Война Братьев - Грабб Джефф - Страница 67

• Предыдущая
• 67/115
• Следующая

Тавнос мгновение колебался, но потом отдал предмет хозяйке. Она погладила черное древко и сказала:

– Я думала, ты его разобрал.

– Верно, – сказал Тавнос, направляясь к двери, – А потом собрал. Нам пора.

В коридорах никого не было, сквозь окна галереи Тавнос и Ашнод видели поднимающиеся в небо клубы дыма. Тавнос заметил механического дракона.

– Их было несколько, – горько сказал он.

– Ага, – сказала Ашнод. – Я тебе говорила, да ты плохо слушал.

– Черт, надо было все-таки отдать тебя священникам, – прорычал Тавнос.

В ответ ему раздалось:

– И кто бы помогал тебе сейчас?

На пороге королевских покоев они наткнулись на сенешаля и королеву. Сенешаль нес большой мешок с личными вещами Кайлы.

Ашнод с интересом посмотрела ни выпирающий живот жены Главного изобретателя.

– Мне кажется, не стоило так отдаваться чувствам! – сказала она.

Тавнос обратился к сенешалю:

– Доложите обстановку. Тот не владел собой:

– Д-дело п-плохо. Мстители остановили дракона, но т-тот просто отступил и выпустил вперед фалладжи, которые опрокинули и мстителей, и их операторов. На улицах говорят, что королева уже покинула город на орнитоптере.

Тавнос мысленно чертыхнулся. Ему даже в голову не пришло отправить на орнитоптере Кайлу, а не бумаги Урзы. Или, например, отправиться самому.

– Надо спешить, – сказал сенешаль. – Драконы будут здесь с минуты на минуту.

В тот же миг земля задрожала и раздался низкий глухой рев, означавший, что сенешаль ошибся – драконы уже были тут и ломали стены дворца.

Стены зала затряслись. Камень и колонны крошились, словно дворец резали гигантским ножом.

Тавнос схватил Кайлу и потянул ее к себе. Сенешаль, замешкавшись, не успел отступить – пол провалился, и царедворец с криком рухнул в разверзшуюся под ногами пропасть.

Ашнод положила руку Тавносу на плечо.

– Идем. Мы должны торопиться.

Королевское крыло дворца разваливалось под гусеницами механических драконов. Монстр снова зарычал, и все трое, Ашнод, Тавнос и Кайла, ринулись вниз по коридору, спасаясь от врага.

На главной лестнице их встретили солдаты фалладжи. Судя по форме шапок и золоченых эполет, заметил Тавнос, это был почетный караул важной персоны.

На миг и те, и другие замерли. Затем Ашнод сделала шаг вперед к крикнула:

– Эти люди находятся под моей защитой! Пустынные воины расступились, вперед вышел одетый в блестящие кожаные доспехи толстяк.

– Ты женщина. Ты не можешь никому предоставлять защиту.

Лицо Ашнод исказила гримаса, и Тавнос понял, что эти двое знакомы.

– Я – подмастерье твоего раки, о повелитель, – сказала она. Ее голос сочился ядом. – Я делаю все, что хочу.

– Жаль, – сказал толстый фалладжи, – но дело в том, что в пылу сражения мои воины не узнали тебя и предали смерти. Боюсь, Мишре придется с этим смириться. Потом.

Казалось, Ашнод никак не ожидала такого поворота событий.

– Зачем ты это делаешь? Толстяк улыбнулся:

– Мишра зависит от тебя, опирается на тебя, как старик на клюку. Мой отец говорил как-то, что мужчине не подобает опираться на клюку, это вредно для здоровья. Я делаю это для того, чтобы Мишра стал сильнее. – Повернувшись к своим людям, он сказал: – Убить всех троих.

Тавнос выхватил меч, заслонив Кайлу собой. Ашнод выругалась и направила на нападающих посох. Опутанный золотыми проводами череп запел, из его глазниц посыпались искры.

Фалладжи рухнули наземь, схватившись за шеи и животы, – такую боль причинила им внезапная атака Ашнод. Стоя за ее спиной, Тавнос почувствовал, насколько силен был удар. Кайла прижалась к нему всем телом. Королева что-то бормотала себе под нос. Прислушавшись, Тавнос понял, что она молится иотийским богам – всем сразу и каждому в отдельности.

