Том 5 - Сталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович - Страница 60

Это писалось о Германии 50-х годов, стране крестьянской, где пролетариат составлял незначительное меньшинство, где пролетариат был менее организован, чем в России 1917 года, где крестьянство по своему положению было менее расположено к поддержке пролетарской революции, чем это имело место в России 1917 года.

Несомненно, что Октябрьская революция явила собой то счастливое соединение “крестьянской войны” с “пролетарской революцией”, о котором писал Маркс вопреки всем “принципиальным” болтунам. Октябрьская революция доказала, что такое соединение возможно и осуществимо. Октябрьская революция доказала, что пролетариат может взять власть и удержать ее, если он сумеет оторвать средние слои, и прежде всего крестьянство, от класса капиталистов, если он сумеет превратить эти слои из резервов капитала в резервы пролетариата.

Короче: Октябрьская революция, первая из всех революций мира, выдвинула на первый план вопрос о средних слоях, и прежде всего о крестьянстве, и победоносно разрешила его вопреки всем “теориям” и причитаниям героев II Интернационала.

В этом первая заслуга Октябрьской революции, если вообще можно говорить в данном случае о заслуге.

Но дело этим не ограничилось. Октябрьская революция пошла дальше, попытавшись сомкнуть вокруг пролетариата угнетенные национальности. Выше уже говорилось, что последние на девять десятых состоят из крестьян и мелкого городского трудового люда. Но этим не исчерпывается понятие “угнетенная национальность”. Угнетенные национальности угнетаются обычно не только как крестьянство и городской трудовой люд, но и как национальности, т. е. как трудящиеся определенной национальности, языка, культуры, быта, нравов, обычаев. Двойной пресс угнетения не может не революционизировать трудовые массы угнетенных национальностей, не может не толкать их на борьбу с основной силой угнетения — на борьбу с капиталом. Это обстоятельство послужило той базой, на основе которой пролетариату удалось осуществить соединение “пролетарской революции” не только с “крестьянской войной”, но и с “войной национальной”. Все это не могло не раздвинуть поле действия пролетарской революции далеко за пределы России, не могло не поставить под удар наиболее глубокие резервы капитала. Если борьба за средние слои данной господствующей национальности является борьбой за ближайшие резервы капитала, то борьба за освобождение угнетенных национальностей не могла не превратиться в борьбу за завоевание отдельных, наиболее глубоких резервов капитала, в борьбу за освобождение колониальных и неполноправных народов от гнета капитала. Эта последняя борьба далеко еще не окончена, — более того, она не успела дать еще даже первых решительных успехов. Но она, эта борьба за глубокие резервы, началась благодаря Октябрьской революции, и она, несомненно, будет развертываться шаг за шагом по мере развития империализма, по мере роста мощи нашего Союза Республик, по мере развития пролетарской революции на Западе.

Короче: Октябрьская революция положила на деле начало борьбе пролетариата за глубокие резервы капитала из народных масс угнетенных и неполноправных стран, она первая подняла знамя борьбы за завоевание этих резервов, — в этом ее вторая заслуга.

Завоевание крестьянства шло у нас под флагом социализма. Крестьянство, получившее землю из рук пролетариата, победившее помещиков с помощью пролетариата и поднявшееся к власти под руководством пролетариата, не могло не почувствовать, не могло не понять, что процесс освобождения его шел и будет еще идти под знаменем пролетариата, под его красным знаменем. Это обстоятельство не могло не превратить знамя социализма, бывшее раньше пугалом для крестьянства, в знамя, привлекающее его внимание и облегчающее его освобождение от забитости, нищеты, гнета.

То же самое нужно сказать, но еще в большей степени, в отношении к угнетенным национальностям. Клич борьбы за освобождение национальностей, клич, подкрепленный такими фактами, как освобождение Финляндии, вывод войск из Персии и Китая, образование Союза Республик, открытая моральная помощь народам Турции, Китая, Индостана, Египта, — этот клич впервые раздался из уст людей, победивших в Октябрьской революции. Нельзя назвать случайностью тот факт, что Россия, служившая раньше в глазах угнетенных национальностей знаменем угнетения, превратилась теперь, после того, как она стала социалистической, в знамя освобождения. Не случайно и то, что имя вождя Октябрьской революции, тов. Ленина, является ныне наиболее любимым именем в устах забитых и задавленных крестьян и революционной интеллигенции колониальных и неполноправных стран. Если раньше христианство считалось среди угнетенных и задавленных рабов обширнейшей Римской империи якорем спасения, то теперь дело идет к тому, что социализм может послужить (и уже начинает служить!) для многомиллионных масс обширнейших колониальных государств империализма знаменем освобождения. Едва ли можно сомневаться в том, что это обстоятельство значительно облегчило дело борьбы с предрассудками против социализма и открыло дорогу идеям социализма в самые отдаленные уголки угнетенных стран. Если раньше трудно было показаться социалисту с открытым забралом среди непролетарских, средних слоев угнетенных или угнетающих стран, то теперь он может выступать среди этих слоев открыто с пропагандой идей социализма в надежде, что его выслушают и, пожалуй, послушают, ибо он имеет за собой такой сильный аргумент, как Октябрьская революция. Это тоже результат Октябрьской революции.

Короче: Октябрьская революция расчистила дорогу для идей социализма к средним, непролетарским, крестьянским слоям всех национальностей и племен, она сделала знамя социализма популярным для них знаменем. В этом третья заслуга Октябрьской революции.

“Правда” № 253, 7 ноября 1923 г.

Подпись: И. Сталин

К пятой годовщине первого съезда работниц и крестьянок[87]

Пять лет назад Центральным Комитетом нашей партии был созван в Москве первый Всероссийский съезд работниц и крестьянок. На съезд съехалось более тысячи делегаток, представлявших не менее одного миллиона трудящихся женщин. Съезд этот положил веху в работе нашей партии среди трудящихся женщин. Неоценимая заслуга этого съезда состоит в том, что он заложил фундамент организации дела политического просвещения работниц и крестьянок нашей республики.

Иные могут подумать, что в этом нет ничего особенного, что партия всегда занималась политическим просвещением масс, в том числе и женщин, что политическое просвещение женщин не может иметь серьезного значения, коль скоро имеются у нас сплоченные кадры из рабочих и крестьян. Это рассуждение в корне неправильно. Политическое просвещение трудящихся женщин теперь, когда власть перешла в руки рабочих и крестьян, имеет первостепенное значение.

И вот почему.

Наша страна представляет около 140 миллионов населения, из них не менее половины женщин, главным образом работниц и крестьянок, забитых, малосознательных, темных. Если наша страна взялась серьезно за строительство новой советской жизни, то разве не ясно, что женщины этой страны, представляющие половину ее населения, будут служить гирей на ногах при всяком движении вперед, если они останутся и впредь забитыми, несознательными, темными?

Женщина-работница стоит бок о бок с рабочим. Она делает вместе с ним общее дело строительства нашей промышленности. Она может помочь общему делу, если она сознательна, если она политически просвещена. Но она может загубить общее дело, если она забита и темна, конечно, не по своей злой воле, а по темноте своей.

Женщина-крестьянка стоит бок о бок с крестьянином. Она двигает вместе с ним общее дело развития нашего сельского хозяйства, его преуспеяния, его расцвета. Она может принести в этом деле громадную пользу, если она освободится от темноты и невежества. И наоборот: она может затормозить все дело, если она останется и впредь в плену невежества.