Яблоня (ЛП) - "Philo" - Страница 14

• Предыдущая
• 14/205
• Следующая

— Тот сглаз был одним из первых? — спросил он, и в ответ получил кивок. — Значит, почти три часа прошло.

— Ну и ну! Что ж, выбор невелик, Гарри. Пожалуй, слишком поздно пытаться растворить их — может возникнуть абсцесс; впрочем, если хочешь, я могу попробовать. Но лучше воспользоваться прогрессирующим заклятием: нарывы созреют и лопнут в течение часа. Процедура болезненная и малоприятная, но обезболивающее поможет, а кожа уже к завтрашнему вечеру станет как новенькая. Избавишься от всех дефектов.

— Значит, так и сделаем, — простонал Гарри. — Господи, что станет с моей новой мантией!

— Одно очищающее заклятие… — рассмеялась Поппи.

— Да, но я-то буду знать, что вымазал ее гноем, — поморщился Гарри.

— Почему бы тебе не зайти в лазарет? Я дам тебе халат — переодеться.

— Вряд ли я смогу лечь, Поппи.

Женщина усмехнулась.

— Я этого и не жду, но бродить взад-вперед все же лучше по лазарету. Директору придется лечь в постель, а я должна буду остаться здесь, чтобы присматривать за ним.

— Я и сам могу за ним присмотреть!

— Как только получишь колдомедицинское образование — лет так через семь — милости прошу, — строго заявила Поппи. — А теперь давай залечим тебе руку.

Несколькими минутами позже все сломанные кости были вылечены. Поппи отправилась подготовить для директора спальню, а сам Дамблдор пристально посмотрел на молодого человека.

— Гарри, я думаю, тебе стоит заглянуть к Олливандеру насчет новой палочки, — словно между прочим заметил он.

Гарри вскинул голову.

— Я уже был у него.

Дамблдор быстро взглянул на палочку Гарри, и юноша заметил, как плечи старика поникли.

— Я пользуюсь второй палочкой, когда ношу личину другого человека, — тихо пояснил он. — У него дом в Хогсмиде, — Гарри все-таки решил упомянуть об этом.

— Какая она — твоя другая палочка?

Гарри внимательно взглянул в глаза Дамблдору.

— На рождество Фокс дал мне еще одно перо, — извиняющимся тоном сказал он.

— Сам?

— По моей просьбе, — признался Гарри. — Я понимал, что должен буду приобрести еще одну палочку, чтобы не оставлять следов, колдуя с чужим лицом. Тогда-то мне и захотелось сделать ее самому.

Он видел, что директор с трудом сдерживает любопытство.

— И что же? — поторопил его старик.

— Ничего не вышло, — отозвался Гарри. — В саду моего хогсмидского дома есть яблоня — ее веточкой я и воспользовался. Все без толку. Потом пробились весенние побеги — они были замечательно гибкими и упругими, но я все равно не добился результатов. В конце концов я принес несколько веток и перо мистеру Олливандеру и попросил его сделать для меня палочку.

— Вот как.

Гарри медлил с продолжением, желая подразнить старика. Он знал, чего ждет Дамблдор, хотя и не понимал всей значимости своего недавнего открытия.

— Он пригласил меня попробовать самому.

Было слышно, как Дамблдор шумно вздыхает.

— И у тебя получилось?

— Да.

Директор сидел перед ним, тяжело дыша.

— Значит, еще с пасхальных каникул?

— Да.

— Ты знал, и не сказал ни слова?

— Но ведь это ничего не значит. Магия — это вечный круговорот. От магглов к сквибам, от знахарок к кому-нибудь еще. Она — случайный дар…

Но Дамблдор уже встал с кресла и теперь с трудом опускался на одно колено.

— НЕТ! — вскрикнул Гарри.

В кабинет вбежала Поппи.

— Альбус! Что случилось?

Не обращая на нее внимания, Альбус поклонился Гарри и, сжав руки в кулаки, скрестил их на груди.

Поппи изумленно переводила взгляд с одного на другого.

— Гарри? — голос ее дрогнул.

— Пожалуйста, встаньте, профессор! — взмолился Гарри. — Я не хочу этого! Так неправильно!

Альбус поднял голову, но остался неподвижен.

— Волхв, не отказывай мне в такой радости. Я уж и не чаял дожить до встречи с истинным волхвом.

Поппи ахнула, и вслед за директором опустилась на колени.

