Пылающая башня - Воронин Андрей Николаевич - Страница 12

• Предыдущая
• 12/61
• Следующая

– Ну, гад, ты попал, – пыхтел клиент, пытаясь вывернуться. – Учти, ты поимел кучу неприятностей.

– Потом выясним.

Дорогин сноровисто связал тросом здоровенные ручищи и поволок тяжелую тушу к тому месту, откуда можно было спустить ее на смотровую площадку.

«Обслуживание по высшей категории, – подумал про себя Муму. – И это еще только первый день».

После лифта на башне обычный казался невыносимо медленным. Муму вышел на пятом этаже.

Дверь на звонок не открыли, никакого шевеления внутри не было слышно. Он еще раз удостоверился по часам, что пришел вовремя.

Куратор, естественно, не стал извиняться за опоздание – много чести. Дорогин зашел следом за ним в прихожую, где все было похоже на обычную квартиру. В приоткрытую дверь виднелась часть комнаты с диваном и видеодвойкой на тумбочке.

Неплохо. Наверное, водят сюда любовниц по очереди. Потом списывают на счет ведомства прохладительные напитки, кофе и сигареты.

– Обувь снимайте, а то уборщица вечно ворчит.

Сам куратор не снял летние бежевые туфли и не предложил гостю тапочки. Каждая мелочь унижала Сергея – сидение в носках, равнодушный вид куратора. Ничего, пусть пока тешат себя надеждой, что он готов плясать под их дудку.

– Что скажешь, Дорогин?

– Прошло четыре рабочих дня. Первые три можно назвать стажировкой.

– Какие впечатления от предшественника?

– Нормальный мужик.

– Не стращал сумасшедшим риском, не пытался отвадить?

– Нет, абсолютно.

– Ну что ж, работай, старайся. Знание башни тебе еще пригодится. Надо бы и внутри покрутиться, чтобы знать все ходы и выходы.

Куратор помолчал, потирая пальцами голову на месте залысины. Можно было подумать, что именно из-за привычки к массажу у него там выпали волосы.

– Скоро к тебе обратятся с предложением. Надо его принять. И держать нас в курсе.

Дорогин не стал лезть с вопросами: что за предложение, от кого? Куратор долго говорил по телефону на житейские темы, потом обернулся и вяло шевельнул крупной головой.

– На сегодня в общем-то хватит. Ты свободен.

«Свободен. Как будто я условно освобождена и пришел отметиться. Хотя по сути приблизительно так и есть», – подумал Дорогин.

Предложение, о котором говорил милицейский куратор, поступило на пятый день работы.

Дорогин не ожидал, что за короткий срок накопится такая усталость. Причем не в мышцах, а в голове и позвоночнике. Каждый раз во время восхождения он старался не волноваться за клиента, быть холодным и сосредоточенным. Но всякому, кто соприкасался с риском, хорошо известно, что спокойствие требует больших нервных затрат, чем истерика с вытаращенными глазами и брызгами слюны.

Причиной усталости могло быть и другое. Дежурные техники из самых разных компаний, с которыми он успел поверхностно познакомиться, предостерегали против дневного сна на башне после ночной смены. Мощные электромагнитные поля влияют на здоровье до конца еще не изученным образом.

Выйдя на улицу, Сергей направился к машине, на ходу вытаскивая из кармана ключ. Даже у самого последнего техника на башне тачка была поприличнее. Разбив пару машин во время предыдущей своей работы перевозчиком, он взял битую-перебитую «копейку». Просто не мог себе позволить ничего лучшего – Тамарино лечение съедало все без остатка.

Уже спланировал мысленно ближайшие часы.

Сейчас накупит фруктов, заедет к Тамаре. Часок посидит с ней, потом переговорит с лечащим врачом…

– Не подбросишь?

Вопрос задал жилистый субъект с лицом, похожим на мумию. Под тонкой желтоватой кожей отчетливо вырисовывались лицевые кости. Редкие волосы неопределенно-серого цвета прилипли к влажному от жары лбу. Глаза смотрели тускло, будто через пленку. И только ладони рук, костистые, цепкие, с неразборчивой давней татуировкой, выдавали скрытую недюжинную энергию.

– Куда тебе? – спросил Дорогин, понимая уже, что обращение не было случайным.

– Нам в любом случае по пути.

