Крыса из нержавеющей стали спасает мир - Гаррисон Гарри - Страница 1

• 1/33
• Следующая

– Джеймс Боливар ди Гриз – вы мошенник, – сказал Инскин. Звуки из его глотки вылетали какие-то совсем животные, при этом он злобно тряс передо мной папкой бумаг. Дело происходило в его кабинете, я стоял, прислонившись к стеллажам, – сама оскорбленная невинность.

– Я не виновен. Все это холодная расчетливая ложь, – хныкал я. Прямо за мной находилось отделение для сигар, и я, одной спиной, без помощи рук, нащупывал его замок – на такие штуки я мастер.

– Мошенничество, обман, одно хуже другого – докладные на вас все еще поступают. Вы обманывали свою собственную организацию, Специальный Корпус, своих товарищей…

– Да нет же! – вскричал я, а сам в это время быстренько вскрывал замок.

– Недаром вас прозвали Скользким Джимом!

– Так это же просто детское прозвище. Когда моя мама купала меня в детстве, я показался ей очень скользким.

В это время сигаретный ящик открылся, и я втянул носом ароматнейший запах.

– Да знаете ли вы, сколько наворовали? – Его лицо налилось кровью, а глаза выпучились. Все это выглядело очень несимпатично.

– Я украл? Да я умру лучше! – трогательно провозгласил я, незаметно вытаскивая при этом пригоршню дьявольски дорогих сигар, предназначенных для очень важных персон. Уж лучше я выкурю их сам – так будет правильнее. Нужно признать, что я уделял гораздо больше внимания краже курева, чем нудным упрекам Инскина, так что не сразу заметил перемену в его голосе. Я вдруг понял, что едва слышу его слова. Он даже не шептал – было такое впечатление, словно в его горле вырубили регулятор громкости.

– Говори громче, Инскин, – сказал я твердо. – Или тебе стыдно за твой поклеп?

Я отошел от шкафа и повернулся к Инскину боком, чтобы он ненароком не увидел, как я засовываю в свой карман кучу редкостных сигар ценой не меньше сотни кредиток. Он продолжал невнятно бормотать, не обращая на меня внимания и беззвучно тряся бумагами.

– Ты что, нездоров?

В голосе у меня было немного настоящей озабоченности, потому что теперь он выглядел совсем уж худо. Даже когда я переменил место, он не повернул головы и, беззвучно шевеля губами, продолжал смотреть туда, где я стоял раньше. И был очень бледен. Я зажмурился и поглядел на него.

Он вовсе не был бледный – прямо прозрачный. Сквозь его голову стала отчетливо видна спинка стула.

– Прекрати! – завопил я, но он, пожалуй, не слышал. – Что это за штучки? Объемные проекции, чтоб меня одурачить? И не трудись! Скользкий Джим не из тех, кого можно надуть, ха-ха!

Быстро пройдя через комнату, я протянул руку и ткнул указательным пальцем ему в лоб. Преодолев слабое сопротивление, палец вошел внутрь, а он как будто этого и не заметил. Только когда я отвел руку, раздался слабый хлопок, и Инскин исчез начисто. Осталась только пачка бумаг, которая упала на крышку стола.

– Б-р-р-р! – проворчал я нечто невразумительное. Потом нагнулся и стал искать под стулом скрытый проектор, но в этот момент раздался противный треск, и дверь кабинета слетела с петель.

Ну, в таких-то делах я разбираюсь. Еще стоя на четвереньках, я быстро развернулся и как раз успел встретить первого вошедшего. Ребро моей ладони врезалось ему в горло, прямо под противогазную маску. Человек хрюкнул и упал как подкошенный. Но вслед за ним ворвалось еще много народу, все в таких же масках и белых халатах, с маленькими черными ранцами за спиной. Часть – без оружия, часть – с импровизированными дубинками. Все это выглядело весьма необычно. Превосходящие силы оттеснили меня в глубину комнаты, однако я успел залепить одному ногой, а от второго отделался ударом в поддых. Потом я прижался спиной к стене, и они набросились на меня всем скопом. Я врезал кому-то по загривку, он упал… и растаял, не успев долететь до пола.

Вот это интересно… Число людей в комнате стало быстро изменяться, когда некоторые из тех, кого я свалил, стали пропадать. Это было очень здорово и могло бы уравнять шансы, если бы прямо как из воздуха не возникали все новые и новые люди. Я попытался прорваться к двери, но этот номер не прошел, а потом на мою голову обрушилась дубинка и вышибла из нее остатки соображения.

