Изумрудная долина (СИ) - Анфилатов Александр Николаевич - Страница 42

   В том случае если мы заключим клятвенный договор по всем правилам, энолов и нашим, то, безусловно, пленники будут возвращены после десяти лет пребывания у нас, за это время многое измениться и, возможно, желание нападать изчезнет.

   -- Что вы имеете ввиду под словом договор. Энолы не дают обещаний низшим расам и кому бы то ни было, - отрезал принц.

   -- Я слышал, что энолы не держат слово, кроме клятвы, данной на дереве.

   Лицо Клодоальда аж вытянулось от неудовольствия.

   -- Не на дереве, а под деревом, -- поправил он, -- так это более правильно звучит на языке людей.

   -- Надеюсь, в нашей долине найдется подходящее? - недвусмысленно намекнул Ярослав.

   -- Да, здесь иногда попадаются священные деревья, но для клятвы не обязательно все дерево, достаточно его коры или ветки.

   -- Зачем же мелочиться, -- хмыкнул Ярослав, -- не далее как перед мегароном растет такое, я видел их в Майоринге и не позволил срубить у себя, надеясь, что оно принесет удачу, как видите, не ошибся, пригодилось! Договор составим по всем правилам энолов и индлингов, на коре священного дерева. Причем в тексте упомянем, что язык индлингов является главным, чтобы избежать разночтений и попытки обмана с вашей стороны!

   - А вот и спец по казуистике... -- в Мегароне появилась Анна со свертком, -- ...эти писания вы разыскиваете?

   Ярослав жестом предложил девушке отдать книгу энолам.

   Получив в руки предмет, ради которого был проделан долгий путь, энолы загалдели на своем певучем языке, проверили целостность списка и, довольные, замотали головами.

   -- В таком случае, -- говорил с хитрецой Ярослав, отбирая назад писание, -- нам стоит только клятвенно произнести договор, и я верну ваш, как вы называете, крайншен. И в качестве жеста доброй воли двух пленных впридачу, ну а остальные останутся в долине в течение семи лет, так сказать, во избежание нарушения договора.

   Энолы выпали в осадок, вероятно, никогда прежде не встречаясь со столь недоверчивым и наглым переговорщиком. Их лица вытянулись, а глаза налились гневом до такой степени, что, будучи в другой обстановке, несомненно, придушили бы Ярослава собственным руками. Не в силах сдерживаться, Принц Трисанто отбросил приличия:

   -- Вы забываете свое место, человек, наши стрелы укажут его.

   Клодоальд попытался сдержать гнев соратника, ладонью удерживая невольно бросившегося вперед воина, одновременно делая замечание:

   -- Не нужно предъявлять чрезмерных требований, Дхоу, мы обсудим ваше предложение, а пока имейте в виду, я не смогу до бесконечности сдерживать своих воинов.

   Энолы развернулись, делая шаги к выходу, в ответ Ярослав кинул вдогонку:

   -- Будьте уверены, мы ждем вас с нетерпением.

   Мерзко и тоскливо, тоскливо и мерзко. Чувство это не покидало принца Клодоальда, когда он возвращался к себе на корабль. Майоринг, Наймгейл, высший свет, старейшины родов - все требовали от него невероятного: немедленных действий, побед, поверженных врагов. Все! Ровным счетом все требовали чуда! Чуда, будто он бог или великий волшебник! И это с пятью десятками луков на борту. Что говорить о надменном Трисанто, но и старшины родов, его собственные воины, не могли здраво оценить положение.

   В гелеях дуло, осенний холодный бриз раскачивал вершины деревьев, и он поднял воротник. Уже несколько дней шел отвратительный мелкий дождь, останавливаясь и вновь изливая потоки влаги. Энолы неспеша возвращались на корабль, отсутствие успеха ясно читалось на померкших физиономиях. Еще вчера утром всех окрыляла убежденность в успехе, обманчивое чувство холодной уверенности. На корабле их ожидали разведчики с сообщением, что небольшие группы войо в десять-пятнадцать воинов подтягиваются к руинам, прячутся в кустах вблизи стен, а порой проникают внутрь города, скрываясь по старым подвалам, подворотням, укромным местам, коих великое множество, а на подходе отряды в двадцать-тридцать человек. Время! Время работало не на энолов, еще день, и все решится.

