Волшебники из Капроны - Джонс Диана Уинн - Страница 39

• Предыдущая
• 39/48
• Следующая

На это миссис Петрокки сказала:

– Никаких заклинаний! Анджелика…

– Но я, конечно, не стану творить заклинания, – как ни в чем не бывало продолжала Рената. – Просто спою ей несколько песенок. Ей нравится, как я пою. А Паоло почитает из Библии. Так мы пойдем, мамочка? Она лежит там одна-одинешенька.

– Ну… – сказала миссис Петрокки.

– На улицах небезопасно, – вставил Марко. – Там нет ни души, – возразил Паоло, бросая на Марко предостерегающий взгляд.

Они вели опасную игру.

– Ты починишь Марко его мундир, мамочка? – спросила Рената.

– Да-да, конечно, – ответила миссис Петрокки.

Рената немедленно сочла это за разрешение отправиться с Паоло.

– Пошли, Паоло, – сказала она и прямо перед носом Марко двинулась к дворовой постройке, по всей очевидности каретному сараю.

Паоло ринулся за ней.

Марко, однако, не был побежден. Прежде чем рука Ренаты взялась за задвижку на огромной двери, над галереей свесился – явно не случайно! – один из дядей:

– Рената, будь умницей, поищи мой табак! Из кухни выскочила тетка, очень похожая рыжей копной волос на тетю Джину, и в голос заверещала:

– Рената! Это ты забрала мой лучший пояс? А из другой двери выскочили две молоденькие двоюродные сестры:

– Рената, ты же обещала поиграть с нами в «моды».

Да и миссис Петрокки, выглядевшая испуганной и нерешительной, вдруг протянула дочери малютку со словами:

– Рената, тебе придется присмотреть за Роберто, пока я шью.

– Не могу уже! – обернувшись, крикнула Рената. – Бедная миссис Гримальди! – И, открыв огромную дверь, затолкнула Паоло в каретник. – Что все-таки происходит? – спросила она.

Паоло было ясно, что происходит. Все это очень походило на Дом Монтана. Марко создал атмосферу не то чтобы тревоги – на это он не осмелился, – но своего рода недоверия вокруг Ренаты.

– Марко старается не пустить нас, – сказал он.

– Это-то я знаю, – ответила Рената, подгоняя его мимо поблескивающей семейной кареты, очень заинтересовавшей Паоло, мимо четырех картонных лошадей, таких же покореженных и грязных, как лошади в Доме Монтана. – С чего это он? Откуда он знает?

За спиной Паоло бушевал настоящий шквал голосов: им всем была нужна Рената.

– Ну и пусть себе знает, – небрежно бросил Паоло. – Давай быстрей!

Маленькая дверца, ведущая на улицу, открывалась большим ключом. Рената взялась за него двумя руками и, напрягаясь, стала поворачивать.

– Он знает тебя? – резко спросила она.

И словно в ответ на ее вопрос, из-за кареты раздался голос Марко:

– Рената! – И куда тише: – Паоло… Паоло Монтана, поди сюда!

Дверца подалась.

– Бегом! Если ты со мной! – выдохнул Паоло.

Они вылетели на улицу и припустили во все лопатки. Марко подошел к дверце, крикнул им что-то вслед, но гнаться за ними, по-видимому, не собирался. Тем не менее Паоло бежал не чуя ног и заставлял бежать Ренату. Он не хотел вступать в объяснения. Он еще не опомнился от встречи с Марко. Марко Андретти на самом деле был Марко Петрокки – старший сын Гвидо, надо полагать! Роза Монтана и Марко Петрокки! Как они такое проделали? Как только им это удалось? И еще: как они из всего этого выкрутятся?

– Все. Хватит, – задыхаясь, сказала Рената.

К этому моменту они уже пересекли Корсо и спустились к реке, направляясь мимо пустых причалов к Новому мосту. Рената перешла на шаг, Паоло тоже, оба тяжело дышали.

– А теперь, – заявила Рената, – ты мне скажешь, откуда Марко тебя знает, или я дальше ни шагу не сделаю.

Паоло покосился на нее с опаской. Он уже давно обнаружил, что Рената – девчонка умная, настолько умная, что, как сказала бы тетя Джина, того гляди, ум за разум зайдет. И ему не нравилось, как она на него смотрит.

– Он, конечно, видел меня во дворце, – сказал он.

– Как бы не так, – отрезала Рената. – Марко ехал за кучера и остался в карете. А он знает, как тебя зовут, и знает, зачем ты пришел. Ведь знает? Откуда?

– Наверное, он стоял позади нас на ступенях Художественной галереи, только из-за тумана мы его не видели, – предположил Паоло.

Рената продолжала буравить его своими умными глазами, и это ему все больше не нравилось.