— Пожалуйста! Встаньте! — выдавил Гарри. — Я этого не хочу! Смысл магии не в этом!

Но они лишь смотрели на него, и Гарри поискал в сердце правильные слова.

Добавив в интонации нотку властности, он обратился к Альбусу и Поппи:

— Как волхв, прошу вас подняться, — и они, широко раскрыв глаза, повиновались. Сердце Гарри глухо забилось. Он еще не привык думать о себе, как о Волхве — высшем маге, и не освоился с мыслью, что в магическом мире этот статус имеет значение, хотя несколько месяцев назад мистер Олливандер воздал ему те же почести. Он даже не смел читать об этом, словно сам процесс поиска информации мог привлечь внимание окружающих.

— Как волхв, — уже мягче продолжил юноша, — прошу вас довериться моему мнению о магии, а оно таково: я ничем не лучше других, просто в круговороте волшебства получил немного больше силы. Я не хочу, чтобы передо мной стояли на коленях, — в отчаянии сказал он.

— Разве мы не вправе признать твое положение в обществе? Отметить его положенным торжеством? Поклясться тебе в верности?

Гарри вытаращил глаза.

— Я не требую верности, — робко ответил он, — но, если позволите, я хотел бы попросить вас о двух вещах.

Альбус смотрел на него с любопытством, Поппи — с благоговением.

— Прошу вас верить, что я кое-что знаю о магии, и принимать мои слова к сведению, насколько странными они бы не казались. А еще — будьте моими наставниками, потому что я молод, неопытен и нуждаюсь в советах людей, которым доверяю. Я говорю о вас обоих, — добавил он, глядя на Поппи.

Колдомедик кивнула, вытирая глаза; Гарри вспыхнул и погладил ее по руке.

— Обязательно, Гарри, — отозвался Дамблдор.

— Спасибо. Конечно, я не всегда буду поступать по-вашему, — улыбнулся Гарри.

Дамблдор ухмыльнулся в ответ, но тут же принял серьезный вид.

— Ты хочешь скрыть свой статус от людей? Но почему?

— Не вижу, каким образом их это касается, — твердо заявил Гарри.

— Как насчет Ордена? — настаивал Дамблдор.

— Мне кажется, вы придаете этому слишком много значения, — ответил Гарри. — Пойдут слухи, а я не хочу, чтобы они добрались до Волдеморта. Элемент неожиданности дает нам преимущество. Подозреваю, что он захочет убить меня здесь, в Хогвартсе, пока я все еще считаюсь «ребенком». Нужно покончить с ним в этом году. И я это сделаю.

Дамблдору казалось, будто с его плеч упала тяжелейшая ноша. Гарри Поттер на их стороне! Несмотря на чуть не разгоревшуюся несколькими днями раньше ссору и его разочарование в том, как сложилась его судьба, несмотря на жестокость и произвол магглов, Гарри Поттер на их стороне. И к тому же он оказался волхвом. Первым британским волхвом за последние двести лет. Мерлин, у них снова есть надежда!

Гарри сидел на краешке парты в заброшенном классе на четвертом этаже и упражнялся в медитации.

Остаток ночи он провел, бодрствуя — мерил шагами спальню Дамблдора и беседовал с ним, пока нарывы не прорвались, заляпав жирным гноем вовремя натянутый больничный халат. Принятый вслед за этим душ был одним из самых приятных в его жизни. Гарри насквозь пропах гнилостной вонью фурункулов, смешавшейся с запахом пута, которым он не однажды облился во время дуэли с директором. Волосы слиплись, и отмывать их было до тошноты противно. К счастью, поспав немного, он обнаружил, что кожа действительно очистилась, да как — ни пятнышка не осталось! Это бесконечно радовало — ведь даже Мальчик-Который-Выжил может позволить себе немного тщеславия, верно?

Дамблдор решил, что во время завтрака к каждому из потенциальных учеников Гарри прилетит сова с посланием, в котором будет упоминаться лишь о том, что к пяти вечера адресату надлежит явиться в класс на четвертом этаже.

Юноша провел день, обдумывая, как себя вести. Он мог и отложить первый урок, но хотелось начать занятия как можно скорее — к тому же, при сжатых сроках он лучше работал.

Невилл Лонгботтом толкнул дверь и удивленно ему улыбнулся.

• Предыдущая
• 14/205
• Следующая