   Миэле встретила брата на сходнях с требованием выложить все о переговорах и выслушать ее мнение. Принц Клодоальд, будучи в курсе о причинах столь неравнодушного отношения сестры к данным конкретным человекам и не желая падать лицом перед соплеменниками, жестом, учтиво и строго предложил пройти для разговора в укрытие на палубе, устроенное специально для Нур-нисы. Двое воинов охраняли покои, и принц мог быть уверен, их не услышат.

   Рассказ не занял много времени, результат читался на мрачных лицах.

   -- Дхоу потребовал клятву о мире и заложников на семь лет, -- грустно поведал он сестре, в душе радуясь, что может не скрывать перед ней своих чувств. Они были всегда близки друг другу, и детская привязанность между братом и младшей сестрой сохранились до сего дня. Лишь в обществе Миэле Клодоальд мог быть самим собой, не стесняться и не скрывать самых тяжелых переживаний и даже неприязни к обществу их родственников, погрязших в интригах, надменности, исключительности и желания воспринимать окружающий мир лишь через призму собственных личных интересов.

   Принц Клодоальд относился к небольшой группе энолов, что были в состоянии за чередой событий, невзирая на предрассудки и предвзятость народа, рассмотреть буйную поросль фактов, грозовым облаком накрывшую землю энолов и предупреждающую о близком конце.

   Даже с матерью и отцом у него не сложилось столь близких отношений. Отец, всегда холодный, вечно второй наследный принц даже в кругу собственной семьи, вынужденный опасаться врагов, доносов и интриг, хотя и не был строг с сыном, но сохранял некую отстраненность, вероятнее всего, по причине своего положения. С матерью у Клодоальда не сложились отношения с детства, в отличие от общительной и бойкой Миэле, которая в силу характера умудрялась сохранить добрые отношения со всеми, и теперь ему было трудно принять увлечение сестры.

   -- Я могу вам помочь! - с полной уверенностью в голосе бодро выпалила энола.

   У Клодоальда даже зрачки расширились, а губы расплылись в ехидной улыбке, он не мог поверить, что его бесшабашная сестра может придумать что-то стоящее.

   -- Наверное, нечто похожее на побег этого человека, -- усмехнулся он.

   -- Да! - не моргнув глазом, согласилась Миэле.

   Клодоальд не мог сдержать смеха от такой очаровательной непосредственности:

   -- И что?

   -- Вы должны обменять заложников на меня!

   -- На тебя?!

   -- Да! И поверь, я не сошла с ума! Я знаю, что вождь людей сразу станет намного сговорчивее. Я уверена, что могу воздействовать на него!

   Принц непонимающе замотал головой, будучи не в состоянии что-либо молвить от давившего смеха, и лишь воспитанность не позволяла ему рассмеяться от души.

   Миэле, видя состояние брата, обиделась:

   -- Ты его совсем не знаешь, он совсем не такой, как другие люди.

   -- Какой?! - спросил Клодоальд, в конце концов пересилив тяжкие позывы.

   -- Особенный! - многозначительно и важно выразилась энола, задрав носик.

   -- Ты сошла с ума!

   -- Ничего подобного, я разумнее всех вас, воинов! Я все рассчитала! Дхоу точно согласится обменять пять воинов на одну энолу. Это уже большой выигрыш, он отдаст крайншен без дополнительных уступок, и, возможно, сократит срок до трех лет, а там, когда он меня лучше узнает, может через год-полтора, когда ничто не будет угрожать его людям, отпустит совсем. Он отпустил бы и сейчас всех, но боится. Точнее, он ничего не боится, а боятся его люди и не позволят отпустить. Чтобы это сделать, ему надо притупить их страх, обмануть, и я в этом лучший вариант.

   -- Миэле, - с горечью в голосе пытался образумить сестру принц, -- люди - это грязные животные, не ушедшие от своих предков вуоксов и трех шагов, а те еще на нашей памяти не умели говорить. Ты представляешь, что они с тобой сделают, попади юная энола к ним в лапы?