Удачное воскресенье - Кристи Агата - Страница 1

• 1/3
• Следующая

— Нет, действительно, это просто восхитительно, — уже в четвертый раз повторяла мисс Дороти Пратт. — Вот бы эта старая ведьма сейчас меня увидела. Со всеми своими Джейн!

«Старой ведьмой» мисс Пратт величала достопочтенную миссис Маккензи Джонс. Она предлагала Дороти место горничной, но, видите ли, у нее не слишком подходящее имя для прислуги! Эта старая дура отказала мисс Пратт только потому, что та не пожелала зваться Джейн, хоть это и было ее второе имя.

Спутник мисс Пратт ничего на это не ответил — ему было не до разговоров. Когда вы только что купили за двадцать фунтов сильно подержанный «остин» и выезжаете на нем всего только во второй раз, все ваше внимание поглощено одним — правильно действовать руками и ногами и ничего не перепутать.

— Ax! — воскликнул мистер Эдвард Пэлгроу, поворачивая машину с ужасным скрежетом, что заставило остальных водителей чертыхнуться и брезгливо усмехнуться.

— Ты совсем не умеешь разговаривать с девушками, — обиженно заявила Дороти.

Как раз в этот момент на него истошным голосом заорал водитель омнибуса, и мистер Пэлгроу был избавлен от необходимости оправдываться.

— Ну и наглый тип, — фыркнула мисс Пратт, вскинув голову.

— Я всего лишь хотел, чтобы он притормозил, — с горечью проговорил ее обожатель.

— Что-нибудь не так?

— Тормоза на этой развалине совершенно не желают слушаться, — ответил мистер Пэлгроу. — Жмешь-жмешь, никакого толку.

— О Тэд, за двадцать фунтов нельзя ожидать слишком многого. Но ты подумай: мы с тобой в самой настоящей машине едем в воскресенье за город, как все приличные люди.

Снова скрежет.

— Ага! — сказал Тэд, покраснев от удовольствия. — Сейчас уже лучше.

— Ты прекрасно ведешь машину, — восхищенно заявила Дороти.

Вдохновленный ее словами, мистер Пэлгроу предпринял попытку обогнать несколько машин. Его тут же остановил полисмен.

— Да-а, — сказала Дороти, когда они, заплатив штраф, подъезжали к мосту Хаммерсмит. — Не понимаю, куда смотрит их начальство. Мне кажется, они вели бы себя повежливее, если б знали, что на них можно пожаловаться.

— Вообще-то я совсем не собирался ехать этой дорогой, — грустно сказал Эдвард. — Я хотел выехать на Грейт-Вест-роуд, да не вышло.

— Ничего, с каждым может случиться, — сказала Дороти. — Такое и у моего хозяина было. Это обошлось ему в целых пять фунтов.

— А полиция все-таки неплохо работает, — великодушно сказал Эдвард. Никому спуску не дает. В том числе и этим щеголям, которые не моргнув глазом могут купить себе парочку «роллс-ройсов». Ну и что! Чем они лучше меня?

— А еще они могут купить какие угодно ювелирные украшения… — со вздохом сказала Дороти. — В магазинах на Бонд-стрит. Хоть бриллианты, хоть жемчуг, хоть… уж не знаю что еще! Ты только на минутку представь: колье от Вулвортса.[1]

И она погрузилась в сладкие грезы. А Эдвард опять получил возможность сосредоточиться на главной своей задаче. Ричмонд они проехали без приключений. Перебранка с полицейским немного взвинтила Эдварду нервы, и теперь он избрал самый надежный способ: послушно тащился за впереди идущими машинами, ожидая возможности свернуть.

Таким образом они доехали до тенистой деревенской улицы, до того симпатичной, что туда с удовольствием завернули бы и опытные водители.

— Хорошо, что я сюда свернул, — довольным голосом сказал Эдвард. Он был очень горд собой.

— Как здесь мило, — прощебетала мисс Пратт. — О, кажется, здесь продают фрукты.

И действительно, неподалеку стоял маленький плетеный столик, на котором были выставлены корзинки, до краев наполненные фруктами. Над столиком была вывеска:

— Почем? — осторожно спросил Эдвард, с невероятными усилиями поставив машину на ручной тормоз.

