Инкарцерон - Фишер Кэтрин - Страница 53

• Предыдущая
• 53/78
• Следующая

— Не что-то, — нахмурился Гильдас, — а кто-то.

Она почувствовала запах. Теперь-то она понимала, что он витал в воздухе уже давно, но ее внимание было поглощено другим. Клаудия шагнула к шпалере из роз, дельфиниумов и лаванды, слыша, как Джаред, задохнувшись от волнения, поднимается на ноги сзади — он тоже ощутил этот сладкий, легко узнаваемый аромат.

— Выходите, — встав перед цветущей преградой, холодно потребовала она.

Эвиан, появившись под овитой розами аркой, нерешительно выступил вперед. Персиковый шелк его костюма был, казалось, нежнее самих лепестков. Толстяк молчал, сконфуженно улыбаясь.

— И что же вам удалось подслушать? — уперев руки в бедра, осведомилась Клаудия.

Достав платок, он вытер потное лицо.

— Боюсь, немало, моя дорогая.

— Прекратите паясничать, — яростно бросила она.

Эвиан посмотрел на Джареда, потом кинул любопытный взгляд на Ключ.

— Какая занимательная вещица. Знай мы о ней раньше, мы перевернули бы небо и землю, лишь бы найти ее.

Клаудия, зашипев от негодования, отвернулась.

— Если мальчик и впрямь окажется Джайлзом, думаю, ты сама понимаешь, какое это будет иметь для нас значение, — добавил он.

Она промолчала, хотя и осознавала справедливость его замечания.

— Заговор обретет не только символического главу, но и благовидное прикрытие — возвращение трона законному наследнику, как ты сама сказала в своей волнующей речи. Я так понимаю, это и есть те сведения, о которых ты мне говорила?

— Да. — Она повернулась и увидела его горящий взгляд, так страшивший ее. — Но послушайте, что я скажу, Эвиан. Действовать мы будем по моему плану. Прежде всего, я собираюсь проникнуть за Врата.

— Только не одна.

— Нет, — быстро сказал Джаред. — С ней буду я.

Она бросила на него встревоженный взгляд.

— Учитель…

— Мы пойдем вместе, Клаудия. Или ты не пойдешь вовсе.

Из дворца долетел звук трубы. Клаудия в раздражении оглянулась.

— Хорошо. Но вы ведь понимаете, что теперь нет нужды в убийствах? Если все узнают, что Джайлз жив, если он появится перед людьми, королева не сможет отрицать очевидного…

Девушка увидела их лица и осеклась. Джаред, избегая ее взгляда, перетирал в пальцах сорванный белый цветок. Маленькие глазки Эвиана смотрели на нее почти с жалостью.

— Клаудия, — мягко произнес он, — пора бы тебе повзрослеть. — Он шагнул к ней — почти одного с ней роста, обильно потеющий под жарким солнцем. — Неужели ты думаешь, она позволит Джайлзу предстать перед народом? Вас обоих просто уничтожат без всякой жалости, как того старика, о котором ты говорила. А заодно и Джареда, и всех, в отношении кого возникнет подозрение, что они были осведомлены о заговоре.

Клаудия скрестила руки на груди, чувствуя, как краска унижения заливает лицо. Он говорил с ней снисходительным тоном взрослого, который только сильнее задевает отчитываемого ребенка. И, разумеется, он был прав.

— А уничтожить д о лжно их, — негромко, но твердо продолжил Эвиан. — Они мешают нам, и будут сметены с нашего пути. Это уже решено, и мы готовы действовать.

Клаудия уставилась на него во все глаза.

— Нет!

— Да. И ждать осталось уже совсем недолго.

Джаред отбросил цветок и поднял голову. Лицо его побледнело.

— Вы должны отложить все хотя бы до свадьбы.

— Свадьба через два дня. Мы выступим сразу после торжеств. Детали вам знать ни к чему… — Он поднял руку, опережая ее протест. — Пожалуйста, Клаудия, я все равно ничего не скажу. Тогда, если даже заговор раскроют и вас будут допрашивать, вы не сможете что-то выдать. К тому же, раз вы не знаете, где, когда и каким образом должен начаться переворот, и вам неизвестны имена Стальных Волков, то и обвинять вас самих никто не станет.

