Стреляющий компромат - Карасик Аркадий - Страница 41
- Предыдущая
- 41/63
- Следующая
Люди, не мозолящие глаза сильным мира сего легко забываются — старая истина, возрожденная из небытия после краха коммунистической системы.
Поэтому Сергей Степанович не задержался в доме лесника. Да и зачем, спрашивается, ему задерживаться? Дело налажено, люди озадачены, вот и пусть работают. А босс — в стороне от возможных нарушений законности, за них ответят высокооплачиваемые шестерки. У него — твердое алиби, которое подтвердят сотни влиятельных свидетелей, занимающих такое высокое положение, что следователи вмиг языки проглотят, испариной покроются, а начальники всех рангов и званий приложат подрагивающие от напряжения руки к козырькам форменных фуражек и гражданских шляп.
В развитие третьего, последнего элемента на полную мощность работающего «механизма» появилась еще одна немаловажная деталь: быть полезным. Захочет генерал ФСБ порезвиться с пухленькой красоткой — познакомить и проследить за удачным развитием взрывчатого романа. Размечтается сотрудник Администрации Президента о вилле на берегу Бискайского залива — организовать, помочь оформить.
С одним политическим деятелем — совместное посещение фешенебельной сауны, с другим — непомерная любовь к театральному искусству, с третьим — общие интересы, связанные с рыбалкой либо охотой.
Сергей Степанович — верный друг… Николаев — замечательный человек… Банкир — незаменимый собеседник… И никто не догадыается, что этот друг и собутыльник — примитивный бандит, но бандит высокого ранга. Который не употребляет блатного жаргона, пользуется дорогостоящими шампунями и духами, отлично осведомлен о внешней и закулисной жизни звезд эстрады, разбирается в экономике и политике, владеет перспективным, процветающим банком.
Все это — прикрытие, маскировка. Профессионально раскрашенная и разрекламированная. И не только маскировка, но и прочная преграда для сотрудников угрозыска и службы безопасности…
Николаев мысленно рассуждал сам с собой, сидя рядом с двоюродным братом в гостевой ложе Госдумы. Похваляясь умением и удачливостью, Сергей Степанович, одновременно, раскладывал пасьянс первоочередных задач, которые ему предстоит разрешить в ближайшее время. Главное, найти выгодного покупателя на «дискеточный» компромат, который, почти наверняка, находится сейчас в хате кубанского лесника.
В зале — привычная атмосфера: народные избраники дремлют, читают газеты, бродят по проходам, спорят и зевают. Естественно, есть и другая категория депутатов, которые предпочитают отсыпаться дома, а появившись в зале заседаний посылают на оппонентов жалящие стрелы молний, глушат их ударами грома. И не только на оппонентов — достается и правительству, и министерствам, и самому Президенту. Все это делается с тонким расчетом на телевизионщиков и корреспондентов. Лищний раз показаться своим избирателям в тоге праведника — залог будущего успеха на выборах.
Обычная мутная водица с омутами и заиленными бухтами, где так хорошо ловится рыбка. Николаев отлично разбирается в хитросплетениях думских баталий, научился маневрировать между группами и фракциями, оставаясь одинаково любимым всеми ветвями власти.
К ложе подошел один из депутатов, облокотился на парапет.
— Сергей Степанович? Рад видеть. Как дела-делишки?
— Плохо, Иван Семенович, банк вот-вот лопнет, уж не знаю, как быть.
Николаев действительно возглавляет один из московских банков, который служит неплохим прикрытием. Слухи о возможном банкротстве распустил сам банкир с целью представить себя в роли этакого радетеля за нужды нищих россиян. Дескать, разваливается банк по причине ежедневной и ежечасной помощи нуждающимся безработаным и пенсионерам, страдающим медикам и голодающим учителям, нищим энергетикам и бастующим шахтерам.
— Как так лопнет? — встревожился депутат. — А я открыл у вас счет. Посоветуйте, снять деньги либо рискнуть?
— Для вас — ни малейшей опасности. Гарантирую.
Успокоенный депутат отправился дремать на свое место. К ложе подошел второй, плешивый, с таким же, как у Николаева, оплывшим лицом. Повторился разговор о процентах по вкладам, надежности банка, перспективах его развития.
Третий приблизил слюнявый рот к уху «близкого друга», опасливо отслеживая соседей по ложе, зашептал.
