Стрелок - Михеев Михаил Александрович - Страница 7

• Предыдущая
• 7/68
• Следующая

Кстати, дед еще рассказывал, что и экипажи этих танков состояли из французов, да и среди пленных попадались частенько отнюдь не немцы. Только вот немцев, финнов, итальянцев и других, воевавших официально, как и положено, после допроса отправляли в лагеря, а французов и прочих бельгийцев вкупе с прибалтийскими националистами, прямо-таки обожавшими служить в СС, отводили в ближайший овраг и там без лишнего шума расстреливали. Официальная история обо всем этом, конечно, ничего не говорила, но деду Александр в очередной раз доверял все же больше, чем историкам.

В общем, с оружием он определился, оставалось решить насчет места. С этим было едва ли не проще – Николаич передал целое досье на клиента, включающее, помимо прочего, и информацию о его привычках. Проводить воскресенье за городом, на даче, точнее, в трехэтажном особняке, выстроенном над рекой, в живописнейшем месте – это, конечно, здорово, но делать это несколько лет подряд… Короче говоря, предсказуемость – синоним уязвимости. А что хрен туда подберешься – так и что с того? Александр намерен был работать вообще с другого берега, из леса, который должен был приглушить звук выстрела – а то над водой он разносится излишне далеко.

Откладывать дело в долгий ящик стрелок не стал – это вообще было не в его правилах. Да, он не любил торопиться, но обстоятельность в мелочах не означала, что он будет затягивать сам процесс. Как говорится, сделал дело – и баба с возу. В результате в воскресенье, рано утром, вышедший на берег полюбоваться шикарным видом, Кольман получил ту самую пулю в ногу, которая была заказана. Аккуратная, абсолютно не опасная для жизни сквозная рана – там вообще мало больших кровеносных сосудов, и потому не было даже серьезного кровотечения. Зато было довольно больно, а значит, вполне доходчиво. Через два дня часть акций НПЗ была продана, и для бизнесмена, в принципе, проблемы закончились. А вот для Александра с этого момента все только начиналось.

После того, как прозвучал негромкий выстрел, Александр, убедившись, что сделал все, как надо, быстро убрал оружие в чехол. Охотничий сезон уже закончился, но некоторые, наплевав на условности, еще постреливали, так что звук не привлек внимания. Все, теперь надо было сваливать. Подобрав гильзу, он быстрым шагом отправился к верной "семерке", и пять минут спустя уже бодро катил по дороге, разбрызгивая лужи. Километрах в двух, остановившись у болота, он со вздохом похоронил в нем оружие – как ни жаль, но оставлять его у себя было непростительным риском.

Однако уехать далеко ему не удалось. Едва он выехал с проселка на шоссе, как из-под земли материализовался шустрый продавец полосатых палочек, отчаянно размахивающий орудием производства. Пришлось остановиться – явно ведь денег состричь хочет. Ну, его тоже понять можно, кушать-то все хотят. Хотя, надо сказать, обидно – внедорожник почему-то тормозят редко и намного вежливее.

Небрежным шагом подойдя к замершим на обочине Жигулям, молодой гаишник, на вид не старше самого Александра, четко по уставу представился. Вот это Александру не понравилось сразу – не вяжется такое поведение с обычно нагловато-хамской манерой поведения хранителей правопорядка на дорогах. Именно поэтому он не стал выходить из машины, пусть это и не вполне вязалось с образом испуганного таким вниманием власти к своей персоне интеллигента. Только окно опустил и поинтересовался, в чем дело. В ответ последовало требование выйти из машины.

– В чем дело, командир? – Александр, уже чувствуя, что что-то пошло не так, нарочито медленно начал открывать дверь. Сейчас он выйдет и, если что, успеет вырубить этого самоуверенного юнца…

Он даже не успел сообразить, что произошло – в лоб ему уперся ствол пистолета, причем не табельного "Макарова", а вполне себе АПС. Мозги еще медленно ворочались, соображая, что обычному гайцу просто не под силу выхватить пистолет с такой скоростью, а какая-то отстраненная часть сознания уже вопила – ну не может у этого пацана быть с собой такого ствола. Однако ни ту, ни другую мысль додумать он уже не успел.

