Золото поступает в слитках - Гарднер Эрл Стенли - Страница 25

• Предыдущая
• 25/43
• Следующая

Пит наклонился ко мне:

– Земли были давно полностью истощены, их просто «подсаливали».

– Что вы имеете в виду?

– Да то, что они просто подкладывали золото в пробуренные скважины, а затем намывали его. Каждый раз, проделывая такую штуку, они привозили с собой толпу бездельников, желающих поглазеть на золото. Те просто не замечали, что бурильщик не снимал одной руки с троса, а другой постоянно лазил к себе в карман и бросал в скважину крохотные золотинки. Проделывалось это ловко, не вынимая буровой керн с золотом, пока бур не опускался ниже уровня, на котором работали золотодобытчики прежней компании. И поверьте мне, братец, когда они доберутся до коренных пород, они подсыплют туда достаточно своего золота. А сколько будет пробуравлено скважин, искалечено акров земли! Да они разроют весь штат, чтобы только найти коренные глубинные породы.

– Должно быть, требуется немало золота, чтобы «посолить» скважину?

Пит покачал головой:

– Нет, совсем немного. Ведь народ же совсем глупый. Люди сами хотят, чтобы их дурачили сейчас.

– Сколько скважин уже пробурили?

– Три. Четвертую только начали.

– Вы знаете, кто стоит за этим?

– Нет. Какая-то шайка из южной части штата. Она занималась здесь распродажей участков.

– Как относятся к этому горожане?

– О, по-разному. Когда это только началось, дела завертелись и все выглядело так, словно люди опять склонны верить новой компании. Можно сказать, что Торговая палата от радости стояла на голове и дрыгала в воздухе ногами. Но старожилы все-таки не доверились золотодобытчикам. Они ведь уже нагляделись на их дела и многое поняли. Компания не намеревается вкладывать в золотодобычу много средств. Нанятые ею люди пробуравят дырки, подкинут туда золото, чтобы привлечь простаков. Затем вынут его и положат в другие дырки... Как насчет того, чтобы выпить еще?

– Нет, спасибо. Крепкая штука.

– Да, сбивает с ног. Для того и предназначена.

– Вы пейте, – сказал я. – А мне еще надо добираться до города, вести машину.

– Я-то не увлекаюсь выпивкой. Мне просто нравится сидеть вот так и разговаривать с... с приятелем. Вы хороший человек. Вы сказали – писатель, а?

– Угу.

– И вы знаете кое-что о горнодобыче?

– Ни черта не знаю.

– Как же вы взялись писать об этом?

– Я предполагал, что статья пойдет в обычном сельскохозяйственном журнале.

Он молча поглядел на меня, затем вздохнул и принялся уминать табак в трубке, предвкушая привычное удовольствие от затяжки.

Я сказал ему, что сейчас должен вернуться в город, но приеду к нему еще за дополнительной информацией. Я пообещал платить ему пять долларов за каждый вечер. Пит поблагодарил, сказал, что плата вполне достаточна, но отказался от нее.

– И не нужно никаких долларов, приезжайте. Вы мне нравитесь. Не всякому я позволю сидеть здесь, а уж угощения дождется один из сотни. – Он кивком указал на стоявший на столе стакан.

– Понимаю вас, – сказал я. – Ну, пока.

– Пока.

Я вернулся в кемпинг. Большой, сверкающий спортивный автомобиль припарковался перед забронированной мной кабиной. Я отпер свою кабину и, услышав возню в соседней кабине, захлопнул за собой дверь. Раздались легкие, быстрые шаги. В дверь постучали.

Пришлось открыть. На пороге стояла Альта Эшбьюри.

– Хэлло!

– Это неподходящее место для вас, – сказал я, придерживая дверь.

– Почему?

– Причин много. Одна из них – меня ищут детективы.

– Отец сказал мне.

– Вот другая: если нас застанут здесь вдвоем, газетчики придумают хорошую историю.

– Любовное приключение?

– Конечно.

– Как увлекательно! – воскликнула она и добавила: – Не беспокойтесь, все будет в порядке.

– А я беспокоюсь.

– О своем добром имени?

– Нет, о вашем.

– Сюда приезжает отец. Он будет здесь в полночь.

– Как он доберется?

– Самолетом.

– Откуда вы узнали, что я нахожусь на этой стоянке?

– Я проверила все – их только четыре. Вы оказались на второй.

– Зачем приезжает ваш отец?

– О, у нас становится горячо.

– Что-нибудь случилось?

– Мистер Крумвезер позвонил мне и пригласил встретиться с ним в его конторе завтра в два часа.

