Люди на краю пустыни - Кард Орсон Скотт - Страница 57

• Предыдущая
• 57/79
• Следующая

— Вот где правда, — сказал он.

— В конечном счете все сводится к сексу и насилию, — пробормотала она.

Она все обратила в шутку. Но от этой шутки ему стало не по себе. Он отстранился и совсем убрал от нее руки.

— Для меня это правда. Для меня это имеет значение. А ты, играя на сцене, целыми днями только делаешь вид, что занимаешься этим, и для тебя это не имеет ни малейшего значения, а это уже никуда не годится. Я думаю, что из-за этого ты становишься такой лживой. А знаешь, что еще я тебе скажу? Ты не заслуживаешь участия в этом шоу. Ты недостаточно хорошо играешь.

У Дивера не было желания слушать ее ответ. Он больше не хотел иметь с ней никаких дел. Ему стало стыдно за то, что он показал ей, как он относится к ней, к спектаклю и вообще ко всему на свете. Столько лет он носил все это в себе, избегая задушевных бесед с другими людьми. Раньше он никогда не рассказывал им о том, что его действительно беспокоило, а вот теперь все-таки выболтал то, что действительно имело для него значение. И кому же он все это выболтал? Кэти!

Тиг повернулся к ней спиной и пошел в сторону грузовика. Теперь, когда его внимание не было полностью сосредоточено на Кэти, он услышал голоса других людей, которые отчетливо звучали в чистом ночном воздухе. Вероятно, те, кто был в палатках, хорошо слышали весь их разговор. И, наверное, все они высовывались наружу, чтобы посмотреть эту сцену. Какое же унижение может быть без свидетелей?

Когда он обходил заднюю часть грузовика, некоторые голоса стали громче. Они принадлежали Маршаллу и еще кому-то и доносились со стороны панели управления светом и звуком. Может быть, это Олли? Нет, этот голос принадлежал кому-то из посторонних. Несмотря на то что Дивер не имел никакого желания разговаривать с кем бы то ни было, он все же пошел в ту сторону. Просто он вдруг почувствовал, что там происходит нечто скверное.

— Я могу вернуться с ордером через десять минут, и тогда я уж выясню, здесь она или нет, — сказал незнакомец. — Но судье не понравится то, что ему приходится выписывать ордер так поздно ночью, и он, возможно, не будет с вами особенно церемониться.

Это был шериф. Дивер довольно быстро сообразил, что Олли попался, совершая очередную глупость. Но нет, этого не могло быть, иначе шерифу не понадобился бы ордер. Ведь ордер означал, что шериф что-то ищет. Или кого-то ищет. Как бы там ни было, но все это значило, что Дивер не сумел удержать Олли от глупости. Разве не говорила эта девушка что-то насчет свидания после спектакля? Разве не обещала она выбраться через окно, но прийти к Олли? Ему следовало раньше об этом вспомнить. Ему нельзя было спускать с Олли глаз. Все это произошло по вине Дивера.

— Кого вы ищете, шериф? — спросил Дивер.

— Это не ваша забота, Дивер, — сказал Маршалл.

— Это ваш сын? — спросил шериф.

— Это конный рейнджер, — сказал Маршалл, — мы его подвезли, и теперь он нам немного помогает.

— Вы здесь не видели девушку? — спросил шериф. — Вот такого роста, а зовут ее Нэнси Палли. После спектакля она разговаривала с вашим осветителем.

— Я видел девушку, которая разговаривала с Олли, — сказал Дивер. — И это было как раз после спектакля, но, по-моему, за ней пришел ее отец.

— Ну да, может, оно и так, но только ее даже и сейчас нет дома, и у нас есть довольно веские основания считать, что она хотела вернуться сюда и кое с кем встретиться.

Маршалл встал между Дивером и шерифом.

— Все наши люди на месте, и никого из посторонних у нас нет.

— Если вам нечего скрывать, то почему же вы не разрешаете мне войти внутрь и сделать проверку?

Дивер, конечно, знал, почему. Олли, должно быть, отсутствовал. Но теперь было уже слишком поздно отправляться на его поиски, не дожидаясь, пока грянет беда.

— Мы имеем право отказывать в проведении у нас несанкционированных обысков, сэр, — сказал Маршалл. Он вне всяких сомнений сказал бы еще что-нибудь в этом роде, но Дивер прервал его, задав шерифу вопрос.

