Ангел для сестры - Пиколт Джоди Линн - Страница 60

• Предыдущая
• 60/82
• Следующая

– Только быстро, – нехотя согласился судья.

Я встал и подошел к скамье.

– Ваша честь, все медицинские процедуры, которым подвергалась Анна в течение жизни, были необходимы для Кейт, а не для нее самой. Никто не сомневается в том, что Сара Фитцджеральд любит всех своих детей или что решения, которые она принимала, помогли Кейт. Но мы сомневаемся, что, принимая эти решения, она думала об этом ребенке.

Я обернулся и увидел Джулию, которая внимательно смотрела на меня. Неожиданно мне пришло на ум старое задание по этике, и я понял, что нужно сказать.

– Должно быть, вы помните то дело о пожарных из Ворчестера, штат Массачусетс, которые погибли во время пожара, возникшего по вине бездомной женщины. Она знала, что начинается пожар, она покинула здание, но так и не позвонила 911, потому что не хотела неприятностей. Той ночью погибли шесть мужчин, но суд все равно не может привлечь ту женщину к ответственности, так как в Америке – даже если это приводит к трагическим последствиям – никто не несет ответственности за безопасность другого человека. Вы не обязаны помогать другому в беде, независимо от того, являетесь ли поджигателем, водителем проезжающего мимо места аварии автомобиля или идеально совместимым донором.

Я снова посмотрел на Джулию.

– Мы собрались здесь сегодня, потому что в нашей системе правосудия есть различие между тем, что законно, и тем, что морально. Иногда эта разница очевидна. Но время от времени, особенно когда сталкиваются эти два понятия, то, что правильно, кажется неверным, а неверное – правильным. – Я вернулся к своему месту. – Мы собрались здесь, – закончил я, – чтобы суд помог всем нам разобраться, что правильно, а что – нет.

Моим первым свидетелем была адвокат противной стороны. Я смотрел, как Сара неуверенно шла к стойке походкой моряка, идущего по качающейся палубе. Она умудрилась занять место свидетеля и произнести присягу, ни разу не оторвав глаз от Анны.

– Господин судья, я бы просил вас разрешить рассматривать Сару Фитцджеральд как свидетеля, дающего показания в пользу противной стороны.

Судья нахмурился.

– Мистер Александер, я от всей души надеюсь, что и вы, и миссис Фитцджеральд будете вести себя здесь, как цивилизованные люди.

– Я понял, Ваша честь. – Я подошел к Саре. – Назовите, пожалуйста, свое имя.

Она вздернула подбородок.

– Сара Крофтон Фитцджеральд.

– Вы мать несовершеннолетней Анны Фитцджеральд?

– Да. А также мать Кейт и Джесси.

– Это правда, что вашей дочери Кейт в возрасте двух лет поставили диагноз острая промиелоцитная лейкемия?

– Правда.

– И что тогда вы и ваш муж решили зачать генетически запрограммированного ребенка, который должен был стать идеально совместимым донором органов для Кейт, чтобы излечить ее?

Лицо Сары напряглось.

– Я бы использовала другие слова, но что касается зачатия Анны, то это правда. Мы собирались перелить Кейт пуповинную кровь Анны.

– Почему вы не попытались найти неродственного донора?

– Это намного опаснее. Риск смерти был бы намного выше при использовании крови того, кто не является родственником Кейт.

– Сколько лет было Анне, когда у нее впервые взяли какой-либо орган или ткани для сестры?

– Кейт сделали переливание через месяц после рождения Анны.

Я покачал головой.

– Я не спрашивал, когда Кейт делали переливание крови. Я спросил, когда взяли кровь у Анны. Пуповинную кровь взяли через несколько минут после рождения, так?

– Да, – ответила Сара. – Но Анна об этом даже не знала.

– Сколько лет было Анне, когда у нее в следующий раз взяли какой-либо орган или ткани для Кейт?

Как я и ожидал, Сара вздрогнула.

– Ей было пять лет, когда у нее взяли лимфоциты.

– Как проходила процедура?

– У нее брали кровь из вен на руках.

– Анна согласилась, чтобы ей воткнули в руку иглу?

– Ей было пять лет, – ответила Сара.

– Вы спрашивали ее, можно ли вставлять ей иглу в руку?

