Враг у порога - Гаррисон Гарри - Страница 20

• Предыдущая
• 20/77
• Следующая

Подходя к пристани, паровой катер гудком дал сигнал дожидающимся его офицерам, чтобы приготовились подняться на борт. Спустили трап, и Сомервилл вслед за военным моряком направился в тесную каюту, смердевшую табачным перегаром, но зато хотя бы защищавшую от дождя. Катерок с пыхтением вышел в гавань и минут пять спустя причалил к дебаркадеру. Поспешно прошагав по дощатому помосту, они вскарабкались по трапу, ведущему на новый военный корабль. Окликнув одного из вахтенных матросов, капитан третьего ранга велел отвести Сомервилла в капитанскую каюту.

Просторная, роскошная капитанская каюта на борту «Отважного» являла собой разительный контраст по сравнению с каюткой доставившего их сюда катера. Керосиновые лампы с шарнирной подвеской озаряли теплым светом темные деревянные панели и кожаные кресла. Как только сухопутный офицер вошел, моряки, изучавшие карты, обернулись к нему.

– А, Сомервилл, добро пожаловать на борт, – сказал адмирал Нейпир – высокий мужчина с роскошными бакенбардами, едва не упиравшийся макушкой в потолок. – По-моему, вы еще не знакомы с капитаном Фосбери, командующим этим судном. Бригадир Сомервилл.

Сбоку от карт стоял графинчик с портвейном, и Сомервиллу протянули бокал с вином. Адмирал постучал пальцем по карте.

– Лэндс-Энд, вот где мы будем через два дня. Это точка нашего рандеву. Некоторые грузовые суда – парусники из числа тихоходов – в настоящее время уже следуют туда. Мы отплываем завтра, по прибытии «Смелого». Моим флагманом станет он, поскольку я хочу взглянуть, как он маневрирует в открытом море.

Изучавший карту Сомервилл кивнул.

– Всем ли судам известно место назначения?

– Всем, – утвердительно склонил голову адмирал. – Каждое судно получило отдельный приказ. В скверную погоду удержать суда в строю невозможно. А эти суда тяжело нагружены артиллерийскими орудиями, так что кто-нибудь неминуемо отобьется. – Отодвинув одну карту в сторону, он перешел к следующей. – Мы встретимся вот здесь, вне поля зрения сухопутных наблюдателей и вдали от обычных торговых маршрутов. И уж наверняка подальше от штата Флорида. Шестьдесят шесть градусов западной долготы, двадцать четыре северной широты.

– В операции участвует масса судов, им известно о месте назначения… давно ли?

– Уже не меньше трех недель.

– Отлично, просто великолепно!

При этом оба улыбнулись, а адмирал Нейпир даже хмыкнул под нос. Заметивший это капитан Фосбери был озадачен этими улыбками, но тут же с пожатием плеч выбросил все это из головы. Мало ли какие причуды бывают у главнокомандования; у него хватает ума не интересоваться, что тут смешного.

– Еще портвейна, сэр? – спросил вместо этого Фосбери, заметив, что бокал сухопутного военного пуст.

– Непременно. Может, скажем тост, а, адмирал?

– От всей души поддерживаю. Так давайте выпьем за безопасное плавание – и замешательство врага.

На сей раз оба рассмеялись вслух, после чего осушили свои бокалы. А капитан Фосбери снова напомнил себе, что по своему рангу недостоин справляться у них, в чем тут юмор.

В Англии зябкий, дождливый день клонился к вечеру. Зато в Мексике, отделенной от туманного Альбиона обширными просторами Атлантического океана, утро только-только занималось – и уже стояла жара. Впрочем, стрелок Бикрам Хайдар из 2-го Гуркхского стрелкового полка жары почти и не замечал. В Непале летом бывает и пожарче. А уж в Бомбее, где полк стоял до отправки сюда, было и того хуже. Нет, донимала его отнюдь не тропическая жара, а бесконечное рытье. Ежели б он хотел остаться дома и заняться крестьянским трудом, он всю жизнь копался бы в земле эдаким-то манером – с мотыгой и лопатой. Но Бикрам никогда и не думал подаваться в крестьяне. Чуть ли не с пеленок он знал, что будет солдатом, как отец, а до того – отец отца. Он помнил, как дед сидел по вечерам у огня, покуривая трубку, – с прямой спиной, стройный и подтянутый, как за полтора десятка лет до того. А послушать его рассказы! О дальних странах и диковинных людях. О выигранных и проигранных сражениях. О хитроумных уловках и развеселых деньках в полку. Замечательно! Бикрам ни разу, ни на кратчайший миг не усомнился, что станет солдатом королевы. Да и теперь в его душе не шевельнулся даже червячок сомнения – просто уж очень он не любил копать землю.

