Юрий Андропов. Последняя надежда режима. - Млечин Леонид Михайлович - Страница 17
- Предыдущая
- 17/126
- Следующая
Думали, что, как только появятся советские танки, вес закончится, как это произошло после советского вмешательства в Берлине в июне 1953 года. Но венгры взялись ta оружие и стали сопротивляться. Появление советских войск было воспринято как оккупация. Это породило всплеск патриотических чувств. Венгры стреляли в советских солдат, забрасывали их камнями. Танки в городе были уязвимы, их поджигали бутылками с горючей смесью. В первый день погибли двадцать советских солдат, сгорели четыре танка и четыре бронетранспортера.
Советские войска не смогли успокоить город. Венгерская армия им не помогала, многие солдаты переходили на сторону восставших. Бойцов сопротивления становилось все больше, их число достигло нескольких тысяч человек. В основном это были рабочие, отслужившие в армии и владеющие оружием.
Главой правительства вместо Хегедюша 24 октября стал Имре Надь, В 8 часов 13 минут об этом сообщило радио Будапешта. Через полчаса Надь объявил в стране военное положение. В два часа дня советские танки, которые вошли н город на рассвете, заняли позиции перед зданием венгерского ЦК.
Министром культуры назначили философа-марксиста с мировым именем Дьердя Лукача, которого в Москве считали «путаником и ревизионистом». Он тоже был политэмигрантом, жил в Советском Союзе, в июне 1941 года чекисты его арестовали и держали два месяца на Лубянке. О политических взглядах Лукача можно судить хотя бы по таким его словам:
— Если нам удастся сделать социализм привлекательным, он не будет больше пугающим чудовищем для масс.
В тот же день в Будапешт прибыли Микоян и Суслов. Они оставались в Венгрии всю неделю. Одновременно прилетел председатель КГБ Иван Александрович Серов. Московским гостям пришлось смириться с назначением Надя — он был единственным лидером, к которому в стране прислушивались.
Микоян и Суслов увидели, что Венгрия вышла из поминовения. Прежние структуры управления распадались. Класть переходила к восставшему народу.
— Правительство, — заявил Имре Надь, — осуждает взгляды, в соответствии с которыми нынешнее грандиозное народное восстание рассматривается как контрреволюция. Это движение поставило своей целью обеспечить нашу национальную независимость, развернуть процесс демократизации нашей общественной, экономической, политической жизни, поскольку только это может быть основой социализма в нашей стране.
Управление государственной безопасности распустили. Началось воссоздание политических партий, прежде существовавших в Венгрии.
Если Микояну в Будапеште была ясна сложность и противоречивость происходящего в стране, то его товарищам по президиуму ЦК, оставшимся в Москве, все виделось в черно-белом свете. Хрущев распорядился, чтобы Суслов немедленно прилетел в Москву и доложил обстановку. Поздно вечером 28 октября Суслов рассказал, что в городе идет бой, есть значительные потери, настроения антисоветские:
— Отношение к нашим войскам сейчас плохое. Причина — разгон демонстрации. Много убитых из населения. В городе висят траурные флаги.
25 октября советские войска разогнали демонстрацию на площади Кошута, погибло шестьдесят человек. Расстрел манифестантов, стрельба из танковых орудий и пулеметов по домам усилили антисоветские настроения и готовность сражаться.
Суслов сказал, что их с Микояном общая позиция такова. Правительство Имре Надя надо все равно поддерживать, а войска из Будапешта выводить. Маршал Жуков первым предложил отказаться от силового способа влиять на ситуацию в стране. Его поддержал Хрущев: «А то мы только стреляем». Все члены президиума, кроме маршала Ворошилова, который требовал крайних мер, согласились: войска надо выводить, иначе придется оккупировать страну.
Юрий Андропов приехал в штаб советских войск (офицеры разместились в здании венгерского министерства обороны, поскольку там был аппарат ВЧ-связи).
— Вооруженное выступление, — говорил посол, — имеет антисоветский характер. В нем участвуют в основном контрреволюпионеры, деклассированные и подрывные элементы, переброшенные с Запада.
