Перси Джексон и похититель молний - Риордан Рик - Страница 9

• Предыдущая
• 9/17
• Следующая

В дверном проеме на фоне сплошной стены ливня стоял Гроувер. Но это был не… был не совсем Гроувер.

– Я искал всю ночь, – задыхаясь, произнес он. – О чем вы думали?

Мама в ужасе посмотрела на меня, не потому что испугалась Гроувера, а оттого, зачем он пришел.

– Перси, – она старалась перекричать дождь, – что случилось в школе? Почему ты мне ничего не рассказал?

Я застыл как вкопанный, глядя на Гроувера. Я не верил собственным глазам!

– O Zeu kai alloi theoi! – возопил он. – Оно прямо за мной! Ты не рассказал ей?

Я был слишком ошеломлен, чтобы обратить внимание на то, что он выругался на древнегреческом и я прекрасно его понял. И слишком потрясен, чтобы задуматься над тем, как Гроувер сам добрался сюда посреди ночи. Потому что на Гроувере не было штанов, а вместо ног у него были… вместо ног у него были…

Мама сурово посмотрела на меня и произнесла таким тоном, какой я слышал от нее впервые:

– Перси! Скажи мне немедленно!

Я, запинаясь, стал нести что-то про старых дам за фруктовым прилавком и миссис Доддз, а мама в упор уставилась на меня, и лицо ее во вспышках молний было мертвенно-бледным.

Схватив сумочку, она швырнула мне мой дождевик и скомандовала:

– В машину. Оба. Немедленно!

Гроувер побежал к «камаро», но сказать «побежал» было бы не совсем точно. Он скакал рысцой, тряся лохматыми бедрами, и внезапно история о мышечном расстройстве его ног обрела для меня совершенно иной смысл. Я понял, как он мог мчаться с такой скоростью и при этом хромать при ходьбе.

Потому что вместо ступней у него были раздвоенные копыта.

Мы мчались сквозь ночь по темным проселкам. Ветер хлестал по «камаро». Дождь сплошным потоком стекал по лобовому стеклу. Не понимаю, как мама могла что-то видеть, но она изо всех сил давила на газ.

Всякий раз при вспышке молнии я смотрел на сидевшего рядом со мной на заднем сиденье Гроувера и гадал: то ли я сошел с ума, то ли он вырядился в какие-то замысловатые лохматые штаны? Но нет, запах был точно такой же, как тогда в детском саду, когда нас водили на экскурсию на площадки молодняка: пахло ланолином, как от шерсти. Запах скотного двора.

– Значит, ты и мама… знакомы? – только и сумел сказать я.

Гроувер стрельнул глазами в зеркало заднего вида, хотя машин сзади не было.

Ну, не то чтобы знакомы, ответил он, – я имею в виду, мы никогда не встречались лично. Но она знала, что я за тобой наблюдаю.

– Наблюдаешь за мной?

– Вроде смотрителя. Чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке. Но я был твоим другом и не притворялся, – торопливо добавил он. – Я и вправду твой друг.

– Хм… а кто же ты на самом деле?

– В данный момент это неважно.

– Неважно? Начиная от пояса, мой лучший друг оказался ослом…

Гроувер издал резкий горловой звук, напоминавший ржанье.

Я слышал, как он ржал, и раньше, но всегда считал это приступом нервного смеха. Теперь же я понял, что это, скорее, раздраженное мычанье.

– Козел! – вскрикнул он.

– Что?

– Нижняя часть у меня козлиная.

– Ты только что сказал, что это не важно.

– Мэ-э-э! Есть сатиры, которые забили бы тебя копытами за такое оскорбление!

– Вот это да! Постой. Сатиры! Ты вроде как… из мифов мистера Браннера?

– Выходит, те старые дамы за прилавком с фруктами тоже миф, Перси? И миссис Доддз миф?

– Так, значит, ты допускаешь, что миссис Доддз была на самом деле?

– Конечно.

– Тогда почему?..

– Чем меньше ты будешь знать, тем меньше монстров навлечешь на свою голову, – сказал Гроувер так, будто это было совершенно очевидно. – Мы навели на людей Туман. Надеялись, что ты примешь это за галлюцинации. Но все без толку. Ты стал понимать, кто ты.

– Кто я… погоди-ка минутку, что ты имеешь в виду?

Странный рев снова раздался позади нас, я уже слышал его, но на этот раз он приблизился. Кто бы за нами ни гнался, он по-прежнему несся по нашему следу.