Так что он обрадовался, когда джемадар[25] окликнул его и трудившихся по соседству:

– Хватит копать, надо вырубить кусты и мелкую поросль, мешающие лесорубам подступиться к деревьям.

С радостью выхватив свой кукри,[26] Бикрам вместе с остальными гуркхами трусцой припустил вдоль рядов землекопов. Пыльная дорога позади огибала склон холма, пересекая овраг по деревянному мосту, только что выстроенному командой саперов. Впереди подлесок был уже вырублен, и солдаты Бомбейского стрелкового рубили деревья, преграждающие путь. А еще дальше впереди раскинулись непролазные джунгли.

Бикрам только-только начал рубить стелющуюся по земле лиану, как сзади донесся какой-то отдаленный треск.

– Джемадар, не ружейная ли это пальба? – встрепенулся он.

Джемадар, слышавший ружейную стрельбу не раз и не два, что-то буркнул в знак согласия, озираясь на дорогу и взглядом отыскивая место, где аккуратными пирамидами стояли их мушкеты. И мгновенно принял решение.

– К оружи…

Договорить он не успел. В глубине джунглей прямо перед ними прогремел нестройный залп, и джемадар рухнул, щедро орошая почву кровью из разорванного горла. Бросившись на землю, Бикрам по-пластунски пополз вперед, прячась в подлеске и держа кукри наготове. Еще один залп прошил листву у него над головой, послышался топот бегущих ног – и наступила тишина. Потом сзади поднялся крик. Мгновение Бикрам лежал неподвижно. Надо ли преследовать нападавших? В одиночку, почти без оружия – не считая острого клинка. Вряд ли подобное разумно. Но ведь он гуркх и боец. Бикрам уже был готов устремиться вслед за сидевшими в засаде стрелками, когда позади прокричали новые команды и пропел горн.

Трубят сбор. Неохотно, по-прежнему пригибаясь, Бикрам двинулся обратно, к своей роте, – резко метнувшись в сторону, чтобы не попасть под копыта вздыбившейся офицерской лошади. За всадником, пыхтя и отдуваясь, спешили солдаты Йоркширского – 33-го пехотного – полка. По команде офицера они остановились и развернулись в боевую цепь. Направили ружья на безмолвный лес.

И в тот же миг сзади по дороге снова послышалась стрельба. Офицер громко и без запинок начал изрыгать проклятия.

Пока гуркхи вернулись к своим мушкетам и построились, огонь стих окончательно. Раненых и убитых понесли в лагерь. Потери были незначительные, однако дорожные работы были прерваны на добрый час. Но постепенно строительство возобновилось. Несмотря ни на что – ни на вооруженные нападения, ни на жару, ни на насекомых и змей, – дорога мало-помалу продвигалась все дальше и дальше.

В распоряжении Густава Фокса было вдоволь намеков и слухов, но ни единого надежного свидетельства. Да, британцы собирают какую-то военную флотилию. Об этом рапортовали многие из его оперативных работников на Британских островах. Что-то готовилось – но никто не знал, что же именно. До сегодняшнего дня. Развернув телеграмму на столе, Фокс перечитал ее, наверное, в сотый раз.

«Робин» – кодовое имя одного из наиболее хитроумных агентов на Британских островах, обедневшего ирландского графа, окончившего самые престижные учебные заведения и говорившего по-английски куда лучше, чем сами англичане, да притом не стыдившегося брать деньги за работу во имя Америки. Он всегда был надежным источником, его сведения всегда подтверждались. А «газета» – кодовое обозначение документа. Что же это за документ, чтобы ради него покидать Англию в такой момент?

• Предыдущая
• 20/77
• Следующая