«Оранжевая революция». Украинская версия - Коллектив авторов - Страница 53

Но, гарантируя монополию, правящая группировка таким образом ликвидирует возможность ее дальнейшей демократической легитимации. Начинает работать вполне определенная логика: если демократические институты и процедуры не развивать, то усиливается вектор авторитаризма. Однако этот авторитаризм нуждается во все большей опоре на силовые структуры и централизацию. Если у власти нет готовности к репрессиям и применению массового насилия, происходит ослабление политического режима. Если власть к репрессиям готова, в данной стране происходит переход от тоталитарных синдромов к полноценному тоталитаризму со всеми вытекающими последствиями. Белоруссия является той лабораторией, которая может продемонстрировать степень вероятности подобного сценария и его последствий.

Украина сегодня продемонстрировала, во-первых, неустойчивость политической власти-гибрида, во-вторых, взрывоопасный потенциал попыток гарантировать преемственность правящих кланов в ситуации фрагментированного политического общества. В этом смысле украинские события являются предупреждением для всех постсоветских систем.

Провал попытки прежней правящей команды в Украине обеспечить воспроизводство своей власти означает неизбежность смены в стране и политического режима, то есть способа осуществления власти, и правящей команды, и ее опоры. Впрочем, это произошло бы при любом сценарии и победе любого кандидата. Эту неизбежность уже доказала Россия: назначенный уходящим лидером преемник вынужден создавать свою базу, дистанцируясь от своего предшественника и демонтируя его режим, – если он, конечно, хочет контролировать ситуацию. Но есть и более важный вопрос: закончится ли дело в Украине сменой режима или развитие пойдет в направлении трансформации системы, то есть способа упорядочивания отношений между властью и обществом, на сей раз на основе либеральной демократии? Этот вопрос пока остается открытым. В принципе, для такой антисистемной эволюции в Украине есть основания.

Речь идет о демократическом векторе настроений значительной части общества, о серьезных прозападных настроениях среди части политического класса, о подрыве самой монополии на власть и довольно развитом политическом плюрализме. Но еще серьезнее то, что Европа, включившись в украинский процесс, может задуматься о более активном и целенаправленном включении Украины в свою орбиту, и сам этот факт может стать гарантией антисистемных изменений в стране. Во всяком случае все относительно успешные демократические трансформации в самой Европе, включая трансформации в Южной Европе (Греция, Португалия, Испания), а затем в Восточной и Центральной Европе, произошли благодаря включению переходных обществ в рамки европейского сообщества.

Но это лишь один из возможных вариантов политической эволюции в Украине. Существует и вероятность иных сценариев. Один сценарий – переход новой власти к политике сделок между основными игроками и ориентация на стабильность любой ценой, в том числе и ценой отказа от системных преобразований. В данном случае формируется основа для сохранения олигархического режима, на сей раз с сильной бюрократической составляющей, если исходить из того, что политическая реформа и превращение Украины в парламентскую республику является неизбежным. Второй сценарий – недовольство Майдана умеренной политикой лидера и на этой волне – активизация радикальной оппозиции, которая будет использовать Майдан для постоянного фрондирования, толкая новую власть к односторонним действиям.

Опасны оба сценария – как с опорой на стабильность, что может привести к стагнированию, так и радикализм, который может вызвать обострение политической борьбы и углубление раскола страны по политическому и региональному принципу. В последнем случае возникает угроза преодоления этого раскола за счет обращения той или иной силы к армии. Хотя в украинском обществе, уже привыкшем к большой доле спонтанности, этот вариант потребует изрядных усилий и ликвидации существующего плюрализма, в том числе и независимости экономических кланов.

Украина не только испытывает на себе влияние России и Запада, пусть и в разной мере, и разновекторное, но и сама будет оказывать определенное влияние на развитие отношений между Россией и Западом. Стремление Москвы поучаствовать в украинском политическом процессе впервые за правление Владимира Путина вызвало обострение отношений между Москвой и Западом. Однако после обмена риторическими залпами обе стороны вскоре начали прилагать усилия, для того чтобы снять напряженность и возвратиться к прежнему ритму отношений. Но проблема остается: Москва будет ревниво относиться к движению Украины в сторону Запада – в сторону ЕС и НАТО. В свою очередь Запад скорее всего будет постепенно расширять возможности для более широкого включения Украины в орбиту своего влияния. Для того чтобы Украина не стала «яблоком раздора» между Россией и Западом, необходимы как минимум три предпосылки: дальновидная политика Киева по формированию конструктивных отношений с обеими сторонами; изменение установки российского политического класса, который рассматривает Украину как исключительно свою сферу влияния; взвешенная политика Запада с учетом умонастроений российского политического класса и его комплекса державности, а также раскола в украинском обществе.

Поведение основных политических акторов после «оранжевой революции», в частности Владимира Путина, Виктора Ющенко и западных лидеров, свидетельствует о том, что в ближайшей перспективе конфронтации по поводу Украины, видимо, не будет и Москва с Киевом будут налаживать отношения. Точно так же после напряженности между Москвой и Тбилиси Путин с грузинским лидером Михаилом Саакашвили начали отстраивать свои отношения. Причем, если говорить о президенте Путине, то он удивительно быстро меняет риторику, отходя от конфронтации, оставляя своих аналитиков и пропагандистов в недоумении. Это можно было наблюдать и в период украинских событий: кремлевские политтехнологи все еще боролись с Ющенко и твердили: «Украина – это наш Сталинград». А Путин в это время делал заявление о готовности признать любой выбор Украины и принять в Москве Ющенко.

В то же время полностью исключить вероятность новых трений между Россией и Западом по поводу Украины, разногласий между Москвой и Киевом, видимо, нельзя. А если это так, то нужно заранее размышлять о том, что может породить напряженность и конфликты в этом регионе, и думать об их предотвращении. Если речь идет о Западе, то самой дальновидной политикой в отношении Украины было бы не спешить с включением этой страны в структуры НАТО и одновременно размышлять об интегрировании Украины в социально-экономическое пространство ЕС.

Что же касается России, то оптимальной для этой страны политикой было бы рассмотрение Украины не как «санитарного кордона» между Россией и Западом, а как моста к Западу. В момент написания этого эссе президент Путин оформил российскую позицию по отношению к Украине следующим образом: Украина должна остаться частью интеграционных инициатив Кремля; эти инициативы будут способствовать коллективному движению их участников на Запад. Но пока неясно, как именно постсоветская интеграция может способствовать сближению ее участников с Западом. Эта интеграция больше воспринимается как альянс государств, которых не допустили к столу Европейского сообщества. Причем наиболее продуктивными все еще являются не коллективные решения, а двусторонние отношения стран-участниц, в ходе которых они и разрешают свои проблемы. Но самое главное – нынешние интеграционные проекты на территории СНГ не имеют трансформационного потенциала, а потому вряд ли облегчат вступление их участников в европейские структуры.

В любом случае будущая роль Украины в интеграционных структурах на территории бывшего СССР, и в первую очередь в Едином экономическом пространстве, пока неясна. А без активного участия Украины эти инициативы будут приобретать все более азиатское лицо. В какой-то степени отношение новой власти в Киеве к интеграционным инициативам, в рамках которых объективно доминирует Россия, является фактором, определяющим и будущую экономическую и политическую конфигурацию постсоветского пространства. Пока же новый лидер Украины Виктор Ющенко неоднократно высказывал сомнения в их эффективности для Украины. Но полагаю, что во имя нормализации отношений с Москвой новая власть в Киеве может пойти на сохранение своего участия в этих интеграционных проектах, пусть и формальное.