Флирт - Гамильтон Лорел Кей - Страница 23

• Предыдущая
• 23/32
• Следующая

— Знать — это твоя работа, — сказал ей Джейкоб, никак не скрывая своего недовольства.

Эллен опустила голову — длинные прямые темные волосы рассыпались вокруг лица.

— Ты прав. Я не справилась с работой, я виновата, Джейкоб, но если ты хочешь сегодня поднять мертвеца, сперва она должна напитаться. И боюсь, что для стейков и прочей человеческой еды уже поздно.

— Что мы должны сделать?

— Ей надо питаться от кого-то из нас.

Он посмотрел на нее сердито:

— И кому придется ради нее открывать себе жилы?

— Ей не кровь нужна, Джейкоб, — ответила Эллен.

Он посмотрел на нас — на нее, на меня, снова на нее.

— Так это правда? Она действительно суккуб?

— Ты ощущал ее силу. Ты знаешь, кто она. Все мы знаем.

— Можно мне воды? — попросила я.

— Никки, дай ей воды, — велел Джейкоб.

— Ты теперь мне доверяешь?

— Делай, что я сказал.

Никки встал и пошел к открытой двери. Мелькнула мысль, в чем же он принесет воду, но Джейкоб присел со мной рядом напротив Эллен, и мне было о чем подумать еще.

— Эллен, ты наш эксперт по сверхъестественному. Ты облажалась — ты и исправляй.

— Исправлять — как? — спросила она.

— Пусть она от тебя питается.

Джейкоб смотрел на Эллен недружелюбным взглядом.

— Если я ее буду кормить, то не смогу удержать круг силы, который только и отделяет ее от ее мастера. Она так опасна сама по себе — представь себе, что будет, если через нее потечет сила мастера города.

— Отлично, кого мы тогда ей скормим?

Вернулся Никки, держа ладони ковшиком. С них капала вода, серебрясь при луне. Наклонившись надо мной, он посмотрел на своих товарищей по прайду:

— Помогите малость?

Джейкоб глянул на Эллен. Она сказала:

— Я боюсь ее трогать — вдруг то, что она сделала с вами, случится и со мной?

— Со мной она ничего не сделала, — заявил Джейкоб.

— Я тебя предохраняю от ее воли, воздействуя своей волей и верой.

Она разжала руку, показала пентаграмму и снова накрыла ладонью.

— Вода вытекает. Кто-нибудь, приподнимите ее.

В голосе Никки слышалось нетерпение.

Джейкоб хмыкнул неприязненно, но придвинулся и подложил мускулистую руку мне под плечи. Приподнял достаточно бережно, и Никки поднес мне сложенные руки. Получилось неаккуратно, меня залило спереди, но вода была вкусна и прохладна, и я в ней нуждалась. Когда она была частично выпита, частично на меня пролита, Никки убрал опустевшие ладони и провел ими мне по лбу и по щекам, как смачивают влажным полотенцем лицо больного.

Наверное, для самого Никки этот жест тоже был неожиданным, потому что он от меня отодвинулся и сказал:

— Не знаю, зачем я это сделал.

— Она тебя подчинила, — сказал Джейкоб, укладывая меня обратно и подсовывая под голову сложенный жакет. Когда он отодвинулся, я ухватила его за руку, и тут же у него зачастил пульс, а во мне волной жара и желания всколыхнулся голод, заставивший меня сесть и потянуться к нему.

Джейкоб наклонился вперед, как для поцелуя, но между нами возникла пентаграмма, болтающаяся на цепи. Я почти ожидала, что она засветится, но этого не случилось. Может быть, я еще недостаточно вампир. Но она позволила Джейкобу вырваться и встать у двери.

Я посмотрела на Эллен с ее несветящейся пентаграммой.

— Правило — «не навреди», Эллен. Ты плохо сделала, колдунья. Не будет тебе конфетки.

Она проглотила слюну — с трудом, мне было слышно, — и попятилась, держа пентаграмму в открытой ладони. Я думаю, она тоже ждала, чтобы пентаграмма засветилась. Интересно, отсутствие свечения не навело ее на мысль, что она ослабла в своей вере?

Я стала падать обратно, и Никки меня поймал, осторожно опустил на землю. Я видела расширенные глаза колдуньи, чуяла обонянием ее страх.

— Закон трехкратного воздаяния, Эллен. Все, что ты делаешь другим, возвращается к тебе в тройном размере.

