Нефть: Чудовище и сокровище - Остальский Андрей Всеволодович - Страница 20

Но открыли современный способ выкачивания нефти из-под земли всё же именно ради производства керосина для ламп. Не подозревая, кстати, что и для керосина в следующем столетии найдется более сенсационное, удивительное применение. Ведь авиационное горючее основано на керосине.

Собственно, в Европе к тому времени керосин был уже давно открыт, особенно активно торговали им в Вене. Да и в США использовалось так называемое «угольное масло» – на самом деле тот же керосин, хотя и не очень качественный, полученный из каменного угля. Но никому не приходило в голову, что нефть можно специально добывать из-под земли.

Впрочем, нефть «добывали» и до этого. Но как? Например, снимали с речной поверхности (по реке Ухте много углеводорода плавало во времена Бориса Годунова). Или она просто выплескивалась из-под земли на сухую поверхность, как на Апшероне. Уже в IX–X веках арабские путешественники сообщали об источниках, в районе Баку, из которого выливалось нечто, что отлично горело и хорошо отчищало верблюжий навоз, хоть и не годилось в еду.

К 1829 в районе Апшерона были известны 82 таких источника. В 1861 там добывалось 90 процентов всей нефти в мире.

Но вскоре события в далеком американском штате Пенсильвания лишат Баку звания мирового нефтяного лидера.

Но началось всё с водяной скважины, пробуренной где-то в штате Кентукки. Некий старатель, чьего имени история, к сожалению, не сохранила, бурил землю в поисках соленой воды. И – победа – вода брызнула фонтаном. Но увы – к ней была примешана какая-то вонючая гадость темно-зеленого цвета. Старатель очень расстроился, отнес пробу воды к аптекарю. Тот удивился, сказал: да это же rock-oil, каменное масло! Но я не слыхал, чтобы оно водилась глубоко под землей. Обычно его собирают с поверхности небольших рек и ручьев. Ты парень, случайно, ничего не перепутал?

Но вскоре такие же случаи были отмечены и в других местах – и в Западной Виргинии, и в Огайо, и, наконец, что особенно важно, в Пенсильвании…

Обычно «масло» появлялось там, где пытались добыть из-под земли соленую воду для дальнейшей переработки и производства соли. Воду можно было очистить от нежеланного масла, но это был довольно длительный процесс – раствор нужно было оставить отстаиваться в специальных цистернах и, в конце концов, маслянистая жидкость всплывала на поверхность, а соленая вода оставалась внизу. Тогда «каменное масло» выливали в выгребные ямы или прямо на землю. Но вскоре выяснилось, что это опасно, что проклятое вещество ко всему еще и пожароопасно! Так что пришлось выдумывать всякие сложные процедуры, закапывать маслянистую жидкость поглубже, в общем – мороки не оберешься.

Имя следующего героя история уже знает – это был Самюэль Кир, владелец соляных колодцев в районе Питтсбурга. Примешанная к воде нефть сначала его тоже только раздражала, но потом, по совету опять же местного аптекаря, он решил попробовать извлекать из нее какую-нибудь выгоду. Аптекарь уверял, что «каменное масло» известно своими целебными свойствами. К 1850 году «Целебный Петролеум Кира» продавался в бутылках уже по всем Соединенным Штатам – и пользовался, судя по всему немалой популярностью. К бутылке прилагалась инструкция, в которой перечислялись показания к применению – холера, болезни печени, бронхит. Дозировка – три чайных ложки в день. (Это неочищенной-то нефти – внутрь!)

«Лекарство» приносило немалые деньги, но Кир на этом не успокоился, задумавшись над возможностью использования «каменного масла» в качестве смазки и осветителя. Тем более что эти его свойства уже и так передавались из уст в уста, и нефть частенько служила на мельницах для смазки жерновов. По совету еще одного аптекаря (все они в то время имели образование или, по крайней мере, репутацию химиков, даже слово «chemist» в те времена обозначало и то, и другое) Кир попытался очистить нефть и полученное масло использовать в лампе. И в какой-то степени преуспел, хотя масло и не дало ему такого же коммерческого успеха, как нефтяное снадобье.

