Неумолимый - Гарфилд Брайан - Страница 41
- Предыдущая
- 41/48
- Следующая
Сейчас Харгит как бы явно приглашает. Это может означать одно из двух: ловушку или попытку выиграть время; нечто, задуманное, чтобы заманить полицейских в западню, или сотворенное ради того, чтобы заставить их ходить кругами из-за страха попасть в засаду, дав тем самым Харгиту вдоволь времени убраться подальше, пока его преследователи отправятся в обход по лесам.
Через два часа солнце сядет. Харгит, возможно, считает, что им проще будет бежать в темноте. В чем-то он прав, но сейчас небо очищается от облаков, и ночью будет светить полная луна.
– Вы слушаете меня? – окрысился Вискерс.
– Какая вам разница? – Вашмен с трудом сдерживал раздражение. – Мы пойдем в обход. Я хочу выяснить, там ли они еще?
– В обход? И как далеко?
Вашмен обвел росшие впереди осины и возвышающуюся над ними гору с осыпью.
– Вы хоть представляете себе, сколько времени на это потребуется? – обрушился на него Вискерс.
– По моим оценкам, часа полтора. Или два.
– И знаете, куда они уйдут за такой срок?
– Можете идти напрямик, если хотите. Я уже устал спорить с вами. Поехали, Бак!
Конечно, Вискерс в конце концов отправился с ними.
Маневр занял целых два часа. Они въехали в осинник где-то на четверть мили выше по течению от того места, где длинная борозда на осыпи выходила на берег ручья; им не встретилось при этом никаких следов, кроме отпечатков копыт брошенных лошадей. Затем они поднялись наверх, скрываясь в соснах, перевалили через гребень, и через десять минут спуска Вашмен начал круто забирать вправо. Пройдя около полумили с другой стороны гребня, они нашли следы семи лошадей, идущие с юго-запада и уходящие наверх, туда, где начиналась осыпь. Теперь было понятно, куда направились преступники, оставалось выяснить, там ли они все еще или же уехали?
Вашмен проехал вперед еще около двух миль, стараясь держаться ближе к деревьям, стал спускаться, положив ружье на луку седла и призвав на помощь всю свою чуткость чистокровного индейца, выросшего среди лесов и гор. Они ехали цепочкой на расстоянии пятидесяти футов один от другого, и Вашмен внимательно смотрел под ноги: бог знает, сколько еще гранат осталось у беглецов?
Они спустились к ручью двумя милями ниже своей первой переправы. Вашмен внимательно осмотрелся, прежде чем направил лошадь через ручей и въехал в осинник. Он не стал забирать вправо, а поехал прямо вперед через поросль сикоморов и сбросивших листву осин, уходящую вверх на небольшой бугор, откуда просматривалось заросшее кустарником плато, на которое они вышли два часа назад. Солнце озаряло низину, и в его свете можно было различить две группы следов, выходящих из деревьев к югу отсюда и пересекающих плато: одни принадлежали брошенным лошадям, другие они сами оставили двумя часами раньше.
– Это еще не означает, что они по-прежнему здесь, – рассудил Вашмен. – Возможно, они заметили наше приближение и решили, обойдя нас, скрыться куда подальше. Но то, что они были тут совсем недавно, не вызывает сомнений, и я ничуть не удивлюсь, если они где-то здесь поджидают нас.
– Ладно, – съехидничал Вискерс, – мы ухлопали на все это пару часов и большую часть оставшегося в нашем распоряжении светлого времени. Какова будет следующая блестящая идея?
– Произведем разведку боем.
Вашмен не спеша спустился к берегу ручья и поехал вверх по течению, пристально вглядываясь в землю в поисках следов. Примерно за полмили от того места, где что-то скатилось по склону к ручью, Вашмен спешился.
– Один из нас останется здесь – это будешь ты, Бак. Если я дам знак, быстро подведешь лошадей. Вискерс, мы с вами дальше отправимся пешком.
– Если начнут стрелять, не ползите. Это лишь сделает вас медленной мишенью вместо быстрой. Бегите со всех ног и прячьтесь за деревом. Если потеряете меня из виду, стойте на месте. И не шевелиться! Я найду вас сам.
– Не смейте обращаться со мной, как с новичком-бойскаутом.