– Лицом к машине! Руки на капот!

Поворачиваясь, Александр еще отчаянно пытался сообразить, что можно сделать в такой ситуации, и в этот момент ему на затылок обрушилось что-то тяжелое и твердое. В голове его сверкнули звезды, и мир погас.

Пришел он в себя от резкого запаха нашатыря. Дернулся непроизвольно, и застонал – в голове как будто перекатывался тяжелый, шероховатый металлический шар, то ли свинцовый, то ли чугунный. Спокойный, даже немного заботливый голос произнес:

– Не нервничайте, все в порядке. Выпейте вот…

Пока он пил какую-то дрянь, больше всего напоминающую растворимый аспирин, но со слегка непривычным вкусом, ему заботливо поддерживали голову, после чего помогли лечь поудобнее. Несколько секунд спустя он вновь провалился в небытие.

Когда Александр снова пришел в себя, то первое, что он сделал, это открыл глаза, поймав себя на мысли, что в прошлый раз даже не попытался этого сделать. Вторым, что пришло в голову, был страх, что он ослеп – не было видно решительно ничего. Однако почти сразу же зажегся неяркий свет, и Александр понял, что просто лежал в кромешной темноте. Лишь после этого он понял, что голова не болит совершенно, но удивиться не успел.

– Ну что, Александр Викторович, как вы себя чувствуете?

– В норме, – ответил Александр, осторожно поворачивая голову на звук и пытаясь рассмотреть собеседника.

– Это хорошо. Впрочем, иначе и быть не могло – у нас хорошие лекарства. Куда лучше импортной дряни, которой вас сейчас потчуют. Да вы не таитесь, не стоит. Обернитесь, осмотритесь. Все равно ничего не увидите – я в соседней комнате, разговариваю с вами через микрофон. Но вы все равно осмотритесь, так вам будет спокойнее. Сейчас я включу нормальный свет, так что рекомендую зажмуриться, а то будет немного больно глазам. Ну что, готовы?

– Готов, – буркнул Александр, последовав совету и смежив веки. В ту же секунду зажегся свет, пробивающийся даже сквозь ресницы. Тем не менее, он был не слишком ярким, и уже через несколько секунд, когда зрение адаптировалось, Александр смог осмотреть помещение.

Осматривать, правда, было и нечего. Четыре стены, на одной из которых можно было различить почти сливающиеся с ней цветом очертания двери, из мебели только койка, на которой Александр лежал. Еще динамик в углу, у потолка – и все. Классическая больничная палата. Ах да, еще стул рядом с кроватью, на котором была аккуратно уложена его одежда, чистая и отглаженная.

– Ну что, осмотрелись? – спросил голос безо всякой усмешки, скорее, с некоторым, едва уловимым сочувствием. – Тогда одевайтесь и выходите, вас проводят.

Не особенно раздумывая, Александр последовал рекомендации. Да ему ничего другого и не оставалось – человек, который с ним разговаривал, явно владел ситуацией, в то время как сам он ничего пока не понимал. Ну а страх… Самое интересное, что страха Александр не испытывал – если бы захотели, успели бы грохнуть раз десять, а то и больше. Просто пока он лежал без сознания, а то и прямо там, не дороге. Скорость, с которой тот гаишник выхватил пистолет, яснее любых слов говорила Александру – справиться с таким противником он бы не смог ни при каких обстоятельствах. Издали, из винтовки – да, положил бы, как и любого другого, но в рукопашной шансов просто не было.

Однако же, не убили, даже подлечили. Интересно, чем? Впрочем, как раз это не столь важно, главное – им от него что-то нужно, иначе не возились бы. Для серьезного анализа информации было явно недостаточно, но чтобы определиться в ситуации и не нервничать раньше времени хватило и того, что уже было известно. Жалко только, оружия не было, ну да на это смешно было даже надеяться. Хорошо еще, одежду вернули. И, кстати, информация к размышлению, которую, правда, неясно пока, к чему привязать – динамик в интерьер палаты совершенно не вписывался, его ставили позже и, похоже, совсем недавно. Во всяком случае, мелкие сколы на штукатурке видны были отчетливо.

• Предыдущая
• 7/68
• Следующая