Только собственная совесть, горько подумала Клаудия. Да, королева не изменит своим привычкам вкрадчивой убийцы, а Каспар из маленького деспота со временем обещает превратиться в алчного тирана. Отменить Протокол не в их интересах, наоборот, они будут насаждать его с еще большей силой, и нет никакой надежды на то, что это когда-нибудь изменится. И все же Клаудия не хотела обагрять руки их кровью.

Во дворце вновь настойчиво затрубили трубы.

— Мне нужно идти, — проговорила Клаудия. — Королева собирается на охоту, и я должна сопровождать ее.

Эвиан кивнул и повернулся, чтобы уйти, но не успел сделать и двух шагов.

— Постойте. Еще одно, — через силу выговорила Клаудия.

На плечо толстяка опустилась любопытная бабочка, заинтересовавшись переливчатой игрой его шелкового одеяния.

— Мой отец. Что будет с ним?

Стая голубей вспорхнула с одной из многочисленных башен дворца в глубокую синь неба. Эвиан, не оборачиваясь, проронил чуть слышно:

— Он вовлечен во все интриги двора и очень опасен для нас.

— Вы не должны его трогать.

— Клаудия…

— Не смейте! — Она сжала кулаки. — Вы не убьете его. Обещайте это. Поклянитесь прямо сейчас, или я тотчас же пойду к королеве и все ей расскажу.

Он потрясенно обернулся.

— Ты не сделаешь этого!..

— Плохо вы меня знаете.

Взгляд Клаудии был холоден как сталь. Сейчас только ее упорство могло отвести острие кинжала от груди отца. Она знала, что сохраняет жизнь врагу, умному и проницательному сопернику, расчетливому противнику в политических шахматах. Но он все равно оставался ее отцом.

Эвиан бросил быстрый взгляд на Джареда и испустил протяжный вздох.

— Что ж, хорошо.

— Поклянитесь. — Она схватила его горячую, липкую ладонь и крепко сжала. — Джаред засвидетельствует клятву.

Эвиан неохотно поддался. Их сцепленные руки поднялись, и тонкие пальцы Джареда легли на них сверху.

— Клянусь — как лорд Королевства и адепт Девятипалого. Смотритель Инкарцерона останется в живых.

Клаудия кивнула.

— Благодарю.

Выдернув руку, Эвиан пошел прочь, брезгливо вытирая пальцы шелковым платком. Клаудия и Джаред смотрели ему вслед. Наконец он пропал в зелени лаймовой аллеи.

Бессильно опустившись на траву, Клаудия обняла колени.

— Ох, учитель, как же все непросто.

Джаред, кажется, даже не слышал ее, беспокойно расхаживая туда-сюда, словно пытаясь размять затекшие ноги. Вдруг он резко остановился — как будто его ужалила пчела.

— Что за Девятипалый?

— Что?

— Девятипалый, которого упомянул Эвиан. — Наставник обернулся к ней, и она увидела, что его темные глаза горят так хорошо ей знакомым огнем. В таком состоянии он становился как одержимый и мог работать день и ночь, пока не найдется ответ на мучивший его вопрос. — Ты слышала когда-нибудь прежде о таком культе?

— Нет, — резко ответила она, дернув плечом. — И послушайте, сейчас у нас есть дела поважнее. Сегодня вечером, сразу после банкета королева собирает членов Высшего совета, чтобы подготовить все бумаги, касающиеся предстоящей свадьбы и вопросов престолонаследия. Каспар, Смотритель, Медликот и вообще все важные люди в королевстве должны быть там. Отлучиться не будет дозволено никому.

— А тебя не пригласили?

Она пожала плечами.

— Кто я такая, чтобы меня приглашать? На этой доске я всего лишь пешка. — Клаудия с горечью рассмеялась, хотя знала, как он не любит эту ее манеру. — Так вот, это самое подходящее время, когда мы можем, ничем не рискуя, проникнуть в Инкарцерон.

Джаред спокойно кивнул. Возбужденное выражение исчезло с его лица, и лишь глаза все еще чуть поблескивали.

— Рад, что ты сказала «мы», Клаудия, — произнес он негромко.

Девушка взглянула на него.

— Я буду бояться за вас, — просто ответила она. — Что бы там ни произошло.

Он кивнул.

— Так же, как и я за тебя.

Оба замолчали.

— Королева ждет.

Клаудия не двинулась с места. Джаред заметил ее отсутствующий, напряженный взгляд.

— Аттия, та девушка — она явно ревновала. Ко мне.

— Да. Но нам ведь неизвестно, какие отношения связывают Финна с его друзьями.

• Предыдущая
• 53/78
• Следующая