Дитя больших планов - Плотникова Александра - Страница 13

 Совсем еще молоденький химер сам не понимал, что творит, загоняя себя. Перебирался через скалы и завалы, не огибал оврагов и ям, лишь изредка отвлекался на охоту, ловя и поедая сырьем зазевавшуюся живность. Ох, видел бы сейчас Круг Девяти своего главу... Постепенно его время от времени начал душить кашель, становящийся все более тяжелым, тело плохо слушалось и мерзло, а глаза закрывались сами собой и возникало желание лечь в такой мягкий приветливый снежок, да тут же и заснуть. Однако, он шел с неотступностью и упрямством зомби.

 Пока к утру седьмого дня холод все-таки не доконал его. Он зашелся в рвущем нутро приступе кашля, свалился под какой-то елью, свернулся клубком, не выпуская меча из рук, и затих.

 Лес был тих и по-зимнему недвижен. Лесная нечисть спала, мелкие птахи и зверьки попрятались. Только хищники, сбившись стаями, прочесывали снежные завалы в поисках зазевавшейся дичи. Снег повалил с затянувшегося серой пеленой туч неба, присыпал собой деревья, коряги, каменные гольцы. Дело близилось к полудню, когда голодная поджарая волчья стая набрела на легкую добычу. Волкам этой зимой пришлось туго, оленьи стада ушли туда, где морозы не так свирепы и можно было как-то прокормиться. Посему волки не брезговали даже мертвечиной.

 Существо под елью было почти уже падалью, оно не шевелилось и не стряхивало с себя снег. Крупный вожак с ободранным боком начал осторожно приближаться к будущему обеду, его стая за ним сжимала кольцо. Лапы существа к чему-то примерзли, к чему-то холодному, острому и злому, но волк уже не боялся.

 И тут вожаку на нос приземлился комок снега. А когда он, встряхнувшись, едва приподнял голову - в его спину впился набор когтей, а в шею чуть ниже уха - мощные кошачьи челюсти. Тяжесть крупного плотного тела, помноженная на силу прыжка и земную тягу, с хрустом перебила матерому хищнику хребет, стоило лишь немного помочь.

 Перед стаей, низко ворча и припадая к земле чуть впереди лежащего химера, оказалась... кошка. Ирсан. Заблудившийся, наверное, так как обычно они горы не покидают. И дурной до безобразия - раз молодая, в общем-то, киска в одиночку полезла на стаю волков ради падали. У этого зверя была роскошнейшая бело-голубоватая шуба, испещренная от носа до хвоста яркими черными пятнами и полосами. Хвост заслуживал отдельного слова - длинный и толстый, длиной он был чуть ли не в две трети самого ирсана.

 Разумеется, волки опешили. Вожак верховодил этой стаей не первый год, его и его самку уважали и боялись. Она и сейчас выпрыгнула вперед, скаля зубы, оскорбленная убийством своего супруга. Но подойти не решалась, только перебирала лапами - она не знала противника, не знала, чего ждать. Кошка шипела и рычала, гнула спину и стегала хвостом. Густая шерсть стояла дыбом. когти то и дело впивались в снег, а затем она резко рванулась наперерез волчице, с силой ударив ее лапой по морде, метя выцарапать глаза.

 Волчица взвизгнула и отскочила прочь, на морде ее заалели полосы от когтей. Связываться с кошкой не очень хотелось, и к тому же, было что-то странное, не совсем звериное в исходившем от нее запахе. У волчицы зачесался нос, она чихнула и зарычала. Ирсана это не испугало, даже наоборот. Поэтому, взрыкнув еще раз, новая хозяйка стаи предпочла удалиться - поискать добычу полегче. Следом за ней потянулись и остальные волки.

 И снова, лес был тих и по-зимнему мертв. Химер потихоньку замерзал, проваливаясь в теплое молоко запретного сна, но замерзнуть ему было не дано: ирсан - странный, неправильный какой-то, не бешеный, но сумасшедший, если звери бывают такими - подошел ближе к столь яростно защищаемой находке. Существо было еще живым, хоть немножко. Может, сумеет доползти до логова, если ему помочь в этом? Там есть еда и шкуры, и тепло... Слишком оно странное, слишком неожиданно родственное, чтобы дать ему замерзнуть. Особенно после взятой под опеку жизни, выкупленной чужой смертью.

 Огромная кошка ткнулась Каинару в шею, щекоча теплым дыханием, и легонько толкнула - мол, давай-давай, вставай и пошли, нечего тут валяться.