Солдаты, скорчившись от боли, валялись на ступенях, но Ашнод не ослабила натиск – теперь она направила мощь посоха на толстяка, осмелившегося ей угрожать. Наконечник посоха раскалился и светился теперь голубым светом, накалились и провода Толстяк схватился за горло и завертелся на одном месте как юла, но Ашнод не отступила. У толстяка пошла кровь из ушей, носа и глаз. Когда Ашнод наконец опустила посох, толстяк рухнул на камни. Его солдаты были без сознания. Он был мертв.

Ашнод не удержалась на ногах, и Тавнос поддержал ее. С нее градом катился пот, из носа текла тоненькая струйка крови.

– Черт, черт, – сказала она, вытирая кровь рукавом, – черт, ну когда же я наконец устраню этот дефект… Тавнос помог обеим женщинам спуститься вниз. Он лишь на миг задержался у тела толстяка, лежащего в луже крови.

– Ты его знала?

Ашнод взглянула в лицо кадира фалладжи, отныне покойного.

– Так, ничтожество, – горько сказала она. – Без него Мишре будет легче.

Кайла хотела отправиться на восток и присоединиться к беженцам, покидавшим город, но Ашнод повела их на запад, к докам. Дважды их останавливали патрули фалладжи, но оба раза солдаты подчинились требованию Ашнод пропустить ее и двух иотийцев, находящихся под ее личной защитой. С точки зрения Тавноса, это была большая удача – Ашнод лишь чудом выдержала первую битву и не пережила бы второй.

Они перешли линию фронта и оказались в тылу армии врага, оставлявшего за собой лишь выжженную землю. Дома горели, улицы были завалены трупами. Тавнос нашел мстителя, которому фалладжи оторвали ноги: он ползал кругами по площади. Тавнос подошел к нему и вынул у него из груди силовой камень. Судьба же оператора оставалась неизвестной, во всяком случае поблизости его, живого или мертвого, не было.

В конце концов они вышли к докам. Набережные были пусты, как и улицы города. На воде покачивались лодки нападавших. Ашнод указала на самую маленькую:

– Эта подойдет, садитесь.

– Нам нужно на восток, – тихо сказала Кайла. Ашнод отрицательно покачала головой:

– На восток вам нельзя. Войска Мишры будут по пятам преследовать беженцев, отправившихся в том направлении. Ближайшие две недели они не оставят их в цокое – будут кое-кого искать. И этот кое-кто – вы, – сказала она Кайле. Повернувшись к Тавносу, она продолжила: – И ты. И всякий, кто как-либо связан с Урзой. Поэтому вам сначала нужно добраться до устья реки, до побережья, и только после этого двигаться на восток.

Тавнос помог Кайле сесть в лодчонку. Королева Кроога забилась в дальний конец и плотно закуталась в плащ. Тавнос повернулся к Ашнод.

– Ты знала, что они нападут? – спросил он. – Я имею в виду, что все произойдет именно сегодня?

Ашнод покачала головой:

– Предположим, что знала, и предположим, что я сказала тебе об этом. Ты бы мне поверил? Вот то-то. А теперь послушай – я выполнила свое обещание. Прощай.

Она бережно обхватила руками посох, как будто Тавнос собирался отнять его.

– Они все равно постараются убить тебя, – сказал подмастерье.

– Теперь моя жизнь в гораздо меньшей опасности, можешь мне поверить, – ответила она. – А если я найду Мишру, то вообще все будет в порядке. А ты ухаживай за ее величеством. Ты и правда думаешь, что она носит Мишриного выродка?

– Не знаю, – тихо сказал Тавнос. – Думаю, что она и сама точно не знает.

Ашнод покачала головой:

– Все играешь в младенца! Даже когда мам-наседок отправили на бойню. Когда-нибудь твоя патологическая верность доведет тебя до беды, и, боюсь, даже я не смогу тебе помочь. Удачи, малыш!

На миг – Кайла едва поняла, что происходит – рыжеволосая женщина прильнула губами к его губам. После чего подмигнула подмастерью и, махнув рукой, исчезла в отсветах пожара.

Тавнос смотрел ей вслед, пока ее окончательно не скрыл дым. Затем он взял длинный шест и оттолкнул лодку от пристани.

Уносимые течением, подмастерье и королева провожали взглядом горящий город, а когда пожарище скрылось за холмами, они не могли отвести глаз от поднимающегося до неба дыма. Остаток дня, как и два последующих, они провели в молчании, доверившись неспешному течению реки. Неизбывное чувство вины и боль утраты тяжким грузом лежали на душе каждого.

• Предыдущая
• 67/115
• Следующая