Пугало для Богов - Михеев Михаил Александрович - Страница 20

• Предыдущая
• 20/78
• Следующая

Эту ночь я провел в нормальной постели, застеленной чистыми простынями, и комната была протоплена так, что, казалось, в ней можно париться, как в бане. Мне от этого, правда, было не легче – то знобило, то я готов был лезть на стенку от жары, а постель к утру можно было хоть выжимать, но зато, нажравшись с вечера лекарств, к утру я был уже более-менее в норме. Кстати, тогда же, на остатках сил и воли, я обследовал комнату на предмет скрытых ходов и нашел-таки один. Наложив на него магическую защиту, только что выученную, кстати, и заодно подперев столом, я счел себя более-менее защищенным, но все эти предосторожности оказались излишними. Ночью меня никто не беспокоил – маркиза, очень похоже, всерьез рассчитывала на конструктивное продолжение нашей встречи. Вот ведь шустрая дама, и наивная притом. Такая большая, а в сказки верит…

Видок у меня утром был – краше в гроб кладут. Серое, осунувшееся лицо, огромные синие круги под запавшими глазами, в общем, приятного мало. Не зря служанка, которая принесла воду для умывания, испуганно ойкнула. Однако хозяйка замка, когда я, помывшись и переодевшись, спустился в трапезную, лишь удивленно шевельнула бровями – выдержка у нее была железная. Брови маркизы, правда, изобразили два восклицательных знака после того, как она узнала о моем намерении немедленно ехать дальше, и в свете этой информации мне было сказано, что вообще-то в таком состоянии стоило бы отлежаться. Однако я был непреклонен, честно говоря, мне просто не хотелось оставаться в замке, где так легко и буднично меняют хозяев, и вскоре копыта Грома вновь месили дорожную грязь, хотя конь тоже выглядел, как мне показалось, несколько удивленным.

Впрок мне, как и следовало ожидать, этот бросок не пошел, оказавшись далеко не самым удачным с точки зрения самочувствия. Уже к полудню я еле держался в седле, перед глазами все плыло, а потому, плюнув на последствия, повернул коня, свернув с дороги. Здесь уже был лес, не такой, как раньше, а лиственный, очень светлый. Самые обычные березы, ну и немного осин. Настырно моросящий дождь практически кончился, похоже, я угадал со сменой сезона, но в насквозь пропитанном влагой лесу этого было незаметно – крупные капли обрушивались на меня с листьев, и никакой плащ не мог их остановить. Однако даже то, что моя одежда уже превратилась в филиал бассейна, меня сейчас ни капельки не волновало. Отъехав подальше от дороги и выбрав полянку, я спешился и, стараясь не обращать внимания на подступившую к горлу тошноту, открыл окно в туман.

Никого там не было – ни Алены, ни длинного хмыря с дебильным медным лбом. Интересно, как закончилась их встреча… Впрочем, это меня сейчас волновало в последнюю очередь. Да и кого колышут такие вещи, если у него температура, наверное, за сорок, и он еле держится на ногах. Я ввалился в туман, как пьяный носорог, и просто рухнул.

Правда, заставил себя предварительно содрать липнущую к телу одежду, но это усилие стало для меня чрезмерным – что было дальше, я просто не помню. Наверное, организм просто выключился, как перегревшийся компьютер.

Пришел в себя я так же резко, как и потерял сознание. Мне было хорошо. Нет, МНЕ БЫЛО ХОРОШО!!! Просто кошмар, насколько мало надо человеку для счастья – просто быть здоровым и сильным. Что бы я без этого замечательного места делал… Сон в тумане, как обычно, помог мне поправить здоровье. Интересно, мне что теперь, только сюда ползать и остается?

А похоже, иного варианта в ближайшее время и не предвидится.

Магией лечить я не умею совершенно, все же пока что все, у кого я вольно или невольно брал уроки, были маги черные, а целительство – это белая магия в чистом виде. Честно говоря, даже не знаю, смогу ли я этой магией вообще управлять, хотя, если верить Гектору, Хаос, который во мне, можно без проблем преобразовывать во что угодно.

Ладно, все равно до тех пор, пока я не доберусь до более цивилизованных земель и не возьму пару уроков (ну, или за кадык того, кто эти уроки может дать и, разумеется, даст) это все – не более чем догадки. Причем эксперимент этот надо ставить срочно, а то я весь из себя супермегакрут, а банальная простуда меня едва в гроб не свела. И ведь, что паршиво, взятые из дому лекарства оказались не слишком эффективны. Не поймешь, то ли я просто запустил болезнь, то ли перенапрягся, то ли это особенности моего нового организма. А может, здешние бактерии нашим антибиотикам не по зубам. Такие вот они крутые и мускулистые. Арагорн побери, слишком много факторов, о которых можно только догадываться.