— Нашел одну сауну. Девочки-массажисточки — об"ядение… Вечерком испробуем?
— Обязательно, — таким же шопотом одобрил предстояий отдых общительный банкир. — Созвонимся.
Воспользовавшись небольшим перерывом, Молвин наклонился к брату.
— Как дела с Людкой?
— В норме. Тройная гарантия. Задействованы десятки надежных людей. Думаю, на днях верну тебе и дискеты, и деваху.
Держи карман шире, подумал Николаев, ни досье, ни девки тебе не получить. Компромат самому нужен, а секретарша слишком многое знает, выпустить ее из рук равносильно наброшенной на шею палаческой петле.
— Спасибо, брат, утешил!
Помощник советника удовлетворенно откинулся на спинку кресла, взволновнно задышал, представляя себе очередную «командировку» в обществе пухленькой секретарши.
Собеседник удовлетворенно прищурился.
Во внутреннем кармане модного пиджака пискнул мобильник. Он приложил трубку к уху, но больше слушал, чем говорил. В ответ на тревожный взгляд брата успокоительно улыбнулся, положил мягкую ладонь на его колено.
Между тем, в душе банкира нарастала тревога — известия были далеки от радостных. В доме лесника появился раненный Зуб. Хитрый убит, девку взять не удалось. Вдобавок к этим неприятностям — меньший по размеру, но все же болезненный укольчик. Сбежал Вертаев.
— Прилечу — разберусь, — с угрозой прошипел Николаев. — Ждите.
Остается единственная надежда на частного детектива.
Между тем, сонная атмосфера в зале неожиданно накалилась.
Выступает плотный мужчина неопределенного возраста. Ухватился короткопалыми ручищами за края трибуны, будто за повод резвого скакуна, и выбрасывает из себя сгустки гневных фраз.
— Всем нам известно, с кем приходится работать. Что президентская команда, что правительственная — проржавели, погрязли в коррупции, потеряли политический нюх. И это не просто слова — у нас имеются чемоданы, да, да, не удивляйтесь, действительно, целые чемоданы, компроментирующих материалов. Здесь вам и связь с мафиозными группировками, и моральное разложение, и хищение государственных средств, и пьяные оргии в обществе проституток. Самое малое — приобретение в той же Испании дорогостоящих вилл и участков земли, поездки за государственный счет за рубеж в обществе непотребных девок. Сколько можно, я спрашиваю, терпеть подобное разложение?
— А факты, где факты?
Вопрос выкрикнут сразу несколькими голосами, будто их обладатели долго репетировали этот негодующий возглас, проводя своеобразные «спевки».
— Факты нужны? Пожалуйста. Компромат будет передан комиссии, которую необходимо тотчас же, без промедления, создать. Могу заверить — вручим в любом виде: документальном, с подписями и печатями, нотариально заверенными, либо — компьютерными дискетами, либо — в магнитофонной записи. Как пожелаете…
— Правильно!
— Клевета! Безобразие!
Спикер призывал к спокойствию.
Назревал очередной скандал.
У Молвина нервически задергалась нога, каблук выбивает по полу тревожную дробь. Пальцы, уцепившиеся за бархатный барьер, побелели, лицо налилось багровым румянцем, нос-банан напоминает переспелую грушу. Помощника советника Президента вот-вот хватит удар.
— Как же так, Сережа… Значит, компромат попал в руки оппозиции… А ты говорил…
— Успокойся, прекрати дергаться, — грозно шептал Николаев на ухо двоюродному брату, опасливо поглядывал на таких же, как и Молвин, взволнованных соседей по ложе. — Ничего у них нет — блефуют, негодяи, я точно знаю — ничего… Пойдем, погуляем по холлу…
Николаев почти вытащил из зала заседаний окончательно ослабевшего Молвина, силой затолкал в приоткрытый рот таблетку валидола.
Обычно в холле многолюдно. Уставшие от выслушивания беспрерывных докладов, справок, скоротечных стычек депутаты, недавно обламывающие друг другу бока, миролюбиво беседуют за столиками буфетов, пересмеиваются, обмениваются новостями из жизни артистов или мастеров спорта. Сейчас — пустынно. Необычный демарш представителя левой оппозиции взволновал всех — и сторонников, и противников. Они устремились в зал, на свои места.
- Предыдущая
- 41/63
- Следующая