– Тогда садись. Извини, но кондиционера в этой модели не предусмотрено,.

Машина на стоянке раскалилась, как печка.

Нужно было тронуться с места, чтобы поток воздуха немного просквозил тесный салон.

– Ты, значит, теперь вместо Зыгмантовича?

– Ну я.

– Будем работать.

– Как это понимать?

– Очень просто. Работаешь ты, общее руководство за нами.

«Многовато у меня начальников развелось, подумал Сергей. – Директор „Эвереста“, куратор из милиции, теперь еще этот хмырь». Про себя Дорогин окрестил его Кащеем.

– Интересное предложение. Надо будет обдумать.

– Чего напрасно напрягать серое вещество, все равно ведь согласишься.

Кащей не угрожал, не строил из себя крутого, не видя в этом большой нужды. Дорогин вспомнил пренебрежительную расслабленность куратора.

"Не слишком ли вы в себе уверены, командиры? – снова подумал он. – Конечно, чувствуете слабину, нюхом угадываете, когда у человека ограничен маневр, скована свобода действий. Но мы еще посмотрим, есть ли у вас достаточные основания для самоуверенности ".

– Обязанности, значит, ровно такие же, как у твоего предшественника, – словечко «значит» было у незнакомца в большом почете. – Методично искать: швы прощупывать, простукивать бетон, просекать каждую мелочь.

– Кого искать? Золотого бычка?

– Его, родного.

«Неужели это не легенда? – удивился Дорогин. – Неужели у чертова олигарха было столько лишних денег, чтобы воплотить в реальность такую блажь?»

– Давненько уж ищут.

– Кто? Всякие лохи из ночной смены? Они в этом деле без понятия. И потом они лазают только внутри, а у тебя есть законный повод каждую ночь выбираться наружу.

– А Зыгмантович? Он ведь тоже ничего не обнаружил.

– В сроки не вписался. Предупреждали его по-хорошему: не найдешь до первого числа, лучше сам увольняйся. Товарищ не понял. Пришлось, значит, устроить маленькую аварию. Вроде свил гнездо как надо, а птенчик почему-то вывалился.

– Знаю почему.

– Тем более. Не надо, значит, объяснять. У тебя срок еще меньше – месяц. Время поджимает.

Через месяц в лучшем случае уберешься отсюда своим ходом.

– Может, не стоит так уж сразу грубить? – не выдержал Сергей.

– Для твоей же пользы. Чтобы сразу, значит, осознал серьезность момента. Неприятности устроим запросто: и наверху, и здесь, на грешной земле.

– Сколько мне за труды?

– Платим мы не повременку – за достигнутый результат. Найдешь бычка – штука баксов твоя.

– Щедро, однако, – иронически покачал головой Сергей.

– Если сомневаешься в своих силах, лучше сразу ищи новую работу.

Многие странности теперь разъяснились. Например, разрешение, выданное «Эвересту», на экстремальный туризм по башне. К объектам, где хотя бы раз случалось большое ЧП, местные и городские власти относятся особенно осторожно. А пожар трехлетней давности до сих пор памятен всем.

Фирму скорее всего создали через подставных лиц исключительно с целью получить обоснование для «изыскательских» работ. Подыскав директора, ему сразу посоветовали пробить разрешение через ментов, залезть под «красную крышу».

Под «крышу» он залез успешно, нашел с местными милиционерами общий язык. Но другие менты, в другом здании заподозрили неладное и решили внедрить проводником своего «человечка».

Крайним во всем этом оказался именно он, проводник. Дорогин не знал, склоняли ли его предшественника к сотрудничеству с милицией. Но самого Сергея менты подставили капитально. В случае чего ведь не почешутся, чтобы прикрыть.

Несмотря на недельный стаж работы, Дорогина по-прежнему проверяли на входе и выходе металлоискателем. Он не мог пронести на башню устройство, которое высохший до костей субъект назвал «рентгеном». Кащей гордо заявил, что эта «хренотень» просвечивает бетон, обнаруживая в нем скрытые полости.

«Рентген», однако, обнаружился в выдвижном ящике личного дорогинского стола в служебном помещении «Эвереста» – одном из многих помещений на уровне бывшего ресторана. Кащей и те, кто стоял за ним, наглядно продемонстрировали свои связи среди персонала.

• Предыдущая
• 12/61
• Следующая