Злой ветер - Кейн Рэйчел - Страница 39

• Предыдущая
• 39/95
• Следующая

Национальная Метеорологическая Служба объявила штормовое предупреждение на территории четырех штатов, включая Огайо, Индиану, Иллинойс и Миссури. Ожидается сильный, порывистый ветер, не исключены ураганы. Следите за сообщениями местных метеорологических станций.

Проехав двадцать пять миль по шоссе, я обнаружила покосившийся дорожный указатель – «Чугунная Дорога». Пришлось сбросить скорость и съехать на обочину. Там я стояла, заглядывая за поворот и пытаясь сообразить: как в подобной ситуации поступил бы более сообразительный и здравомыслящий человек, чем я.

Прежде всего я оглядела местность. Чугунная Дорога представляла собой узкую двухстороннюю шоссейку, которая через несколько сот футов скрывалась в нависавших кронах придорожных деревьев. Ее хотелось назвать «живописной», что, как известно, является синонимом слова «уединенная». Зачем бы Льюису увлекать меня туда с надежного шоссе? Почему бы просто не объявиться в кафе, не заказать, к примеру, яичницу и не поболтать со мной о старых добрых деньках? Хотя, с другой стороны, него, конечно, имелись основания для осторожности. Не будем забывать: Льюиса разыскивают Хранители всего мира. По сравнению с ним я едва-едва вхожу в «горячую десятку».

– Что за черт, – пробормотала я, осторожно выжимая сцепление и разворачивая машину. Далила весело заурчала и легко покатилась с холма в сторону Чугунной Дороги, в пятнистую тень, покрывавшую ее щебеночно-асфальтовое покрытие. Я ехала медленно. На сельской дороге можно ждать любых неприятностей – того и гляди выскочит какое-нибудь дикое животное или корова с окрестной фермы. Меньше всего мне хотелось «поцеловаться» с местной буренкой, в то время как у меня на хвосте висит кровожадный ураган. За деревьями простирались поля – неправдоподобно зеленые, залитые солнцем. Я опустила стекло и с наслаждением вдыхала прохладный воздух, напоенный ароматами земли и молодых распускающихся листиков. Льюис не сказал, как далеко придется ехать по Чугунной Дороге, я могла лишь гадать, где мне будет дан следующий знак.

Поднявшись на вершину холма, я разглядела фермерский домик из красного кирпича с сараем на задворках. В жизни не встречала таких безупречных построек – больше всего они напоминали картинки, что выставляются на ремесленных выставках. Присутствовала даже ветряная мельница и живописное стадо герефордских коров, мерно пережевывавших траву за полуразрушенной каменной изгородью. Буйство цветов на лугу – неоново-голубых незабудок и ослепительно-желтых лютиков – довершало картину. Просто Томас Кинкэйд.[30] Ветер трепал траву и гнал по ней длинные бархатные волны. Я припомнила, как один из наших инструкторов (сейчас не вспомнить, который именно) говорил: водные и воздушные моря абсолютно идентичны. «Мы плаваем в океане воздуха». Если разобраться, это мало похоже на урок погоды. Гораздо больше напоминает кого-то из английских поэтов.

Миновав очаровательную маленькую ферму, я поехала дальше. И очень скоро пришла к выводу, что Чугунную Дорогу на этом участке следовало бы переименовать в Разбитую Дорогу: под колесами были одни только рытвины и ухабы. Снизив скорость до минимума, я двигалась с черепашьей скоростью и больше всего на свете беспокоилась о подвеске Далилы. Перед собой я видела только смутные очертания очередного холма, вид сбоку загораживали все те же заросли.

Вдруг Далила еще более замедлила ход – без всяких моих манипуляций с тормозами.

Забавно, насколько такие вещи чувствуются, если вы действительно близки со своей машиной. Вот и сейчас я совершенно точно знала, что происходит какая-то беда, – будто это мои собственные ноги, а не колеса Далилы касались дороги. Совсем плохо. Ощущение было такое, словно мы ехали сквозь глубокую грязь – при том, что дорога впереди выглядела сухой и пыльной со старыми отпечатками чужих шин. Так в чем же дело? Что так замедляло наш ход?

Внезапно послышалось какое-то шипение из-под шасси машины. Я знала этот звук. Похоже на…

Далила вся содрогалась, мотор ее издавал жалобное, натужное гудение. Она пыталась сохранять движение, но с каждым оборотом колес это удавалось ей все хуже и хуже.

Было похоже, будто мы въехали в рыхлый песок.

Именно так: дорога обратилась в песок и мы тонули в нем.

– Дерьмо! – взвизгнула я и рванула в астральное зрение. Поднявшись над своим телом в машине, увидела: монотонно-красная земля пересыпалась, двигалась, как живое существо. Грубая сухая почва распадалась на крошечные осыпающиеся частички. Нет, не песок… дорога обратилась в пыль, более мелкую, чем песок, и не только на поверхности – это безобразие уходило вглубь, по меньшей мере, на десять футов.

Я судорожно крутила руль, пытаясь увести Далилу с дороги на обочину, где корни деревьев и трава замедлили бы процесс текучести грунта. Но похоже, было уже поздно: руль свободно ходил в моих руках, колеса прокручивались, не находя сцепления. Пыль фонтаном поднималась в воздух и, оседая, слоями ложилась на волны воздушного океана. Машина просела уже на целый фут, и я понимала: единственное, что может замедлить неизбежный процесс, – незамедлительное перераспределение веса по поверхности плоских, широких подвесок. Только это, да еще, может быть, чья-то добрая воля.

Мы зависли в пустоте – я и Далила, – не способные спастись самостоятельно…

Я засекла нашего врага на астральном плане еще до того, как он показался из придорожного кустарника. Сине-зеленая аура, прорезаемая сполохами разных оттенков: белые – чистой силы, золотые – целеустремленности и холодное серебро – безжалостной твердости.

Мэрион Медвежье Сердце таки нашла меня.

Я камнем упала обратно в свое тело, как раз вовремя, чтобы увидеть, как она выходит из-за деревьев слева от дороги. Она почти не изменилась со времени моего вступительного собеседования: немолодая уже женщина, величавая, с кожей, как отполированная медь, и черно-серебряными прядями, рассыпанных по плечам. Глаза Мэрион по-прежнему сохраняли мягкое, спокойное выражение, но в них не было и грамма слабости.

• Предыдущая
• 39/95
• Следующая