Третий курьер, задыхаясь
Подлый вожак у Западной дамбы
Вдруг
перешел к врагу.
Но ничего: от нашей же бомбы
Завтра он — ни гугу!
Главнокомандующий
Мало греть энтузиазм,
дух,
пыл;
Мало — рушить на врагов
гром
булл;
Надо вздыбить по домам
весь
пол!
По вокзалам расшатать
сеть
шпал!
Чтобы мраком залило
весь
румб,
Чтоб собрать во тьме тишком
полк
помп —
В небоскребах загасить
свет
ламп,
Бра, софитов, фонарей,
люстр,
рамп!
Свет в городе гаснет. Обыватели мечутся, натыкаясь друг на друга.
— Что прешь, как кабан, парень?
— Ой: встал на мозоль, дурень!
— А хочешь — по лбу шкворень?
— Где спички? в них весь корень.
Обыватели в квартирах
— Тьма кромешная, хоть глаз выколи…
— Дали драпа, а на нас — тюкали?
— Вон, намедни, со всех трасс — цокали,
Про победу со всех крыш брякали!
Тайные голоса человеческих мыслей
Благонамеренные
Пусть у врагов успех; но
Им будущего не дано.
Флегматики
Уж как-нибудь… Лишь — бомбы
Не выбрали этот дом бы.
Скептики
Оказывается, мощь — дутая?
Сторонников — одна сотая…
Внутренняя эмиграция
Свобода грядет — на место
Тиранствования. Наконец-то!
Лауреаты
Бумажник…
«ЗИС» цел…
На дачку:
Пересидим «драчку».
Девушка в крипте
Я не могу здесь долее!
Я задыхаюсь, поверьте!
Во дни всенародной боли
Бездействие — горше смерти.
Сестрой… в лазарете… в госпитале…
Хоть каплю смягчить страданья!
Ректор
А нам легко ли, о Господи,
Сорок лет ожиданья?
Смягчайте своим присутствием
Боль тех, кто томится подле!
Молодой интеллигент
Всем ясно, что в годы бедствия
Прятаться в недра — подло,
Но ведь давно замурована
Наглухо эта крипта…
Экклезиаст
Вносили и вносим
в заем суровый
И мы свою горькую лепту.
Жругр доживает последние миги.
Вижу Друккарг
в штурме я;
Владыку терзают другие владыки:
Стэбинг,
Устр,
Укурмия.
Но уже не три — пять, шесть уицраоров вгрызаются в плоть недавнего властелина российского античеловечества. Пузырь на его туловище разрывается в борьбе.
Экклезиаст
Гнусно! От тела чудовища
Отпочковалась сумка:
Треплется в струях гноища,
Выпрастывает потомка;
Второе детище… третье…
Хлещут об грунт, как плетью…
Крепнут туманной плотью…
Входят в базальт, как в платье!
Множество недоносков, почти эмбрионов, величиной, однако, с бронтозавров, расползаются по Друккаргу.
Голос Укурмии
Видите, сколько тиран
их нес?
Он их готовил для стран
всех нас…
Голос Стэбинга
Их уничтожим потом,
чтоб вниз
Ухнул сперва сам отец,
сам бес.
Жругр, борясь
Мнишь себя правосудием?
Лжешь, будто я — тиран?
Тля! Одолей орудие,
Раньше, чем хитить трон!
Что вами движет,
хищники?!
Жажда красной росы!
Только за ней и рыщете,
Демиурговы псы!
Сражение охватывает все пространство Друккарга от рухнувшей крепости почти до великого капища. Пятна подземных лун закрываются бешено проносящимися клочьями.
Среди воинства Синклита сражаются: тот, кто был Прозревающим, Император-искупитель, Родомыслы прошлого, Рыцарь-монах.
Голос Яросвета
Красный чертог Великого Игвы
Я оставляю огню —
до тла.
Голоса праведников прошедшего
— К нижнему капищу путь прорубаем,
Светом слепим очи химер.
— Воющим сворам, лающим стаям
Путь отрезаем в темень пещер.
— Скоро крестом прикоснемся к устоям,
К сумрачным стенам новых гоморр.
Голоса родомыслов прошедшего
— Сходим к борцам, омраченным прежде:
Души их вспыхивают у рубежа.
— Медленно приподнимаются вежды,
С крепнущих воль пропадает ржа.
— Волю крепим их — дважды и трижды,
Первые проблески сил сторожа.