Кстати, а как подействует на меня целительство? Даже самому интересно, я ведь без заметного вреда для себя, любимого, поглощаю любую магию. Не получится ли так, что меня попытаются вылечить, а я просто поглощу в очередной раз чужую энергию, да и все? Или, вместо того, чтобы обработать меня, скажем, заклинанием от прыщей, целитель попробует меня убить? Так, стоп, кажется, у меня начинается паранойя в комплекте с манией преследования, хотя, если честно, если у вас мания преследования, это еще не значит, что за вами не следят.

Подозрительность, пускай и избыточная, вполне может способствовать долгой и счастливой жизни.

Примерно на таких вот мыслях, путанных и донельзя кислых, я вновь уснул, а проснулся от того, что был зверски голоден. Ну да вполне предсказуемо, не в первый раз уже, понимаю, что к чему. Организм выложился на экспресс-лечение полностью, и теперь настоятельно требовал подкинуть дровишек в топку. Попросту говоря, стоило как можно быстрее подкрепиться, что я и сделал, благо на сей раз сумки с продуктами были со мной. Правда, они оставались приторочены к седлу

Грома, но это проблемой не было – все равно я не закрыл окно, и время в том мире, пока я сидел здесь, стояло. Одеваться я не стал, все равно одежда была сырая, хоть выжимай, просто вылез наружу, прошлепал в одних трусах к коню… Честное слово, мне показалось, что у него глаза на лоб полезли от изумления, однако я списал все на свое разыгравшееся не ко времени воображение, отцепил мешок со жратвой и полез обратно, в туман.

Ну, я мог себя поздравить – несмотря на то, что паковать продовольствие мне пришлось ватными руками, преодолевая слабость и головокружение, все у меня получилось. Мешок из плотной телячьей кожи с честью выдержал испытание влажностью, и еда была в полном порядке. Так что я расположился у окна и привычно уже разложил продукты, а потом устроил себе пикник на обочине. Это не как у

Стругацких, а в смысле поел, никому не мешая. Хотя вариантов расшифровки фразы возможно море. Помню, видел карикатуру как раз с такой подписью, там крокодил инопланетянина кушал… Ну да лирика это все, единственное, что сейчас заслуживало внимания, это мой полный желудок.

После приема пищи настроение мое еще более улучшилось, и единственное, что сейчас его портило, была мокрая одежда. Идти сушить ее к водопаду было стремно – вдруг по пути еще какая-нибудь тварь болтается, но, подумав, я решил, что вряд ли. Во-первых, тут идти-то два шага, а во-вторых, я провалялся, если верить по часам, почти половину суток. Если бы и был тут кто-нибудь, он имел куда большие шансы спокойно схарчить меня тогда, больного и беспомощного, чем сейчас – здорового, сытого и наглого. Так что сгреб я шмотье и двинулся приводить себя в человеческий вид.

Когда, спустя два часа я, высохший и бодрый, вылез в свой мир и закрыл окно, глаза у коня стали еще больше. Не, умнейшая все же зверюга мне попалась. Плюхнувшись в седло и проклиная осыпающуюся с листвы воду, я толкнул коня каблуками, и вскоре уже снова ехал по дороге, стараясь добраться до жилья прежде, чем опустится темнота.

Мне это не удалось, но, решив не останавливаться, я тупо пер вперед, и мое упорство было вознаграждено – ближе к полуночи своим ночным зрением мне удалось различить контуры постоялого двора.

На барабанную дробь кулаком по створке ворот никто выходить не захотел, зато очень резво повыскакивали, когда эта створка рухнула.

Грохота не получилось – земля слишком напиталась влагой, однако сочный "чмок", озвучивший падение ворот в грязную лужу, оказался тоже весьма неплохим сигналом к побудке. Выпученные глаза и широко открытые рты хозяина постоялого двора, его супруги, женщины, в которой, навскидку, было пудов восемь первосортной говядины, и двух здоровенных парней, мордально настолько похожих на них обоих, что сомнений в происхождении этих мордоворотов не было никаких, лучше самых громких аплодисментов подтвердили, что спектакль под названием

• Предыдущая
• 20/78
• Следующая