- Мне показалось, вспоминал генерал Евгений Малашенко, что Андропов односторонне оценивал ситуацию, выхватывал из массы фактов лишь имеющие антисоциалистическую и четкую направленность.
Андропов поинтересовался у военных:
— Как реагировать на требования венгров вывести поиска?
— В сложившейся обстановке наши войска надо выводить - ответил генерал Лащенко.
— Что, оставим народную власть, коммунистов на растерзание? — возмутился посол.
— Пусть они сами себя защищают. Мы не должны за них воевать. Кто желает, пусть с нами уходит.
— Если советские войска уйдут, — многозначительно сказал Андропов, — завтра здесь будут Соединенные Штаты и их союзники. Надо разгромить вооруженные отряды мятежников.
На этом расстались.
— Посол желает войти в историю, — заметил генерал Лащенко.
В Москве 30 октября заседание президиума ЦК началось с чтения шифровок Микояна и председателя КГБ Серова из Венгрии. Маршал Жуков подогрел атмосферу, сообщив, что в столице Австрии на аэродромах сосредотачивается военно-транспортная авиация.
Сообщение Жукова прозвучало как свидетельство готовности Запада вмешаться в венгерские события. Сейчас неВозможно установить, дезинформировали самого Жукова или он сознательно запугивал товарищей по президиуму ЦК. Через Вену в эти дни шла гуманитарная помошь для Венгрии. Она доставлялась в австрийскую столицу разными самолетами, в том числе военно-транспортной авиациям Но делалось это совершенно открыто, в присутствии журналистов и общественности, груз каждого самолета был и шесген. Вмешиваться в венгерские события Запад не собирался. А уж что касается Австрии, то она объявила о постоянном нейтралитете и скрупулезно соблюдала обязательства, не допуская на свою территорию чужие войска.
Хрущева интересовал ответ на главный вопрос, который он задавал членам президиума ЦК:
— Не уходит ли Венгрия из нашего лагеря? Кто такой Надь? Можно ли ему верить?
Пока в Москве шло заседание, Имре Надь заявил по радио, что в Венгрии ликвидируется однопартийная система, поэтому он формирует коалиционное правительство из коммунистов, партии мелких хозяев и крестьянской партии.
— Политическая обстановка определилась, — злорадно сказал Молотов, отстраненный от внешней политики. — В Венгрии создано антиреволюционное правительство.
Тем не менее президиум ЦК был готов начать переговоры с правительством Надя о выводе войск. Более того, вывести войска из всех стран народной демократии, если они этого хотят.
— Ход событий, — говорил министр иностранных дел Дмитрий Трофимович Шепилов, — обнаружил кризис наших отношений со странами народной демократии и довольно широкие антисоветские настроения. Надо вскрыть глубинные причины этих явлений и устранить элементы командования в отношениях со странами народной демократии.
С ним полностью согласился Жуков:
— Для нас события в Венгрии — урок во внешнеполитическом отношении. Надо вывести войска из Будапешта, если потребуется — из всей Венгрии.
В тот день в зале заседаний президиума ЦК звучали речи, которые не скоро повторятся.
— На XX съезде мы сделали хорошее дело, — добавил первый заместитель главы правительства Максим Захарович Сабуров, — но затем не возглавили развязанную инициативу масс. Нельзя руководить против воли масс.
В Польше Хрущев рискнул положиться на Владислава Гомулку: пусть он чуть менее подчинен Москве, зато держит в руках страну. И сразу убедился в правоте принятого решения — напряженность в стране спала. В отношении Венгрии Никита Сергеевич решил поступить так же — поддержать правительство Имре Надя и убрать войска из Будапешта.
Хрущев понимал, что наступил кризис в отношениях с социалистическими странами, прежние принципы надо пересматривать. Никита Сергеевич говорил, что мы живем не во времена Коминтерна, нельзя командовать братскими партиями, использовать войска против венгров — «ввязаться в авантюру», И главное — члены президиума ЦК КПСС были потрясены масштабами восстания в Венгрии,
- Предыдущая
- 17/126
- Следующая