Куда исчез Филимор? Тридцать восемь ответов на загадку сэра Артура Конан Дойля - Фрай Макс - Страница 13

- А как он исчез из запертого дома? И как он попал в тоннель?

- Его не было в доме в то утро. А в стену или, может, в пол его замуровали накануне итальянские строители. Помните эти истории со взятками и хищениями во время прокладки Биг-Дига? Мафия работала там активно, вместе с профсоюзами.

- Так как же он мог выйти из дома в воскресенье?

- Он и не выходил.

- Хорошо, но почему свидетели помнили все детали?

Полковник аккуратно затушил сигару.

- Это долго было для меня загадкой, - признался он. - Но наконец я сделал одно любопытное допущение, и все сошлось.

Из дома выходил человек. Он беседовал о рыбной ловле, надевал темные очки, здоровался с прохожими - но это был не Росси. Потом человек вошел в дом и через минуту вернулся. Возможно, он в шутку хлопнул в ладоши и сказал: "Снято!" Пора было звонить, стучать в дверь и вызывать полицию.

- И кто же это был?

- Чезарио Стампа, актер на характерные роли с Бродвея. Недавно он умер, оставив жену и двоих взрослых детей. Так что теперь моя догадка уже точно никому не повредит. А Росси - что Росси? - Полковник задумался и неожиданно жестко закончил: - Он хотел быть самой главной крысой, но забыл, что место крыс - под землей.

Алексею Смирнову

- Ну, расскажите, как же вы исчезли? - Старший откинулся в жестком кресле, насколько было возможно, и сложил руки на уже заметном животике.

Товарищ его раскрыл блокнот и приготовился записывать. Сидел он как-то неудобно, оплетя ногой ножку стула, и грыз ноготь на левой руке. Заусенец никак не хотел откусываться, и он с раздражением понимал, что отвлекается, а ведь не надо бы, сейчас самое время сосредоточиться. Случай-то прямо учебный, - он вспомнил профессора Столбикова с его мхатовскими интонациями: "В этот момент устанавливается особое (пауза) драгоценное! (пауза чуть подольше) доверие".

- Это на удивление просто, - небрежно отвечал их собеседник, неопределенно пошевелив в воздухе костлявой ладонью. - Вы представляете себе устройство ванной комнаты?

Вопрос поставил коллег в тупик. Они переглянулись. Старший слегка кивнул головой, и младший отвечал, с несколько переигранным энтузиазмом:

- Да, разумеется! Унитаз, умывальник, ванна.

- Верно. А скажите... - Собеседник доверительно наклонился через стол, и оба спрашивающих слегка отпрянули. Старший протянул руку к кнопке, но он уже откинулся обратно и продолжал: - Так вот, знаете ли вы, какого года там модель ванны?

Старший оттопырил слегка нижнюю губу, помотал головой из стороны в сторону, - дескать, такой ерундой мы здесь не интересуемся. У нас не лавка древностей, а серьезное учреждение.

Младший, дописав строчку, отвечал с большей готовностью:

- Полагаю, того же времени, что и здание. Значит, конца шестидесятых.

- Опять верно. А какие тогда делали ванны?

- Чугунные, - терпеливо отвечал старший и незаметно глянул на часы.

- Так, а еще что? Ну же! - Клиент прямо подпрыгивал на месте от нетерпения.

- На ножках? - У младшего на лице нарисовалась работа мысли, а потом он радостно заулыбался: - Под ванной спрятались?

- Разумеется! И заложился снаружи тряпками!

- Послушайте, э-э-э... Винниченко! - рассердился старший. - Ну что вы такое несете? Какими тряпками, откуда они там?

- Ну не тряпками, хорошо. Халат там висел, - отвечал Винниченко, несколько сникнув.

- Да, конечно! И никто под ванну не заглянул. За кого вы нас принимаете? Иван, не записывай этого!

- Я уже записал, Антон Дмитрич, - понуро отвечал младший. - Зачеркнуть?

- Да, разумеется. И думай своей головой, пожалуйста! - Антон Дмитрич развернулся ко второму собеседнику, а тот уже с готовностью улыбался навстречу - чистый Николай-угодник. - Так как было дело?

- Хорошо, сейчас расскажу, - заторопился Винниченко. - Вот вы сами говорите - там висел халат, - сделал паузу, наблюдая за младшим. - Записали?

- Да.