Она уже стояла возле двери. Джейкоб вышел, пока я наводила страх на его ручную колдунью.

— Откуда тебе это знать? Ты же считаешься христианкой, — сказала она.

— У меня есть друзья среди твоих единоверцев. Хорошие люди.

— Намекаешь, что я плохая, — произнесла она, уже сердясь.

Я ответила, лежа на руках у Никки:

— Я ни на что не намекаю, я констатирую факт. Ты — плохая колдунья.

— А ты плохая христианка.

Я засмеялась — она вздрогнула.

— Бог меня простит. А насколько склонны к прощению те силы, которым молишься ты? Ты не настолько сильна, чтобы отрезать меня от всех моих без чьей-то помощи.

— Я настолько сильна.

Но голос ее прозвучал слишком резко. Она сама себе не верила.

— Никки, ты чуешь вранье?

— Да, — ответил он, и снова густым голосом. Как будто в отсутствии его Рекса моя хватка держала его сильнее. В этом дело — или просто в том, что он ко мне прикасался?

Снова в дверях появился Джейкоб.

— Ты кормилась от моей энергии, просто касаясь руки?

— Да, наверное, — ответила я.

— Никки, хочешь ее покормить? — спросил он.

— Ты про секс? — уточнил Никки.

Джейкоб кивнул. Эллен отошла и встала рядом с ним в дверях.

Никки посмотрел на меня, единственный глаз блеснул в лунном свете.

— И еще как.

— Ты же знаешь, что это неудачная мысль? — спросил Джейкоб.

— Ага, — ответил Никки.

Джейкоб кивнул:

— Давай по-быстрому. Не можем мы тут всю ночь возиться.

И они с Эллен вышли, закрыв за собой двери.

Никки посмотрел на меня — и что-то ранимое, робкое мелькнуло в его лице — как у ребенка, когда родители вышли и закрыли дверь, а чудовище под кроватью осталось. Никки посмотрел на меня, и на лице было видно понимание, что на этот раз чудовище у него в объятиях. Я бы его утешила, но любое утешение было бы ложью.

Во мне взметнулся голод приливной волной — он взметался все выше после каждого отказа в утолении. В конце концов если я сознательно его не утолю, он сам выберет, когда и что ему есть, и кто-то из нас может не пережить этого выбора.

— Мне нужно кормиться, — сказала я.

— Трахаться, значит, — ответил он.

— Вполне нормальный способ.

Он улыбнулся широко, и лицо его стало моложе, похожим на того весельчака, которого я увидела в ресторане. Это было всего несколько часов назад?

— Я достаточно мужик, чтобы постараться эту работу сделать хорошо, и держать тебя в руках настолько приятно, что я постараюсь доставить тебе удовольствие такое, чтобы тебе захотелось еще раз.

Я улыбнулась ему, хотя не знаю, дошла ли улыбка до глаз.

— Это будет хорошо.

— Откуда ты знаешь наперед?

Я могла бы много чего ему ответить. Могла бы объяснить, что попытка сдержаться вполне заменяет долгую-долгую прелюдию. Но я просто подалась вперед и поцеловала его в грудь над растянутой горловиной майки. Волосы там были мягче, чем казались на вид, и, как и его карие глаза, темнее белокурых волос на голове. Это не значило, что он не натуральный блондин, но снижало шансы на это. На груди было достаточно мускулов, чтобы я захватила полный рот мяса и прикусила.

— Ой! — сказал он.

— Если не любишь зубов и ногтей, то тебе придется защитить себя, потому что будет момент, когда я забуду все.

— Ты хочешь сказать, что будешь делать мне больно?

Я всмотрелась в его лицо, попыталась увидеть при луне, всерьез ли он спрашивает.

— Ты был когда-нибудь с другим оборотнем?

Он только мотнул головой:

— После того, что случилось с первым прайдом Джейкоба, он запретил такое.

Я снова запустила руку в эти шелковистые темные волосы:

— Ой, Никки, как же ты много потерял!

— После того, что ты с нами сделала всего за один вечер, я начинаю понимать правила Джейкоба.

— А что я с вами сделала?

— Разделила. Если бы Сайлас не появился вовремя, мы бы из-за тебя подрались.

Я провела рукой по контуру лица под упавшими волосами:

— Не пришлось бы драться, если бы Джейкоб был так же готов делиться, как и ты.

• Предыдущая
• 23/32
• Следующая