Околдованные любовью - Куксон Кэтрин - Страница 26

• Предыдущая
• 26/86
• Следующая

Девушка сразу поняла, что бабушка тоже не спит: Энни приподнялась на локте, прислушиваясь. «И кто это может быть, Господи, в такой час?»

Тилли собиралась перелезть через бабушку, чтобы открыть дверь, но Энни ее остановила:

— Нет, нет, оставайся на месте, — распорядилась она. Снова раздался тихий стук, и теперь уже чей-то негромкий голос позвал: «Тилли! Тилли!»

Тилли повернула голову к бабушке, и хотя ей трудно было разглядеть ее лицо, но она чувствовала, что бабушка смотрит на нее.

— Мне кажется, это миссис Росс, — прошептала девушка.

— Миссис Росс в такой час! Господи боже мой! Что же это делается, — бормотала Энни, с трудом спуская ноги с кровати. К этому времени проворная Тилли оказалась у двери.

— Кто там? — спросила сна, накидывая жакет.

— Это я, Тилли, миссис Росс.

Девушка повернула ключ в замке, вынула верхний и нижний болты и распахнула дверь.

Снаружи все было бело, на этом фоне четко выделялась темная маленькая фигурка жены священника.

— Входите, входите скорее, — пригласила Тилли и закрыла дверь.

Они оказались почти в полной темноте.

— Мадам, не сходите с места, я сейчас зажгу лампу, — предупредила Тилли.

В свете вспыхнувшей лампы девушка увидела миссис Росс, прислонившуюся к двери. У стола, держась за него, стояла Энни.

Казалось, взметнувшиеся языки пламени в лампе побудили Эллен Росс также подойти к столу. Когда она вошла в круг света, Тилли взглянула на нее, потом схватила мехи и принялась раздувать тлеющие угольки в очаге. Как только появившееся пламя стало лизать поленья, девушка снова повернулась к столу.

— Садитесь, пожалуйста, мадам, поближе к огню. Вы, кажется, замерзли. Снимите накидку, — и она протянула руку, чтобы принять у миссис Росс меховую, доходящую до бедер накидку, которая частично прикрывала длинное серое пальто Эллен. Но жена священника отрицательно покачала головой. Ее руки в перчатках непроизвольно сжали воротник накидки.

— Я… не могу остаться, — запинаясь, заговорила она, — но я не могла не прийти… попрощаться.

— Присядьте на минутку, мадам, — в свою очередь предложила Энни.

Эллен кивнула старой женщине и присела у ожившего огня. Она взглянула на Энни, но сразу же голова ее поникла.

— Я пришла, чтобы извиниться, за все, что вам пришлось пережить из-за меня. — В голосе миссис Росс явственно слышались слезы.

Тилли медленно подошла к ней.

— Вам не нужно себя винить, — тихо говорила она, глядя на склоненную голову миссис Росс. — Только один человек виновен во всем — Хал Макграт.

— Да, конечно, но мое вмешательство не помогло, нет, а только всем навредило, — Эллен подняла к Тилли залитое слезами лицо. — Я разрушила жизнь Джорджа, моего мужа, погубила его карьеру. Он больше не может следовать своему призванию, по крайней мере в этой стране. Мы уезжаем за границу, он уже обо всем договорился. Муж станет миссионером.

— Ах, мадам! — у Тилли перехватило дыхание. — Ах, мадам! — еле слышно повторила она.

Эллен перевела взгляд на сидевшую напротив Энни и теперь обращалась к ней, уверенная, что старая женщина ее поймет.

— Моя семья хочет, чтобы я вернулась домой, но это бы означало разлуку с мужем. Конечно, мне бы очень хотелось этого, потому что мои родные — люди чуткие и внимательные. Но я чувствую, что должна разделить с мужем тяготы жизни, потому что это то немногое, что я могу сделать для него после всех бед, которые обрушились на него по моей вине. Куда отправится он, туда должна следовать и я.

— Вы правильно решили, мадам, и хорошо поступаете.

— Да, мне тоже так кажется. Но жизнь для меня никогда не станет прежней. Бремя вины в смерти этого человека всегда будет угнетать меня.

— Вы не виноваты, мадам. Все, что случилось, только на совести Хала Макграта.

— Полагаю, что ты права, Тилли. Но, скажи, он… не добьется своего? Я хочу спросить, ты же не выйдешь за него замуж? Что бы ни было, тебе не следует…

— Нет! Никогда! — яростно затрясла головой девушка. — Никогда этому не бывать. Я лучше умру, чем выйду за него.

