Башня Полной Луны - Гурова Анна Евгеньевна - Страница 49

— Тогда почему ты не убила его сразу?

— Слово «милосердие» тебе знакомо?

Альва выдохнул к потолку синеватый дым.

— Милосердие — к оборотню?

— Мальчишка не помнит превращений! Скорее всего, раньше он и сам не знал о своей одержимости. О том, что он творит в облике зверя, он и не подозревает...

— Разве это имеет значение для тех, кого он убивает?

Я не нашлась, что ответить. Перед глазами возник белколак, который едва не растерзал меня на Беличьей горе. В отличие от старого Бруха, который кропотливо создавал себе новое тело магией и то ли не успел добраться до головы, то ли не захотел лишаться лица, в Хассиме-белколаке от человека не оставалось ничего. Он превращался в чудовище мгновенно и целиком.

Но, в отличие от Бруха, не подозревая о превращении и помимо своей воли.

Об этом я и сказала Альве, но ни в чем его не убедила.

— Брух был трус, — отмахнулся он. — Я давно его знаю. Он никогда не был воином и чувствовал себя слабым. Хотя его самого считали демоном, он всю жизнь от демонов прятался. В этом смысле он ничем не отличался от тех смертных, которых ему приносили в жертву. Возможно, он и парня-то убить побоялся — а вдруг за него придут мстить те, кто его таким создал?

— Кто — боги? Ты утверждаешь, что Хассим был оборотнем с детства... Но разве демон не входит в душу только по приглашению?

— Кто тебе сказал, что приглашения не было? Память можно стереть и потом.

«Ты, похоже, в этом хорошо разбираешься!» — раздраженно подумала я. А вслух сказала:

— Бывает насильственная одержимость.

— Бывает, — согласился Альва. — Все равно что захватить крепость, воспользовавшись проломом в стене. Но после нее от личности ничего не остается. Быстрый и верный путь к безумию. А парень не похож на безумца. Значит, остаётся только договор. Добровольная сдача и переход на сторону врага. 

От слов Альвы почему-то повеяло жутью. То ли от слов, то ли от взгляда, который их сопровождал.

— Город остается целым и почти прежним, — продолжал он, мрачно глядя мимо меня. — Только хозяин в нем уже другой...

Я резко встала, прошлась по библиотеке. Посмотрела в окно на горы. Откуда страх? Почему мне не хотелось обсуждать с ним эту тему? Не говорил ли он о себе? Но что-то он не походил на разрушенную крепость...

— Договор или захват — это частности, — сказала я. — Есть более важные вопросы. Ты сказал — Брух боялся, что придут другие. Тебе об этом что-то известно?

Альва медленно покачал головой.

— Ничего.

— А как насчет мертвой чародейки, чьи кости ты не удосужился прибрать за сорок лет? Ее убил белколак. Хассиму не больше двадцати. Так откуда оборотни приходили раньше? Не говори, что не знаешь!

Альва пожал плечами. Упоминание о чародейке было ему явно неприятно. Но я вовсе не собиралась щадить его чувства.

— Откуда приходят оборотни? И все эти демоны, заполонившие Мураби? У тебя было время узнать!

Я ткнула пальцем в шкаф, сверху донизу набитый томами, посвященными демонологии.

— Это же азы, Альва. Если в той или иной местности начинают массово появляться демоны, значит, там имеется трещина между мирами, постоянно открытый вход в преисподнюю. Оттуда они и прут. Нашествие демонов в Мураби продолжается уже сто лет. Похоже, кого-то оно вполне устраивает. Либо ситуация вышла из-под контроля. Какой вариант тебе ближе? Кто открыл демонам дверь?

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? Думаешь, я имею к этому отношение?

Я посмотрела чародею в глаза. 

— Этого я не утверждаю. Но уверена — ты знаешь, где трещина.

И не удержавшись, добавила язвительно:

— Разве ты не собирался когда-то «устранить несправедливость» и «отдать долг предкам»?

— Именно этим я и занимаюсь последние полвека, — серьезно сказал Альва.

На этот раз мне удалось смолчать с очень большим трупом. Надо же, какое искреннее лицо! Прямо как тогда, когда он выманивал у меня направление на спецкурс демонологии...

— Но я один, а демонов много. Люди запуганы, слабы и разобщены, — продолжал он. — Местные колдуны... Ты видела Бруха. Он был еще из лучших. Я делаю, что могу, но в одиночку...

— Хватит! — оборвала я его. — Это невыносимо! Не продолжай, не то я за себя не отвечаю!