Вашмен лишь покачал головой:
– Ладно, тогда посторонитесь... и не идите слишком близко за мной, – и двинулся дальше.
Он пробирался среди деревьев на некотором расстоянии от берега ручья. Солнце скрылось за гребнем, тени сгущались. Снег был мягким и рыхлым и не скрипел, когда сапоги Вашмена тонули в нем. Здесь, в нетронутом снегу, наверняка не было никаких ловушек, и Вашмен шел достаточно быстро. Конечно, невидимый стрелок мог открыть по нему огонь в любом месте, но, если исходить из такой возможности, лучше уж не двигаться совсем. Деревья стояли голые, и в большинстве направлений местность просматривалась на девяносто или сто футов даже при таком тусклом свете, а вот попасть в цель, скрывающуюся среди веток и сучьев, достаточно сложно.
Вашмен все время поглядывал на ручей справа и, дойдя до нужного места, свернул и начал – уже намного медленнее – выбираться на берег. Вискерс держался слишком близко, и Вашмен сделал знак рукой, чтобы тот отстал.
Он взял с собой Вискерса вместо Стивенса только потому, что хотел держать фэбээровца на глазах. Оставь Вискерса одного – и он, чего доброго, начнет палить во все, что двигается, а этим движущимся может оказаться и Вашмен.
Еще пробираясь среди деревьев, футах в сорока от берега, Вашмен заметил тело в ручье. Пригнувшись, он подобрался к ручью футов на десять и стал внимательно рассматривать мертвого. Он лежал на животе, лицом в воду, раскинув руки и ноги. По седым волосам Вашмен понял, что это, скорее всего, тот, кого называли Хэнратти. Либо он, либо кто-то посторонний, попавшийся им по пути.
Вискерс ползком подобрался к Вашмену.
– Это может быть ловушка.
– Весьма вероятно.
– Но мы все же должны узнать, кто это такой.
Что верно, то верно: им надо знать, сколько у них осталось противников.
Закатный свет окрасил красным склон над осыпью. Вашмен смотрел туда. Большие сосны обступали осыпь на манер подковы, края которой спускались к дальнему берегу ручья. Если Харгит и его люди поджидали в засаде, они могли быть в любом месте у кромки леса, примыкающей к осыпи, и оттуда – даже в сумерках – прекрасно видно, что происходит на берегу ручья. С другой стороны, они могли и уйти, рассчитывая на то, что их преследователи на какое-то время застрянут здесь, выясняя обстановку.
Первое, что следовало сделать, – это выяснить, какое из двух предположений верно, а уже потом попытаться найти в плане Харгита слабое место.
Вашмен переместился назад на несколько ярдов и подобрал молодое деревце, вырванное бурей, – благо недостатка в них не было. Ствол оказался подходящей длины; Вашмен срезал с него ветки складным ножом и обстругал, затем пристроился за сикомором и начал толкать свое творение, словно гигантский бильярдный кий.
Наконец цель была достигнута: конец ствола уперся точно под мышку трупа. Вашмен оставил его в таком положении; теперь достаточно было одного хорошего толчка, чтобы перевернуть покойника, но делать этого он пока не стал. Вернувшись обратно в гущу деревьев, он произнес:
– Мы не можем позволить себе провести здесь полночи, согласны? Если они ушли, нам надо в этом убедиться, а если они здесь, то мы должны заставить их открыть огонь.
– Вы ищете добровольца?
– Именно так, – спокойно ответил Вашмен, глядя на Вискерса.
– Изложите мне, что вы задумали? – потребовал Вискерс.
– Спрячьтесь за этим сикомором и будьте готовы перевернуть тело. Если под ним граната, вы услышите, как щелкнет ручка, – тогда бросайтесь ничком на землю и закройте голову руками. Возможно, это ловушка для нас, а возможно, и нет. В любом случае я хочу, чтобы вы совершили небольшую пробежку, после того, как перевернете тело. Выскочите на открытое место шага на три-четыре, словно хотите рассмотреть мертвого поближе. Дайте им достаточно времени, чтобы засечь вас, но не столько, чтобы прицелиться наверняка. Три-четыре шага – и тут же бросайтесь вправо и падайте на землю среди деревьев. А потом бегом рвите обратно в расчете на то, что они пальнут по вас несколько раз.
- Предыдущая
- 41/48
- Следующая