— Даже мне легче увидеть ее мертвой, — поддержала внучку Энни. — Я убью его, если он посмеет тронуть внучку.

Пламя в очаге неожиданно взметнулось вверх, ярко осветив комнату. Огонь в лампе задрожал. В трубе протяжно завыл ветер.

— Мне пора возвращаться, — зябко поежилась миссис Росс.

— Опасно ходить по таким дорогам, мадам, у вас даже фонаря нет. — Энни говорила о дорогах, но намекала она и на другую опасность. Эллен Росс поняла ее.

— Мне нечего опасаться. В такую погоду мало кто отважится выйти из дому. А от снега все бело, так что фонарь не нужен.

— Я сейчас оденусь и провожу вас до развилки.

— Нет, нет! — в один голос возразили Энни и миссис Росс.

— Одета я тепло, — продолжала Эллен, — и мне не страшно. Сомневаюсь, что в жизни моей может случиться еще что-то, что напугает меня. Последние несколько недель я жила в постоянном страхе, потом собралась с силами и победила его.

— Прощайте, миссис Троттер. — Эллен подошла к старой женщине и подала ей руку. — Я была уверена, что мы еще долго будем жить по соседству, но этому не суждено сбыться.

— Прощайте, моя дорогая. Храни вас Бог.

Тилли подошла к двери, Эллен последовала за ней и уже у самого порога порывисто обняла девушку. Поколебавшись, Тилли тоже крепко обняла миссис Росс. Эллен поцеловала Тилли в обе щеки. Слезы снова полились у нее из глаз.

— Обещай мне, Тилли, что ты не бросишь учение, — голос Эллен дрожал. — Дай слово, что каждый день будешь понемногу читать и писать, как бы ни складывалась жизнь. Обещай мне это, Тилли.

Комок в горле мешал девушке говорить. Она крепко зажмурилась и энергично тряхнула головой.

— Прощай, моя дорогая. Никогда я не забуду тебя. Мне хотелось бы написать тебе… но я едва ли смогу это сделать, потому что пообеща… — Эллен резко оборвала себя. Она отвернулась, слезы застилали ей глаза. Медленно отворив дверь, миссис Росс, не оглядываясь, вышла в ночь.

Тилли следила за удаляющейся темной фигуркой, словно скользившей по снежной белизне. Она видела, как миссис Росс вышла через калитку, и провожала ее глазами, пока та не растворилась в ночи. Тогда Тилли закрыла дверь, аккуратно заперла ее на оба засова и, уткнувшись в прижатую к двери согнутую руку, зарыдала громко и безутешно.

Прошла неделя, за ней месяц, потом еще два, но ничего необычного не происходило. Тилли ни разу не ходила в деревню и только издали видела кое-кого из жителей. Но это не относилось к Тому Пирсону и Стиву. Как-то раз она обнаружила в сарае тушки двух кроликов и поблагодарила Стива, встретив его в воскресенье на берегу ручья. В свой выходной мальчик неизменно приходил сюда днем, к радости Тилли, потому что он был единственный из ровесников, с кем она могла перекинуться словом. Выслушав ее благодарность, Стив сказал, что кроликов принес не он, хотя догадывается, кто это сделал. Скорее всего это был Том Пирсон, мастер промышлять на помещичьих угодьях. У Тилли на душе потеплело. Она теперь знала, что кроме Саймона и Стива у нее есть еще один друг, кто не боялся косых взглядов других жителей деревни.

За прошедшие недели она ни разу даже мельком не видела Хала Макграта, но не знала, имеет ли к этому отношение Саймон. Однако Тилли предпочла не расспрашивать Саймона, считая за лучшее не заводить об этом разговор. Вообще она только порадовалась бы, если бы больше ни разу в жизни не встретила Хала.

Накануне Саймон привез соверен. Вид у него был измученный, лицо казалось застывшим. Может быть, его изводила погода, две недели подряд, почти не переставая, лили дожди, но и при лучшей погоде в это время фермеры не знали покоя. Говорил он очень мало. Спросил, как дела, не беспокоит ли их кто-либо. Тилли ответила, что все спокойно.

— Так и должно быть, — удовлетворенно сказал Бентвуд. Он уехал, отказавшись даже от приготовленного Энни имбирного пива.

• Предыдущая
• 26/86
• Следующая