Вирус «В-13» - Михеев Михаил Петрович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/44
• Следующая

– Быстрее! А то она сейчас выйдет из воды.

Не найдя на пляже ни Березкина, ни Байдарова, Таня решила, что они уже уехали. Посмотрев на приветливое, ласковое море, она решила выкупаться.

Когда она вернулась к машине, то увидела, что одна из задних покрышек сплющилась и железный обод колеса стоит прямо на земле.

Пришлось доставать домкрат, инструменты и менять колесо. Таня провозилась довольно долго, и когда, наконец, завернула последнюю гайку, тени от береговых скал уже удлинились настолько, что закрыли машину.

Побуксовав на мягком песке, Кадиллак медленно выбрался на шоссе. Переключая скорости, Таня заметила на пешеходной дорожке странную фигуру.

Женщина, в старом поношенном платье, медленно брела по узкой тропинке, с трудом переставляя усталые ноги, обутые в рваные туфли. Лицо ее было серое и измученное. Таня видела, как она то и дело облизывала губы, почерневшие от пыли и потрескавшиеся от зноя. По шоссе проносились машины, в которых сидели мужчины, одетые в дорогие светлые костюмы, и женщины, одетые в не менее дорогие платья. Никто из них не обращал внимания на женщину, еле двигавшуюся по раскаленному гравию дорожки и так нуждавшуюся в помощи.

Наконец, женщина остановилась. Качнулась и, потеряв последние остатки сил, медленно опустилась на землю.

В ту же секунду Таня была возле нее. Подняла, помогла дойти до машины и усадила рядом с собой.

Таня плохо говорила на местном языке. Но невеселая история, рассказанная незнакомкой, была стандартно проста, и чтобы ее понять, не требовалось знания большого количества слов. Безработная машинистка… ездила в соседний городок искать работу… не хватило денег на обратный автобус… живет в Зиттине в Портовом Пригороде.

Женщина говорила тихим, равнодушным от усталости голосом, прикрыв длинными ресницами покрасневшие глаза и уронив на колени руки с красивыми пальцами, покрытыми дорожной пылью.

Таня молча слушала. Смотрела на красивые руки женщины, на мягкие очертания ее лица, на ее нежную чистую кожу, чуть покрытую загаром и думала, что в недалеком прошлом эта женщина жила, очевидно, очень неплохо…

Непонятное ощущение тревоги, какой-то приближающейся опасности опять заставило Таню обернуться. Но кругом было тихо. Мирно поблескивало море в лучах заходящего солнца. Вечерние тени подкрадывались к машине, где сидела эта измученная беспомощная женщина.

И Таня предложила довезти ее до дома…

Они еще не доехали до города, как женщина показала на старую разбитую дорогу, круто сворачивающую в сторону Портового Пригорода.

– Тут ближе, – тихо сказала она и опять прикрыла глаза.

Таня послушно свернула, и Кадиллак, переваливаясь по ухабам дороги, недовольно заворчал мотором. Поднятая колесами пыль закрыла машину…

Байдаров и Березкин не спали всю ночь. Перед утром позвонил телефон. Березкин кинулся к нему, опрокинул стул. Услышав мужской голос, протянул трубку Байдарову.

Звонил шеф полиции. – Случилось несчастье, – сказал он. – сейчас заеду за вами.

Предутренний туман еще стоял в воздухе, затягивая дымкой безлюдный пустырь, окруженный старыми складскими зданиями. Тянулись ржавые рельсы заброшенной узкоколейки, валялись куски черного толя и листы изъеденного ржавчиной кровельного железа.

– Вот здесь! – сказал полицейский агент.

Красный лимузин резко затормозил. Байдаров и Березкин вслед за шефом полиции вылезли на грязную землю.

Кадиллак стоял, почти уткнувшись фарами в кирпичную стену старого угольного склада. Капли росы покрывали голубую эмаль машины и редкими слезинками сползали по стеклам распахнутых дверок пустой кабины.

– Господа журналисты, – сказал шеф полиции, – прошу не подходить к машине. Мы можем спутать отпечатки и мелкие следы на месте происшествия.

Он отдал распоряжение. Один из агентов вытащил большую лупу и, с видом Шерлок Холмса, принялся рассматривать дверные ручки Кадиллака. Второй агент опустился на корточки и занялся изучением следов на земле возле машины.