— Ты мне не веришь?

— Естественно.

На лице Альвы впервые промелькнуло нечто, напоминающее страдание.

— Что я могу сделать, чтобы ты поверила?

Я застыла. Он серьезно? Или продолжает морочить мне голову? Кто сейчас говорит со мной? Демон, который хочет захватить мою душу, или Альва, который когда-то меня... любил?

— Я хочу, — сказала я, взвешивая каждое слово, — чтобы ты сказал мне, где находится разрыв между мирами... Показал место, откуда пошло зло. Чтобы ты сам отвел меня туда. И вместе со мной вступил с ними в бой!

Альва помолчал и сказал, протягивая руку:

— Согласен.

Мы молча скрепили договор рукопожатием. Мне было жутковато, словно я вслепую прыгаю с обрыва. Что из этого выйдет? Одни боги знают... Я понимала, что легко могу погибнуть. Но зато станет окончательно ясно, на чьей он стороне.

Потом я глубоко вздохнула и спросила:

— Что будем делать с Хассимом? Как излечить его?

— Никак. Его надо убить.

Хассим, сразу перестав притворяться спящим, задергался и устремил на меня отчаянный взгляд. Видимо, сообразил наконец, что нарвался на настоящие неприятности.

— Для вашей компании он чрезвычайно опасен, — продолжал Альва. — Может превратиться и напасть в любой момент. Не говоря уже о том, что он наверняка шпионит. Для опытного мага нет ничего проще и удобнее, чем смотреть глазами своего зверя...

— Может, просто выгнать его?

— Не обольщайся. Оборотень вернется ближайшей ночью. Думаешь, он просто так к вам пристал? — Альва посмотрел на Хассима, как на падаль. — Убить его, однозначно. Причем даже это не освободит его. Связь с хозяином слишком сильна. Договор не отменит и смерть.

— Ты так уверен, что он кому-то служит?

— Да. Более того, я считаю, что он превращается по приказу извне. Так что, сама понимаешь...

Он отложил мундштук и поднялся с диванчика.

— Сама им займешься или прикончим тварь вместе?

— Но разве нельзя хотя бы попробовать? — возвысила я голос, глядя на несчастного Хассима, у которого на лбу выступили капли пота. — В конце концов, я экзорцист, ты демонолог — неужели два опытных специалиста не справятся с каким-то жалким демоном?

Альва пожал плечами.

— Попытаться можно. Но что станет с парнем? Умрет? Превратится в чокнутое чудовище? Утратит способность к превращению?

— Ну и пусть — зато он освободится!

— А он этого захочет? Я видел, как он с тобой говорил. Деревенский мальчишка, изгой, он хочет быть сильным, хочет власти. Теперь он — оборотень, достойный противник даже для боевого мага, и его это безмерно радует. И ты хочешь его этого лишить?

— Если бы он мог остаться оборотнем, но обрести свою волю... Гм... Что, если дать ему Альфинур? Пусть он всегда носит его на поясе, и тогда никакой демон не посмеет к нему приблизиться! И от спонтанных превращений он будет защищен...

— Нет, — отрезал Альва. — Не дам.

И добавил мягче:

— Он будет у меня. Так лучше для всех нас. Извини.

Я пожала плечами.

— Объясняйся с Эризой. Это ее меч. Точнее, он принадлежит деревне Луц.

— Ты ошибаешься... — начал Альва.

Но тут меня озарило.

— Идея! Не нужно отдавать Хассиму меч. Я знаю, что можно сделать. Ты когда-нибудь проводил обряд огораживания? Что, если попробовать сделать экзорцизм на его основе?

Альва на миг задумался, понимающе кивнул и вытащил клинок из ножен.

Хассим забился как рыба, брошенная на берег. Чародей направил острие ему в горло — как раз туда, где проходила незримая связка человека и зверя, — и начал нараспев читать заклинание на языке мурабитов. Я напряженно вслушивалась, вылавливая знакомые слова и формулы. Никаких сомнений, местные вариации на тему экзорцизма. Все экзорцизмы отличаются многословной дотошностью законодательных актов. В сущности, это те же договоры с демонами, только вывернутые наизнанку. Закончив чтение то ли договора, то ли приговора, Альва коротко взмахнул мечом. Хассим забился, захрипел и затих. Я бросилась к нему, перевернула на спину. Парень был невредим, но без сознания, из прокушенной губы сочилась кровь. Я провела ладонью по его горлу — внутреннее зрение показало, что ничего не изменилось. Связь между Хассимом-оборотнем и его хозяином никуда не делась...