— Чудесная клубника, — сказал в ответ продавец. Весьма несимпатичный субъект с каким-то злобным взглядом. — Как раз для дамы. Ягоды очень спелые, только что собрали. И вишни тоже. Все местное. Корзиночку вишни, мэм?

— О, они выглядят очень аппетитно, — сказала Дороти.

— Они выглядят просто прелестно, — хрипло сказал субъект. — Эта корзиночка, мэм, принесет вам удачу. — И наконец он снизошел до ответа Эдварду:

— Два шиллинга, сэр, дешевле не бывает. Вы непременно бы со мной согласились, если б знали, что за чудо находится в этой корзинке…

— Как мило, — сказала Дороти.

Эдвард вздохнул и заплатил два шиллинга. Он мысленно произвел подсчет. Потом еще придется раскошелиться на чай, на бензин — эту воскресную поездку вряд ли можно будет назвать дешевой. О, это просто ужасно: куда-нибудь брать с собой девушек! Они всегда хотят все, что только попадается им на глаза.

— Благодарю вас, сэр, — угрюмо буркнул продавец, — В этой корзинке ягод побольше чем на два фунта, и каких!

Эдвард резко нажал на педаль, и машина чуть не наскочила на продавца вишен — она вела себя точно разъяренный эльзасец.[2]

— Извините, — сказал Эдвард. — Забыл, что она на ручном тормозе.

— Ты должен быть более осторожен, дорогой, — сказала Дороти. — Ведь ты мог его задеть.

Эдвард предпочел промолчать. Проехав полмили, они увидели прекрасное местечко на берегу реки. Оставив машину на обочине, Эдвард и Дороти удобно расположились на травке и стали есть вишни, бросив рядом воскресную газету, о которой тут же забыли.

— Какие новости? — наконец спросил Эдвард, растянувшись на земле и надвинув шляпу на глаза.

Дороти пробежала глазами заголовки.

— Безутешная жена. Необычная история. На прошлой неделе утонуло двадцать восемь человек. Летчик какой-то разбился, репортаж о нем. Сенсационная кража. Ой! «Пропало рубиновое колье стоимостью в пятьдесят тысяч фунтов». О Тэд! Пятьдесят тысяч фунтов. Просто фантастика! — Она взахлеб продолжила: «Колье состояло из двадцати одного камня, каждый оправлен в платину; его послали заказной бандеролью из Парижа. Но адресат обнаружил в коробке простые стекляшки, рубины пропали».

— Стащили на почте, — сказал Эдвард. — Мне кажется, что французская почта очень ненадежная.

— Хоть бы взглянуть на такое колье, — мечтательно пробормотала Дороти. — Наверное, похоже цветом на кровь — как голубиная кровь, пишут в книгах. Интересно, что чувствуешь, когда такая вещь у тебя на шее.

— М-м, девочка моя, наверняка ты никогда этого не узнаешь, — шутливо произнес Эдвард.

Дороти вскинула голову:

— Почему же наверняка? С девушками случаются иногда самые удивительные вещи. Может быть, я стану актрисой.

— С девушками, которые прилично себя ведут, ничего не случается, назидательно произнес Эдвард. Это звучало как приговор.

Дороти уже открыла рот, чтобы возразить, но вовремя опомнилась и нежным голосом попросила:

— Передай мне корзиночку. Я съела больше, чем ты.

Разделю по справедливости то, что осталось… Ой! Что это там на дне?

С этими словами она вытащила длинное переливающееся колье из кроваво-красных прозрачных камней, оправленных в металл.

Оба с изумлением уставились на находку.

— Это… это было в корзинке? — наконец произнес Эдвард.

Дороти кивнула.

— На донышке — под ягодами.

Они недоумевающе посмотрели друг на друга.

— Как, по-твоему, оно могло туда попасть?

— Представить себе не могу. Надо же — как раз после того, что я прочла в газете — о рубиновом колье.

Эдвард рассмеялся.

— Не вообразила ли ты себе, что держишь в руках пятьдесят тысяч фунтов?

— Просто странно, что такое совпадение… Рубины, оправленные в платину. У платины такой же тусклый серебристый блеск — как и этот. А камни — смотри, как они блестят на солнце, какой изумительный алый цвет? Сколько же их тут? — Она сосчитала. — А что я говорю? Ровно двадцать один!

• 1/3
• Следующая