– Какое несчастье, господа, – сочувственно обратился шеф полиции к Байдарову. – Зачем только доктор Майкова поехала сюда: район Старой Гавани самое глухое место в Портовом Пригороде.

Байдаров молча жевал мундштук давно погасшей папиросы. Агент с лупой не спеша выбрался из кабины “кадиллака”.

– Следов борьбы и крови в машине не обнаружено, – доложил он.

– Очень хорошо, Брайт. Продолжайте обследование. – Шеф полиции снова обратился к Байдарову. – Такой неприятный случай… – отдал распоряжение пока ничего не сообщать в прессу. Журналисты нам мало чем помогут. – Шеф полиции немного помолчал. – Вы сообщили вашему консулу?

Байдаров покачал головой. Он ночью звонил на междугороднюю, но ему ответили, что линия повреждена, все разговоры откладываются на завтра. – Ах да, – как бы вспомнил шеф. – Знаю, знаю. Это наше несчастье: старенькая линия часто портится и, как назло, в самый нужный момент.

Не понимая, о чем говорят шеф полиции и Байдаров, Березкин с тревогой следил за процедурой осмотра.

У него замирало сердце каждый раз, когда агенты начинали что-то говорить друг другу или разглядывать что-либо замеченное ими на обшивке сидения или на рулевом колесе. С беспокойством он оглядывался, и его профессиональный наблюдательный взгляд фотокорреспондента замечал на земле каждую деталь, и каждая деталь казалась ему подозрительной.

Агенты полиции тщательно рассмотрели и изучили все камешки, все щелочки, все мало-мальски заметные и даже не заметные следы кругом “кадиллака”. Но след чужой машины первым все-таки увидел Березкин.

Он потрогал Байдарова за локоть и показал ему на землю.

– Что? – не понял тот.

– Посмотри.

Байдаров нагнулся. На кучке пыли, увлажненной росой, виднелся свежий отпечаток покрышки со сложным узором, напоминающим сердце, пересеченное двумя рядами елочек. На покрышках их “кадиллака” узор был другой.

– Вы что-то нашли? – быстро шагнул к ним шеф полиции.

Он выслушал Байдарова, взглянул на отпечаток и сказал со снисходительной улыбкой, как бы извиняя нелепость такого предположения: Вы считаете, что злоумышленники приехали сюда на машине? Нет, это дело местных обитателей, а они предпочитают передвигаться пешком. Впрочем, добавил он, останавливая Березкина, который было взялся за ФЭД, чтобы сфотографировать след, – мы можем, на всякий случай, сделать гипсовый отпечаток.

Через полминуты агент уже заливал след слоем жидкого гипса. Байдаров выразительно посмотрел на Березкина, и они отошли в сторону.

– Что-то мне не нравится поведение шефа полиции, – хмуро сказал Байдаров, выбрасывая потухшую и изжеванную до табака папиросу. – Таня сказала бы, что это опять мое расстроенное воображение; но, к сожалению, все плохие предчувствия здесь неизменно сбываются. – начинаю им верить все более и более.

– Яша, ты думаешь, что в похищении Тани замешана та женщина?..

Байдаров не успел ответить. К ним приближался шеф полиции.

– Агенты ничего подозрительного не обнаружили, заворковал он. – Все, как говорят, покрыто мраком неизвестности. Но не будем терять надежды. Возможно, просто похищение с целью выкупа. У нас это иногда, к сожалению, случается. – Он сокрушенно поднял плечи и добавил: – И зачем только она поехала в такой заброшенный район?..

– Да, да! – вдруг раздался рядом с ним глуховатый, слегка пришепетывающий голос. – Вот я то же самое подумал, господин военный.

Все повернулись. Возле них стоял пожилой мужчина, одетый в военный заплатанный китель, с удочками и алюминиевым котелком в руках.

– Я тоже подумал, – продолжал мужчина, оглядывая всех выцветшими глазами, – зачем эти молодые женщины приехали в такое глухое место, как наша Старая Гавань,

– Женщины? – удивился Байдаров.

– Какие женщины? – строго спросил шеф полиции. – В машине была одна женщина.

– Виноват, я видел две…

– Ты был пьян!

Мужчина не обиделся. Он только вздохнул с грустной улыбкой.

• Предыдущая
• 31/44
• Следующая