Но вот в 1854 году пробирка с нефтью попалась на глаза Джорджу Бисселу, преподавателю древних языков и полиглоту, только что вернувшемуся в Пенсильванию из южных штатов и искавшего нового применения своим талантам. Нефть была местного, пенсильванского разлива, ее собирали с поверхности ручья на северо-западе штата. Биссел послал содержимое бутылки на анализ авторитетному химику, профессору Йельского университета Бенджамену Силлимэну. Тот провел подробное исследование, потратив на него целых три месяца, и пришел к выводу: из нефти можно сравнительно дешево получать «крайне ценный продукт». А именно – керосин, который, по мнению Силлимэна, многократно превосходил все другие применяемые для освещения масла и по яркости горения и по экономической эффективности.

Но момент истины наступил чуть позже, и опять он был почему-то связан с аптекой, на этот раз в самом центре Нью-Йорка, на Бродвее. Биссел остановился в жару передохнуть у аптечной витрины и увидал другую бутылку с нефтью – ту самую, с «Петролеумом Кира». Но взволновали его не перечисленные медицинские свойства, а картинка на бутылке, изображавшая артезианский колодец. И надпись: «Это целебное каменное масло получено из-под земли, с глубины 400 футов».

Неизвестно, кричал ли Биссел при этом «Эврика!», но именно в ту секунду на него снизошло озарение: нефть можно добывать из-под земли, как воду, через подобие артезианского колодца. Казалось бы, мысль совершенно очевидная, но ведь никому до тех пор она не приходила в голову нигде – ни в Америке, ни в Европе, ни в Азии.

Мало того, идея Биссела встретила понимание только ограниченного круга избранных. Он создал компанию для ее претворения в жизнь, но средств не хватало, пришлось привлечь посторонних инвесторов, и фактически уступить контроль над ней более состоятельным людям.

Но среди тех, кто страстно, фанатично поверил в «теорию Биссела» был некто Эдвин Дрейк. Он не только вложил в компанию все свои скромные сбережения, но и вызвался осуществить экспедицию в тот район Пенсильвании, где подозревалось наличие большого месторождения. Район тот назывался в честь местной речушки – Oil Creek, то есть, масляный, нефтяной ключ.

На поверхности реки действительно находили много нефти.

Но никакого опыта или подходящего образования у Дрейка не было. По жизни он был железнодорожным кондуктором. Ну еще что-то там успел к своим 38 годам поделать, агентом побыть на комиссии, что-то там продавать без особого успеха, да еще, кажется, чуть-чуть клерком потрудиться в какой-то конторе. И все.

Одна из главных причин, почему его наняли, состояла в том, что ему, как взявшему по болезни отпуск кондуктору, полагался бесплатный проездной билет. А значит, он мог проделать значительную часть пути, не вводя компанию в дополнительные расходы.

Так плохи были у организованной Бисселом «Сенека ойл» дела, что даже этот фактор имел значение. Она с огромным трудом расплатилась с профессором Силлиманом, который заломил за свой доклад больше 500 долларов – колоссальную по тем временам сумму. Чтобы добыть эти деньги одному из инвесторов пришлось даже дом закладывать. И теперь от Дрейка зависело, выжить компании или погибнуть. Один из акционеров, посмотрев внимательно на взъерошенного и мягко говоря не слишком элегантно одетого Дрейка, решил, что его репутация нуждается в подкреплении. И придумал поддержать ее следующим образом: заранее выслать в Пенсильванию несколько писем, адресованных «полковнику Дрейку». Впрочем, в «полковника» местные, кажется, не очень поверили, когда увидали его воочию.

Но всё это не имело особого значения. Главное было другое – одержимая увереннсоть «полковника» в том, что нефть под землей есть и что он, Дрейк, ее найдет, сколько бы это ни заняло времени.

Дело осложнялось тем, что Дрейк понятия не имел, как бурить землю. И как выбирать самую подходящую точку. И с чего начинать, и чем кончить. И как он узнает, если нефть найдется. Но все это было неважно. Несколько месяцев «полковник» примеривался, да искал бур и другое оборудование, дотянул до зимы, когда бурение стало невозможно. Наконец выбрал какое-то совершенно дикое место возле поселка лесорубов под странным названием Титусвиль. Что это был такой за Титус, давший свое имя селению из нескольких хижин, неизвестно, но тот, кто придумал это название, был, видимо, не лишен юмора – тот еще был вилль. Сити или град.