– Неплохо придумано, – обронила она. Паоло попытался оторваться от ее взгляда и, повернувшись, побрел вдоль набережной. Рената за ним.

– Больно вы умны, мистер Монтана, – говорила она. – Так умны, что ум за разум заходит. Только вот беда: Марко в той потасовке вовсе и не было. Его хотели выставить на единоборство, а его не оказалось, и пришлось выйти папе – потому я и знаю. И позвольте сказать вам, мистер Монтана, что вы не хотите, чтобы я знала, откуда Марко вас знает. И еще скажу: Марко тоже не хочет. Иначе он не дал бы мне пойти с тобой, объяснив, кто ты такой. А значит…

– Это у тебя ум за разум заходит, – огрызнулся Паоло через плечо. – Это ты больно умная. Не знаю я, откуда твой Марко меня знает, и спасибо ему, что не стал…

Он осекся. И чихнул. Они как раз вышли в переулок, где облупленный синий дом налезал на мол. В воздухе Паоло почуял что-то особенное, – почуял чутьем, которого и сам в себе не подозревал, чутьем врожденным, унаследованным от поколений заклинателей. На этом переулке лежало заклятие, сильное заклятие, наложенное не очень давно.

Сзади подошла Рената.

– Ты не отвертишься… – И тоже осеклась. – Кто-то тут навел чары.

– Анджелика? Можешь определить?

– Почему Анджелика?

Паоло повторил то, что рассказал Крестоманси. Рената зарделась и пнула носком причальную цепь, валявшуюся на дороге.

– Индивидуальный стиль! – пробурчала она. – Выдумает тоже! Анджелика не виновата. Она такой уродилась. Не у каждого, кто творит заклинания неверно, они работают. А у Анджелики работают – и всегда наоборот. В этом она, по-моему, своего рода гений. Я так и сказала герцогине Капронской, когда та вздумала смеяться.

– Так это заклинание ее? – спросил Паоло. Где-то внизу на реке слышалась пушечная стрельба вперемешку с глухим гулом, доносившимся с гор. Тупое, тяжелое «трах-трах-трах», словно великан колол там дрова. Паоло поднял голову, прислушиваясь.

– Но это и не Тонино. Его заклинания очень четкие, – сказал он.

– Нет, – подхватила Рената и тоже подняла голову. – Несет чем-то затхлым, тебе не кажется? И вообще, как-то тут неприятно. И война гремит ужасно близко. По-моему, нам надо уходить с набережной.

Она, скорее всего, была права. Но Паоло колебался. Он был уверен: они напали на горячий след. В этой затхлости ощущалось что-то нехорошее, напоминавшее о вчерашних тускло-желтых буквах во дворе Дома Монтана.

А пока он колебался, война, кажется, уже шла прямо над их головами. Оглушающая, наглая, страшная. Словно кто-то размахивал в воздухе колоссальным листом железа, держа его за один конец, или звонили гигантские будильники. Но эти сравнения не давали верного представления о гремевших в небе громоподобных раскатах. И не объясняли ужасный металлический скрежет. Паоло и Рената пригнулись, закрыли руками уши. Чудовищные громадины, покружив над ними, полетели дальше над рекой. А Паоло и Рената, сжавшись в комок, следили за ними с набережной.

Они летели группой не меньше восьми, с громким лязгом и скрежетом. Сначала Паоло подумал, что это летающие машины, потом вспомнил о крылатом коне Монтана. Под огромными черными телами вроде бы болтались ноги, а металлические крылья яростно крутились. Некоторым полет не давался. Один уже потерял высоту и, отчаянно лязгая крыльями, свалился в реку, подняв водяной столб, который окатил весь Новый мост, а заодно забрызгал Паоло и Ренату. Другой тоже стал терять высоту, крутя своим железным хвостом, чтобы сохранить равновесие. Паоло признал в нем одного из железных грифонов с пьяцца Нуова. Он тоже упал в реку, подняв целый фонтан брызг.

– А вот это Анджелика! – рассмеялась Рената. – Ее заклятие. Я ее работу где угодно узнаю.

Они вскочили на ноги и помчались к длиннющей лестнице, ведущей на пьяцца Нуова. Грохот, поднятый грифонами, заглушал все звуки, кроме пушечной пальбы. Взбегая по лестнице, Паоло и Рената останавливались на каждой площадке, чтобы посмотреть, что происходит с оставшимися грифонами. Еще два упали в реку. И еще два – в сады вокруг роскошных вилл. Но последние два держались. Когда Паоло в очередной раз взглянул на них, они, видимо, старались набрать высоту, чтобы перелететь через высившиеся за дворцом горы. Далекое лязганье звучало громко и яростно, металлические крылья казались расплывчатым чернильным пятном.

• Предыдущая
• 39/48
• Следующая