- Погодите! Я говорил? Это вы сказали - висел халат! - Антон Дмитрич не выдержал, повысил голос, но тут же успокоился. - Иван, прекрати вообще записывать. Я тебе потом все продиктую.

- Ну, не так важно, кто первый сказал, - примирительно отвечал Винниченко, - главное, что висел.

- Так, и дальше что?

- Висел он на стене, там несколько здоровенных крюков. И доставал почти до пола.

- Ну и что вы хотите сказать? - Антон Дмитрич опять подпустил скептическую ноту, а Иван смотрел недоверчиво, соображая.

- Я человек некрупный, - со смирением отвечал Винниченко, - вешу немного. Уцепился за два крюка, халат на себя накинул - и вроде как нет меня. Ну, висит халат и висит, кто ж на него внимание-то обращает...

Антон Дмитрич кивал головой приветливо улыбаясь, наконец дождался паузы.

- А вот говорят, что стены там голые. То есть вообще ничего нет. Что вы на это скажете?

- Ну хорошо, хорошо. Стыдно было говорить, но скажу! - трагически приложил руку к сердцу, приподнялся.

- Сядьте! - в голосе у Антона Дмитрича наконец прорезался металл, Винниченко поспешно сел на место, продолжил уже без пафоса:

- Там стоял бак для грязного белья. Ну, преодолел я природную брезгливость...

- Да, уж у вас брезгливость, конечно, - иронически начал было Иван, но старший остановил его примирительным жестом, снова откинулся в кресле, сложил ручки на животе.

- Винниченко, вы ведь по образованию физик?

- Да, я физтех кончал.

- Вы знаете, что этот бак на шестьдесят литров?

- В первый раз слышу, - неохотно отвечал тот.

- Ну, тогда поверьте мне на слово. Шестьдесят литров. А вы весите шестьдесят пять килограммов. Удельный вес человеческого тела вам известен? Ну что вы молчите, дальше не надо объяснять?

Винниченко долго молчал понурившись, пару раз порывался заговорить, наконец поднял голову:

- Хорошо. Ваша взяла. Расскажу, но вы, пожалуйста, больше никому, ладно? - и искательно посмотрел в глаза.

- Разумеется, лишнего болтать не будем, - старший был сама любезность. Кивнул Ивану - пиши, мол, готов клиент.

- Ну так вот. Я запер за собой дверцу, - пишете?

- Пишу, пишу, вы не отвлекайтесь, рассказывайте.

- Сел я, извините, на унитаз и... Дальше рассказывать?

- Да-да, мы слушаем.

- Дернул ручку - и, вообразите, утянуло меня. Хорошо, успел задержать дыхание. Вылез уже за оградой, но в метро меня задержали, - дескать, в пачкающей одежде. Можно подумать, остальные прямо из химчистки! - Винниченко горько махнул рукой и отвернулся.

Наступил молчание. Иван писал высунув кончик языка.

- Иван Андреич, - обратился старший к коллеге, когда тот дописал последнее слово. - Вам все понятно с Винниченко?

- Боюсь, что да.

- Вы больше не будете настаивать на выписке?

- Нет, наверное. Позвать санитаров, или я сам его провожу?

- Проводите, проводите, голубчик, - с непонятной мстительностью отвечал Антон Дмитрич.

- Извините, доктор, - робко обратился больной, замялся.

- Да?

- Можно по-маленькому здесь сходить? - Винниченко кивнул на дверь санузла. - У меня цистит еще не прошел, прихватывает.

- Да идите, ради бога, - устало махнул рукой доктор, снял очки, потер с силой глаза. - Дверь не запирайте.

- Антон Дмитрич, так что случилось с ним все-таки? - спросил расстроенный Иван.

- Да ничего особенного. Шел с санитаром на процедуру. Попросился вот так же в туалет.

За дверью заурчала вода в унитазе. Антон Дмитрич поморщился, переждал шум и продолжил:

- Санитар отошел за угол, в пищеблок, там его любезная дежурила, Зоя. Слово за слово - а этот орел тем временем вышел, санитара не видно, с поста дежурная сестра отошла за чаем. Взял халат, шапочку из сетки с грязным, штатив с пробирками цапнул со стола, ну и вышел спокойно мимо охраны. Где-то все это выбросил, и хорошо, в метро сунулся, его задержали.

- А зачем он эту ахинею придумывает?