После этого все стало похоже на драку под водой. Я повалил еще нескольких, однако делал это уже без души. Меня схватили за руки и стали тащить из комнаты. Я немного подергался и славно отругал их на полдюжине наречий, но все, конечно, без толку. Они проволокли меня из комнаты дальше, в ожидавший лифт. Кто-то поднял газовый баллончик, и, как я ни старался отвернуть голову, струя газа попала мне прямо в лицо.

Никакого действия я не почувствовал, зато разозлился еще больше и стал лягаться, щелкать зубами и вовсю ругаться. Люди в масках что-то мямлили ругались, должно быть, и это взбесило меня еще пуще. К тому времени, когда мы добрались до места назначения, я был готов убивать, что в обычном состоянии для меня делать довольно затруднительно, и убивал бы, не будь накрепко привязан к какому-то хитрому электрическому стулу с электродами, прикрепленными к запястьям и лодыжкам.

– Хоть расскажете потом, собаки, что Джим ди Гриз умер как мужчина! – проорал я. На голову мне опустился металлический шлем, и, перед тем как он закрыл мне лицо, я ухитрился выкрикнуть:

– В задницу ваш Специальный Корпус. И в задницу вашу…

Опустилась темнота, и я понял, что дожил до разрушения сознания, а может, и до электрического стула.

Но ничего не произошло, шлем снова поднялся, и один из моих пленителей снова пустил мне в лицо струю газа. Я почувствовал, как моя злоба исчезла так же быстро, как и появилась. Тут я увидел, что они освобождают мне руки и ноги. И еще, в это время большинство из них уже сняло маски, и я узнал техников и ученых Корпуса, которые обычно околачивались в этой лаборатории.

– Скажите мне кто-нибудь, какого черта вы все это затеяли?

– Дайте мне сначала закончить, – сказал один из присутствующих, седовласый мужчина с кривыми зубами, похожими на старые пожелтевшие надгробные камни, зажатые между губ. Он повесил мне на плечо один из ранцев и вытянул из него кусок провода. На его конце был небольшой диск, человек коснулся им моего затылка, и провод пристал.

– Ведь вы – профессор Койцу, верно?

– Да. – Зубы задвигались вверх и вниз, как клавиши пианино.

– Скажите, пожалуйста, уместно ли будет, если я попрошу объяснений?

– Конечно. В данных обстоятельствах это будет естественно. Ужасно неприятно, что нам пришлось обойтись с вами так грубо. Это был единственный выход захватить вас врасплох и как следует разозлить. В ярости рассудок замкнут сам на себя и может сам себя поддерживать. Если бы мы пытались вас уговорить, объяснить, что к чему, то провалили бы все дело. Пришлось просто напасть. Мы дали вам газ ярости и сами им надышались. Больше нечего было делать… черт возьми, пришла очередь Магистра! Это все сильнее чувствуется даже здесь. – Один из белохалатников вдруг задрожал, сделался прозрачным и исчез.

– С Инскином вышла та же история? – спросил я.

– Конечно, он – в первую очередь.

– Почему? – спросил я, тепло улыбнувшись и решив, что это, пожалуй, самый идиотский разговор в моей жизни.

– Они борются против Корпуса. Начинают с руководителей.

– Кто?

– Не знаю.

Я услышал, как заскрипели мои зубы, но внешне сохранил спокойствие.

– Будьте добры объяснить более подробно или найдите кого-нибудь, кто сможет рассказать эту историю лучше вас.

– Виноват. Прошу прощения.

Он промокнул платком бусинки пота на лбу, а кончиком языка облизал сухие губы.

– Эта история началась слишком быстро, знаете ли, – экстренные меры и все такое. Кто-то, когда-то, где-то пытался изменить время. Естественно, они должны выбрать своим первым объектом Специальный Корпус, какие бы другие планы они при этом ни вынашивали. Так как наш Корпус является самой эффективной и широко разветвленной наднациональной и межпланетной организацией по охране законности в истории Галактики, то мы, естественно, – главное препятствие на их пути. Рано или поздно любой обширный план по изменению истории должен натолкнуться на противодействие Спецкорпуса. Вот они и решили расправиться с нами как можно раньше. Если они смогут устранить Инскина и других руководителей, вероятность существования Спецкорпуса сильно понизится, и нас всех сдует, как только что сдуло бедного Магистра. Я быстро моргнул.

• 1/33
• Следующая