Кровавый путь - Воронин Андрей Николаевич - Страница 32

• Предыдущая
• 32/79
• Следующая

– Ах, так это тот самый Рублев?

Брагин не знал, что скрывается за словами «тот самый». О прошлых делах Комбата ему слышать не приходилось.

– Наверное.

– Так-так-так, – только и ответил чиновник СБ и перевел разговор в другое русло.

А Борис Иванович тем временем объяснял японцам некоторые хитрости рукопашного боя, но делал это не очень-то охотно.

Бахрушин же не выходил из головы чиновника Совета безопасности. Эта фамилия говорила ему о многом. Ведь в его ведомстве сейчас проходило отслеживание ситуации с производством за рубежом бактериологического и химического оружия.

«Рублев близок с Бахрушиным, – рассуждал чиновник и от этих мыслей ему становилось не по себе. – Значит, вся информация о японцах пойдет в ГРУ. Уж не приставлен ли этот майор следить за нами? Прыткий мужик, прикидывается простаком, рубахой-парнем. А если копнуть его поглубже, то не так уж он и прост. Вон каких дел наворотил! Один стоит дюжины умельцев. Взять, к примеру, хоть историю с угоном вертолета „Барракуда-С2000“. На чужой территории, всего с двумя спецназовцами сумел отыскать угнанную машину и продержаться против американцев и против бандитов, до прихода своих. Конечно, хорошо иметь такого человека среди друзей или среди союзников, но дело в том, что люди типа Комбата не способны на предательство. И если уж он верен Бахрушину, то останется верен до конца».

Итак, появление Комбата на горизонте ломало многие планы этого человека. Рублев многому мог научить японцев, но вот захочет ли?

Комбат же, занятый пока на площадке, выложенной дерном, не замечал пристального взгляда.

Он объяснял под каким углом надо наносить удар, чтобы переломать короткую доску.

«Переговорю, – подумал чиновник, – вдруг получится? А нет, так и черт с ним! Не стану рисковать. Майор будет играть в открытую, он не интриган, это точно. Осторожно предложу деньги, и мы сможем расширить систему подготовки – именно то, чего хотят японцы».

– Товарищ майор, – высоким, немного похожим на женский, голосом позвал он.

Рублев не спеша обернулся.

– Вы мне?

– Да. Можно вас на минутку?

Комбат вытер вспотевшие руки о рукава камуфляжа и отошел в сторону. На небе вновь появились облака. Тучи наползали из-за близких холмов. Пойдет ли дождь, засветит ли солнце в ближайшие полчаса – никто не взялся бы предугадать.

– Ну, как, вы довольны? – услышал Рублев.

– Пока еще не знаю.

– Ну что ж, присматривайтесь, пробуйте.

А заодно поразмыслите и над другой стороной дела: вы хотели бы заработать?

– Заработать? – переспросил Комбат, и в его тоне несложно было уловить: заработать он не прочь, но именно заработать, а не урвать.

Вот тут-то понятия о справедливости и счастье чиновника и Бориса Рублева расходились кардинальным образом.

– Я просмотрел программу подготовки японской делегации, а потом познакомился с их предложениями. К сожалению, многое из того, что они хотели бы получить, дать на полигоне мы им не можем. Старые инструкции, глупые запреты… Но есть возможность исправить ситуацию, если, конечно, вы согласитесь.

– Что от меня требуется?

– На месяц оставить Москву, выехать с ними в малонаселенные районы, где-нибудь в Сибири или на Дальнем Востоке, и там провести подготовку.

Комбат чуть прищурившись смотрел на собеседника.

– Может, я чего-то не понимаю, а может быть, понимаю слишком много, – недовольно сказал он. – В какой именно области им хотелось бы совершенствовать свое мастерство?

– В проведении спецопераций, – расплывчато объяснил чиновник.

– Террористических актов, что ли? – в лоб задал вопрос Комбат.

– Нет, именно спецоперации. Эти люди представляют организацию спасателей. А спасать, как вы понимаете, приходится не только при землетрясениях, но и при ликвидации последствий террористического акта. Они хотели, как бы это лучше выразиться, знать технологию терроризма, чтобы предвидеть возможные последствия.

– Я понял, – оборвал его Комбат.