 Он, движимый какой-то почти запредельной живучестью и упрямством в желании жить, попытался отмахнуться, застонал, зашевелился, отталкивая звериную морду, но кошка продолжала его тормошить, даже пустив в ход лапы. В конце концов, он кое-как встал на колени, цепляясь за густейший мех и снова, как магнитом притянутый, развернулся на запад.

 Кошка недовольно заворчала и, не смотря на слабые протесты и навязчивое желание повернуть в ненужную сторону, потащила химеру к логову, рыча на каждую попытку дернуться, куда не надо. Беловолосое нечто все больше напоминало ей - а это была именно она - огромного, ничего не понимающего, грязного и очень тощего котенка.

 Так они и дошли - она на своих четырех, он - полуползком, цепляясь за нее, и уже почти ничего не соображая, до пещерки в основании невысокого холма-горушки. Ему упорно хотелось лечь и не вставать, его бил кашель.

 Его желание сбылось - но не на снегу под кустом, а в неожиданно просторной и чистой пещерке, в которой был сооружен весьма достойный лежак из шкур и меха, и неожиданно оказался почти прогоревший костерок в специально обложенном камнями месте. В глубине пещеры виднелся низкий узкий лаз куда-то. Вообще, это жилье - даже вход был завешен шкурой! - больше подходил человеку, чем зверю. Кошка исхитрилась доволочь свою ношу до шкур и уронить там, затем в костерок полетели заранее заготовленные ветки - лапами ирсан управлялся немногим хуже, чем человек руками.

 Хлынувший в горло теплый воздух вызвал жестокий приступ кашля. Полумертвому химеру оставалось только пережидать, надеясь, что легкие останутся целы. Под конец, совершенно выбившись из сил, он глубже зарылся в мех и провалился в тяжелое подобие сна.

 ...Я кинулся на поиски, едва только из пасти Юдара отзвучала последняя нота жуткого низкого воя, так напугавшего нечисть в логове Мобиуса. Честное слово, если бы не жена, я, наверное, сорвался бы в полет, забыв одеться.

 Нужно было спешить на восток, спешить изо всех сил, пока не случилось ничего непоправимого. Всадник на хорошей лошади добрался бы до Горной Короны за месяц-полтора по трактам. Мне же предстояло успеть добраться туда и найти Каинара, самое большее, за несколько дней. Смутное ощущение тревоги подсказывало, что дольше он один на свободе не проживет.

 Помогли Арки, да славится вовеки тот, кто первым подал идею их построить! В долине я оказался за несколько часов, но вот как искать, где? На что ориентироваться? Тот человек по имени Каинар, которого я знал, умер полтора года назад на алтаре, а тот, кто выжил, оставался Хранителем, но человеком уже не был, и я не знал, как выглядит его разум, чтобы дотянуться. День или полтора я потратил на то, чтобы прочесать долину, то и дело окликая пропавшего Хранителя по имени, но не обнаружил ничего. Так искать - все одно, что иголку выискивать в стоге сена, разбирая его по соломинке. В месяц не уложусь. А время уходило, драгоценное время. Уставший, голодный и злой, я плюхнулся на ствол какого-то дерева. И тут меня осенило: если я не могу найти Каинара, то, возможно, Юдар сможет? Элементали чуют Равновесие везде и всегда, в каком бы теле оно не хранилось...

 - Юдар! - позвал я.

 Огромная, дымчато-полупрозрачная драконья морда с вьющимися по ветру усами тотчас возникла передо мной из воздуха, слетели откуда-то сверху ветряные кольца длинного тела. Великий Дух вопросительно уставился на меня.

 - Ищи Ключ! - почти выкрикнул я, стараясь сдержать отчего-то разыгравшиеся нервы. Наверное, ждать просто уже не было сил...

 А Змей фыркнул, поднялся выше, описал надо мной пару кругов и помчался куда-то на север. Мне ничего не оставалось, как только взлететь и отправиться следом.

 Юдар искал быстро, но даже ему требовалось время... лишь к утру четвертого дня он спиралью закрутился вокруг какой-то елки и истошно заорал чьим-то голосом. Около дерева снег был перепахан множеством лап, а почти под самыми ветвями валялся волчий труп, от которого врассыпную бросились любители падали. Юдар всем своим видом давал понять, что Каинар был здесь. Ежась от холода, я обошел ель, но, увы - все следы были затоптаны. Разве что... С одной стороны сохранилась половина отпечатка странной двупалой широкой лапы с глубокими следами от загнутых звериных когтей. Сердце екнуло. Я нервно перевел дыхание и пошел следом за сорвавшимся с места Юдаром. Судя по всему, моя цель была уже близко...