– Не ходите. Я думаю, у него ваши пропавшие письма. Он, скорее всего, собирается действовать решительно.

– Вы полагаете, у него все письма?

– Думаю, да.

– Значит, вы не верите, что детективы продали их окружному прокурору?

Я покачал головой и сказал:

– Не ломайте над этим голову, Альта. Вы здесь, у меня, и наслаждайтесь жизнью.

– Дональд, вы пьяны?

– Ну и что?

– Какое событие отмечали?

– Я только что от бутлегера.

– Я и не знала, что у них бывает еще спиртное.

– У них оно всегда было и будет.

– Симпатичный бутлегер?

– Ага.

– И хорошая выпивка?

– Довольно приятная.

– Вы не захватили немного с собой?

– Только то, что у меня внутри...

– Что ж, должно быть, судя по запаху, немало. – Альта подошла ближе, принюхалась. – И чеснок!

– Вам неприятно?

– Боже мой, нет. Мне жаль, что меня не было с вами. Я получила бы массу удовольствия от визита. К чему подавался чеснок?

– К бобам.

Альта уселась на колченогий стул.

– У вас есть сигареты, Дональд? Когда вы подъехали, я была в таком волнении, что выбежала из своей кабины, не захватив сумочку.

Я дал ей сигарету.

– Есть у вас с собой деньги?

– Немного.

– Сколько?

– Сотен шесть или семь в сумочке. Точно не помню.

– Лучше заберите их.

– О, с ними ничего не случится. Скажите мне, Дональд, зачем вы приехали сюда?

– Пытаюсь добыть оружие против Крумвезера.

– Зачем?

– Когда он станет угрожать вам, я постараюсь встать на защиту.

– Вы думаете, удастся?

– Не знаю. Он чертовски хитер.

– Это вот тут Боб и его компания владеют землей?

– Вам что-нибудь известно об этом?

– Совсем немного. Только то, что мне рассказал Боб.

– Я хочу задать вам вопрос, Альта, но боюсь, что он вам не понравится.

– Не нужно, Дональд. Мы так ладили друг с другом. Я терпеть не могу, когда мне задают вопросы. Мне нравится быть независимой и жить своей жизнью. Но когда люди начинают задавать вопросы, я теряю ощущение этой независимости. Я отвечаю им и даже стараюсь не показывать недовольство, но мне все равно неприятно.

– И все же я спрошу: давали ли вы деньги вашему брату?

Альта сощурила глаза.

– Я полагаю, ответ на это хочет получить мой отец.

– Нет.

– Давала, – сказала она.

– Много?

– Нет.

– Деньги вкладывались в его компанию?

– Нет. Ни цента. Просто мне хотелось, чтобы Боб мог выйти из дому, развлечься, начать какое-нибудь дело. Ведь отец лишил его всякой поддержки.

– Сколько вы ему дали?

– Мне не хочется отвечать, но я скажу вам.

– Так сколько?

– Около полуторы тысяч долларов.

– За какое время?

– Примерно за два месяца.

– Когда вы прекратили давать ему деньги?

– Как только он начал работать.

– И с тех пор больше не давали?

– Нет.

– Но он просил их у вас?

– Да. И это сводит меня с ума. Поймите, Дональд, я не так уж хорошо к нему отношусь. Мне он кажется страшным занудой, но так или иначе, он вошел в нашу семью, и я должна терпеть его или бросить дом и жить самостоятельно.

– Почему вы этого не сделали?

– Из-за отца и всего того дерьма, что его окружает.

– Вы говорите о его втором браке?

– Да.

– Как удалось поймать его в супружеские сети?

– Будь я проклята, если знаю, Дональд! Не надо говорить об этом.

– Вы уже начали, продолжайте.

– Частично это была и моя вина.

– Почему?

– Я отправилась на юг, затем в Мексику, потом в тот самый круиз... Отец остался один. Его характер – причудливое сплетение самых разных черт. Он твердый и жестокий, но где-то внутри добрый и сентиментальный. Он был очень счастлив с мамой и со мной. Его личная жизнь была безоблачной и очень много значила для него. После смерти мамы – у нее был собственный капитал, вам это известно – состояние было поделено между мной и отцом. Я – полагаю, что должна признаться вам, – впуталась в любовную историю, которая довела меня до сердечного приступа, и я не верила, что когда-нибудь справлюсь с этим. Отец сам велел мне уехать. Я послушалась. Когда я вернулась, он уже был женат.

• Предыдущая
• 25/43
• Следующая