. Обозники что-то возбужденно заговорили, правда, с места они так не двигались — наоборот, стояли чуть ли не толпой, почти что прижимаясь друг к другу. Н-да, не приведи Боги, если бы сейчас на обоз напал кто размерами побольше, то мог бы разом положить половину столпившихся людей… Надо бы им сказать, чтоб разошлись…

Впрочем, брат Белтус живо прочистил мозги этим людям — сразу же шуганул перепуганных мужиков к их лошадям, причем в выражениях святой брат стесняться не стал (простите его за это все Светлые Боги!), а уж словарный запас у брата Белтуса был такой, что мог удивить даже отпетых каторжников. Что же касается двоих охранников, которые все это время простояли с перепуганными обозниками — те сейчас осмелели, подошли к неподвижно лежащим на земле зверям, и даже рискнули потыкать тела убитых хищников своими мечами.

Да уж, охрана у обоза! — Андреас, глядя на них, только что руками не развел. — Два пожилых солдата, лучшие годы которых остались далеко позади. Возможно, лет сорок назад они и были хорошими воинами, но сейчас возраст берет свое. Один из этих охранников задыхается при ходьбе, а второй подслеповат, да и руки у него заметно трясутся. Ну, какие из них защитники? Этим людям пора дома сидеть, или склады с лабазами охранять в каком-нибудь тихом захолустье, а уж никак не наниматься в охранники обозов, тем более в эти опасные места.

Похоже, купчишка взял к себе в охрану тех, кто согласился на самую низкую плату. Так и хочется напомнить этому жмоту о том, что скупой платит дважды: любому понятно, что при нападении на обоз эти пожилые охранники вряд ли сумеют дать должный отпор. Пусть у каждого из них при себе имеется меч и боевой топор, но Андреас уверен в том, что в схватке от этих вояк толку будет немногим больше, чем от простых работяг-обозников. Надо бы перед расставанием сказать этим отставным солдатам, что им больше не следует отправляться в подобные поездки: какими бы храбрыми вояками до сей поры они себя не считали, но следует подумать и о том, что есть здоровье (вернее, то, что еще от него осталось), которое им не помешает поберечь.

Зато сам купчишка, кажется, впал если не в ступор, то во что-то похожее. Дело в том, что именно этого болтливого мужика окатило кровью воллака, а сам зверь упал на землю подле все того же растерявшегося торговца. Правда, брат Корвес вовремя успел отшвырнуть купчишку в сторону, и сейчас этот мужичок если не протрезвел, то часть хмеля у него точно вылетела из головы. Кажется, он наконец-то стал понимать, что разговоры о дурной славе здешних мест появились не на пустом месте.

— Это… Это кто такие?! — взвизгнул купчишка, довольно быстро приходя в себя. — Что за чудища?

— Воллаки… — брат Белтус мельком глянул на купца. — Внешне очень похожи на волков, только больше, сильней и опаснее. Между прочим, они, как правило, идут на громкие звуки. Должен сказать, что в нашем случае именно вы подманили к месту нашей стоянки своей неуемной болтовней. Если помните, вас просили особо не шуметь, но вы не снизошли к нашим просьбам. Очень хочется надеяться, что оставшуюся часть ночи вы, почтенный господин купец, проведете в блаженном молчании.

— А…да, конечно… — торговец испуганно затряс головой. Он с трудом поднялся на ноги, и шагнул, было, к телегам, как вдруг в его голову пришла странная мысль. — Вы только это, шкуры побыстрей с этих зверюг снимите… И поаккуратней, а то уже понатыкали в этих зверей своими мечами, шкуры попортили, мех кровью залили…

— Что? — повернулся к торговцу брат Белтус. Судя по всему, купчишка быстро пришел в себя, и уже начинает прикидывать, как бы найти свою выгоду и от этого неприятного происшествия. — Поясните, о чем именно вы говорите?

— Так ведь шкура-то у них вон какая хорошая! Да и мех, скажу вам, неплох… А раз я тут старший, то, значит, и убитые звери мне принадлежат!

— Я не совсем понял…

— Да че там понимать?! Это мой обоз, я нанял вас, святые братья, для охраны, так что все, что вы добыли, тоже принадлежит мне! Это вам любой стряпчий подтвердит!

— И зачем вам шкуры воллаков? — в вежливом голосе брата Белтуса никто из посторонних не заметил легкой угрозы.

— То есть как это — зачем?! Повешаю дома, на стену. Это же трофей!

— А разве вам уже не было сказано, причем сказано не раз о том, что кое-какая местная живность несет людям негатив и отрицательно влияет на их здоровье?

— Чего-чего? — не понял торговец.