— Шериф, представление закончилось минут пятнадцать назад, — начал Дивер, — откуда вы знаете, что она не пошла погулять со своими подружками или еще что-нибудь в этом роде? Вы уже проверили их дома?

— Послушай, умник, — сказал шериф, — я не нуждаюсь в твоих поучениях.

— Что вы, я и не думал вас учить. Я уверен, что вы прекрасно знаете свое дело, — продолжал Дивер. — На самом деле я думаю, что вы знаете свое дело настолько хорошо, что ничуть не сомневаетесь в том, что эта девушка не пошла бы гулять с подружкой. Держу пари, что эта девушка и раньше доставляла вам массу хлопот.

— Это не твое дело, рейнджер.

— Я лишь говорю о том, что...

Но теперь Маршалл сообразил, куда клонит Дивер, и взял инициативу на себя.

— Меня тревожит, сэр, вероятность того, что в данный момент эта девушка из вашего города, возможно, совращает одного из моих сыновей. У моих сыновей мало возможностей общаться с молодыми девушками вне нашей семьи, и, возможно, что какая-нибудь опытная девушка могла бы сбить одного из них с правильного пути.

— Очень неглупо, — сказал шериф, переводя взгляд с Маршалла на Дивера, а потом снова на Маршалла. — Но это не сработает.

— Я не знаю, что вы имеете в виду, — сказал Маршалл, — но я уверен в том, что вы были осведомлены о склонности этой девушки к недозволенным связям с представителями противоположного пола. И тем не менее вы не предприняли никаких усилий, чтобы оградить гостей вашего города от ее намерений вступить с ними в связь.

— На суде такая линия защиты вам не поможет, — заметил шериф.

— Это почему же? — спросил Маршалл.

— Потому что ее отец — судья, мистер Ааль. Как только вы начнете такие разговоры, вы сию же секунду лишитесь своей лицензии. Возможно, вы ее вернете, подав апелляцию, но судья Палли будет биться с вами до самого конца, так что на несколько месяцев вам придется забыть о работе.

Дивер и думать боялся о том, чтобы вставить хоть слово. К его изумлению, Маршалл тоже угомонился.

— Итак, я возвращаюсь через десять минут с ордером и лучше, если все ваши парни будут здесь, в лагере, а с ними не будет ни одной девицы. В противном случае ваша деятельность по развращению новых земель будет на этом закончена.

Шериф сделал несколько шагов в сторону дороги, а потом повернулся к ним лицом и сказал:

— Я вызову судью по радии, а потом буду сидеть в своей машине и наблюдать за вашим лагерем до тех пор, пока сюда не приедет судья с ордером на обыск. Я не хочу ничего упускать.

— Конечно, не упустишь, исполнительный кретин, — сказал Маршалл. Но он сказал это настолько тихо, что его услышал только Дивер.

План шерифа был понятен. Он надеялся поймать Нэнси Палли, которая будет убегать из лагеря, или Олли, который будет возвращаться в него.

— Маршалл, — прошептал Дивер как можно тише, — перед спектаклем я видел в саду Олли вместе с этой девушкой.

— Меня это ничуть не удивляет, — сказал Маршалл.

— Насколько я понял, Олли нет в лагере.

— Я не проверял, — сказал Маршалл.

— Но вы считаете, что его там нет.

Маршалл ничего не сказал в ответ. «Не хочет делиться своими мыслями с посторонним, — решил Дивер. — И правильно делает. Когда семья попала в беду, нельзя доверять ее судьбу первому встречному».

— Я сделаю все, что смогу, — сказал Дивер.

— Спасибо, — поблагодарил его Маршалл. Дивер был удивлен, так как не надеялся услышать от него слова благодарности. Возможно, Маршалл понял, что дело настолько плохо, что одной словесной выволочкой не отделаешься.

Дивер последовал за шерифом. Он подошел к нему как раз в тот момент, когда шериф снимал с себя микрофон мобильной радиостанции. Подняв на Дивера глаза, шериф окинул его взглядом, который не оставлял сомнений в том, что он готов к скандалу.

— В чем дело, рейнджер?

— Меня зовут Дивер Тиг, шериф. Я познакомился с семейством Аалей только сегодняшним утром, когда они подобрали меня на дороге. Но и этого времени было вполне достаточно, чтобы хотя бы немного узнать их. Должен сказать вам, что я считаю их вполне приличными людьми.

• Предыдущая
• 57/79
• Следующая