– Денежное содержание, командировочные – это все само собой. Плюс премия. Но самое главное, японцы рассчитаются с вами и напрямую – деньги немалые.

По глазам чиновника Рублев понял, часть денег, о которых шла речь, тот уже получил и готов, если ему предложат, торговать чем угодно – то ли государственными секретами, то ли химическим оружием, то ли родной сестрой.

– Ты в самом деле такой мудак или ты головой в детстве ударился? – спросил Рублев, при этом на его лице не дернулся ни один мускул.

– Что? – чиновник не ожидал такого.

– Пошел ты на… – Рублев не договорил, махнул рукой и вернулся к столу.

Теперь его уже не интересовало то, что происходит на полигоне. Отчужденно смотрел он на ребят в камуфляже, на заинтересованно расспрашивающих их японцев.

Чиновник из Совета безопасности часто дышал. Редко приходилось слышать ему такие слова в свой адрес. Послать на .., обозвать мудаком хоть и без свидетелей!? И без того тонкие губы, побелев, стали совсем не заметными на кабинетно-белом лице. Он дрожащими руками вытащил из кармана пиджака трубку сотового телефона и набрал номер.

«Небось, Леониду Васильевичу придется теперь не сладко, – подумал Комбат, – хотя, он меня поймет. Сам бы, наверное, поступил точно так же».

Рублев больше не оборачиваясь, зашагал к серой, уже успевшей подсохнуть на весеннем ветру ленте асфальта. Он шел по ней, широко ступая, насвистывая маршевую мелодию. Ему ни о чем не хотелось думать. Наступают иногда времена, когда стоит прислушиваться к чувствам, а не к разуму.

Рублев понимал, поступил он правильно. Никогда не делай того, к чему не лежит сердце, потом жалеть будешь. Если бы он знал подноготную, скрывавшуюся за визитом японской делегации, возможно, и остался бы, но не для того, чтобы помочь.

Пока, как он думал, здесь были задействованы только деньги. Японцы собирались по дешевке скупить второсортных держателей тайн.

«Нет уж, ребята, помогать в этом я вам не буду! Раз, два, раз, два, – принялся отсчитывать Борис Иванович, понимая, что еще немного и он начнет сомневаться в правильности своего поступка. – Пошел на .., пошел на…, – изменил он систему отсчета и ему сделалось веселее. – Никогда нельзя вернуться в прошлое, и ты не забывай об этом, Борис Иванович, – сказал сам себе Рублев, имея в виду свою службу на полигоне. – Один раз ушел из армии, больше не возвращайся, нет больше той армии, в которой ты служил, да и была ли она раньше?»

Небо над его головой стало нереально голубым, яркого, насыщенного цвета, какой бывает только на фирменных фотографиях, сделанных хорошей оптикой. Полоса туч ушла к западу, а новых из-за холмов пока не предвиделось.

Уже белел впереди кубик контрольно-пропускного пункта, когда сзади послышалось гудение мотора. Рублев догадывался – конечно же полковник Брагин. Но не обернулся, все так же прямо шагал, подминая последние сотни метров полигона, на котором тренировался, как оказалось, не только спецназ, но и подозрительные японцы.

Послышался шелест тормозов, двигатель заработал на малых оборотах. Спиной Комбат ощущал тепло, исходящее от радиатора машины, которая двигалась за ним в двух метрах, но не оборачивался.

– Раз, два, раз, два, пошел на.., пошел на… – приговаривал он, беззвучно шевеля губами.

Командирский «уазик» посигналил. Рублев не остановился.

– Эй, – высунулся из приоткрытой дверцы полковник Брагин.

– Раз, два, раз, два, – как заклинание повторял Комбат.

Машина вильнула и поехала рядом с Рублевым. А тот даже глаз не скосил на автомобиль начальника полигона.

– Майор, послушай, что за херня такая? Что ты сказал тому мудаку из Совета безопасности?

– То же самое, что сказал сейчас ты, полковник – назвал его мудаком.

Брагин рассмеялся:

– Если бы не скандал, который меня ждет, назвал бы тебя молодцом, майор.

– Почему?

– Потому что мне самому давно хотелось это сделать.

• Предыдущая
• 32/79
• Следующая