– Я просила ее помочь сестре.

– Правда ли, что Анну пришлось силой удерживать, чтобы взять кровь?

Сара посмотрела на Анну и закрыла глаза.

– Да.

– И вы называете это добровольным согласием, миссис Фитцджеральд? – Краем глаза я заметил, как судья Десальво нахмурился. – Когда у Анны впервые взяли лимфоциты, были ли какие-то побочные эффекты?

– У нее было несколько синяков, и она немного жаловалась на боль.

– Через какое время у нее снова взяли кровь?

– Через месяц.

– В тот раз ее тоже пришлось держать?

– Да, но…

– Сопровождалось ли это какими-либо побочными явлениями?

– Теми же. – Сара покачала головой. – Вы не понимаете. Я видела, что происходит с Анной после каждой процедуры. Независимо от того, кого из своих детей ты видишь в подобной ситуации, твое сердце все равно обливается кровью.

– И все же, миссис Фитцджеральд, вам удалось справиться со своими чувствами, – заметил я, – потому что у Анны взяли кровь в третий раз.

– Было сложно получить необходимое количество лимфоцитов, – объяснила Сара. – Это невозможно предвидеть заранее.

– Сколько лет было Анне, когда ей в следующий раз пришлось подвергнуться медицинскому вмешательству ради здоровья сестры?

– Когда Кейт было девять лет, у нее начался сильный грипп и…

– Вы опять неправильно поняли вопрос. Я хочу услышать, что случилось с Анной, когда ей было шесть лет.

– У нее взяли гранулоциты для борьбы с болезнью Кейт. Эта процедура очень похожа на процедуру забора лимфоцитов.

– Опять кололи иглой?

– Да.

– Вы спрашивали, хочет ли она отдавать свои гранулоциты?

Сара молчала.

– Миссис Фитцджеральд, – поторопил ее судья.

Она повернулась к своей дочери и заговорила:

– Анна, ты ведь знаешь, что мы делали все это не для того, чтобы причинить тебе боль. Нам всем было больно. Когда у тебя были кровоподтеки снаружи, у нас они были внутри.

– Миссис Фитцджеральд, – я встал между ней и Анной. – Вы спрашивали ее?

– Пожалуйста, не делайте этого, – сказала она. – Мы все знаем, как это было. Я соглашусь со всем тем, что вы хотите доказать, мучая меня. Но давайте скорее покончим с этим.

– Потому что вам тяжело это слушать и вспоминать? – Я знал, что переступаю черту, но за мной была Анна. Я хотел, чтобы она знала, что кто-то готов пройти часть этого пути вместо нее. – В этом свете все кажется не таким безобидным, правда?

– Мистер Александер, зачем все это? – спросил судья Десальво. – Мне прекрасно известно, сколько раз Анна подвергалась медицинскому вмешательству.

– Потому что существует только история болезни Кейт, Ваша честь, а не Анны.

Судья Десальво посмотрел на нас.

– Покороче, пожалуйста, господин адвокат.

Я повернулся к Саре.

– Костный мозг, – бесстрастно произнесла она, прежде чем я успел задать вопрос. – Она находилась под общим наркозом, потому что была слишком маленькой и мозг брали иглой из костей таза.

– Был ли это только один укол, как во время предыдущих процедур?

– Нет, – тихо ответила Сара. – Их было около пятнадцати.

– В кость?

– Да.

– Какие побочные эффекты наблюдались на сей раз?

– Она жаловалась на боль, и ей давали обезболивающее.

– То есть на этот раз Анне пришлось лежать в больнице… и ей самой понадобилось лечение?

Саре потребовалась минута, чтобы справиться с собой.

– Мне сказали, что забор костного мозга считается безопасным для донора хирургическим вмешательством. Возможно, я просто хотела это услышать, возможно, мне тогда необходимо было это услышать. Вероятно, я недостаточно беспокоилась об Анне, потому что была слишком сосредоточена на Кейт. Но я точно знаю, как все в нашей семье, что Анна больше всего на свете хотела, чтобы Кейт выздоровела.

– Конечно, – ответил я. – Чтобы ее наконец перестали колоть иглами.

– Достаточно, мистер Александер, – прервал меня судья Десальво.

• Предыдущая
• 60/82
• Следующая