– Перси, – вмешалась мама, – слишком многое надо объяснить, а времени мало. Мы должны доставить тебя в безопасное место.

– Безопасное? Но от кого и от чего? Кто за мной гонится?

– Ничего особенного, – ответил Гроувер, явно задетый моим замечанием насчет осла. – Всего лишь повелитель мертвых и несколько его кровожадных любимчиков.

– Гроувер!

– Простите, миссис Джексон. Пожалуйста, не могли бы вы ехать немного быстрее?

Я старался рассудком охватить все, что происходит кругом, но мне это не удавалось. Я понимал, что это не сон. С воображением у меня было туговато. Мне никогда не могло присниться что-нибудь настолько странное.

Мама круто свернула влево. Мы выехали на более узкую дорогу и помчались мимо темных фермерских домов, лесистых холмов и надписей «ЧУЖУЮ КЛУБНИКУ НЕ РВАТЬ» на белых частоколах.

– Куда мы едем? – спросил я.

– В летний лагерь, про который я тебе говорила. – Голос матери звучал напряженно, ради меня она изо всех сил пыталась скрыть свой страх. – Туда, куда хотел отправить тебя отец.

– Туда, куда ты не хотела, чтобы я ехал.

– Пожалуйста, дорогой, – взмолилась мама. – Все слишком серьезно. Попробуй понять. Ты в опасности.

– Потому что какие-то старые дамы перерезают пряжу?

– Это были не старые дамы, – сказал Гроувер. – Это были богини Судьбы. Понимаешь ли ты, что это означает… то, что они явились перед тобой? Они делают это, только когда ты… когда кто-нибудь вот-вот умрет.

– Вау! Ты сказал «ты».

– Нет. Я сказал «кто-нибудь».

– Ты имел в виду меня.

– Я имел в виду тебя как нечто обобщенное. Не тебя лично, разумеется.

– Мальчики! – оборвала нас мама.

Она резко крутанула баранку вправо, и я на мгновение заметил фигуру того, от кого она уворачивалась, – темные, трепещущие на ветру очертания, которые потом словно сдуло штормом.

– Что это было? – спросил я.

– Мы уже почти там, – отозвалась мама, не обращая внимания на мой вопрос. – Еще милю. Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Я не знал, где это «там», но я лежал в машине, опрокинувшись на сиденье, и мне хотелось, чтобы мы наконец приехали…

Снаружи были только дождь и тьма – пустынная загородная местность, которую проезжаешь, когда добираешься на дальнюю оконечность Лонг-Айленда. Я подумал о миссис Доддз и о том, как она превратилась в тварь с острыми клыками и кожистыми крыльями. Мои конечности дрожали от настигшего меня потрясения. Она действительно была не человеком! Она хотела убить меня!

Потом я вспомнил о мистере Браннере… и мече, который он мне бросил. Прежде чем я успел спросить об этом Гроувера, волосы у меня на голове встали дыбом. Последовала ослепительная вспышка, пробравший меня до костей грохот, и наша машина взорвалась.

Помню чувство невесомости, и меня как будто сплющило, обожгло и облило водой из шланга одновременно.

Отлепившись лбом от спинки водительского сиденья, я сказал:

– Вау!

– Перси! – крикнула мама.

– Я в порядке…

Я постарался стряхнуть с себя оцепенение. Я был жив. Машина на самом деле не взорвалась. Мы съехали в кювет. Водительские дверцы заклинило в грязи. Крыша треснула, как яичная скорлупа, и дождь хлестал сквозь дырки.

Молния. Это было единственное объяснение. Нас скинуло с дороги. Рядом со мной на заднем сиденье лежало нечто большое, неподвижное и бесформенное.

– Гроувер!

Он тяжело осел набок, кровь струйкой стекала у него из уголка рта. Я потряс его мохнатое бедро, думая: «Нет! Даже если мой лучший друг – наполовину животное со скотного двора, я не хочу, чтобы он умирал!»

Потом Гроувер простонал: «Еды», и я понял, что надежда осталась.

– Перси, – сказала мать, – мы должны… – Ее голос пресекся.

Я оглянулся. При вспышке молнии сквозь заляпанное грязью заднее стекло я увидел фигуру, которая, ковыляя, подбиралась к нам по обочине. При виде ее мурашки побежали у меня по всему телу. Это был темный силуэт могучего парня, похожего на футбольного игрока. На голову у него было наброшено что-то вроде одеяла. Торс мускулистый и покрыт шерстью. Поднятые руки походили на рога.

• Предыдущая
• 9/17
• Следующая