Кошки бродят по ночам - Гарднер Эрл Стенли - Страница 13

• Предыдущая
• 13/46
• Следующая

Берта чиркнула спичкой и зажгла вторую сигарету. Зазвонил телефон. Она собралась было взять трубку, потом передумала и сказала:

– Давай звони, будь ты проклят. Я не собираюсь вставать, пока комната не согреется.

Телефон без умолку звонил почти две минуты, потом перестал. Берта докурила сигарету, еще раз проверила температуру пола босыми пальцами, всунула ноги в тапочки и прошла к входной двери. Она открыла дверь, взяла кварту молока, полпинты кофейного крема и свернутую трубочкой утреннюю газету. Потом захлопнула дверь и вернулась в постель, держа в руке газету.

Она просмотрела газету и остановилась на сообщениях о банкротствах.

– Чепуха... Приукрашено... Черт знает что такое! Ой, болтовня!.. Вы думали, что мы... – Ее последние комментарии были прерваны настойчивым звонком в дверь.

– Кого это черт принес в такую рань? – проворчала Берта.

Металлическое тиканье будильника напомнило ей, что сейчас десять минут десятого.

Квартира постепенно нагревалась. Берта отбросила одеяла.

Спокойно игнорируя непрекращающийся звонок, Берта надела халат, прошла в ванную и открыла воду. Когда она встала под душ, в дверь повелительно застучали.

Берта фыркнула с досады и вышла. Она вытерла ноги, завернулась в большое банное полотенце, высунула из ванной комнаты голову и что есть мочи крикнула:

– Кто там?

Мужской голос спросил:

– Это Берта Кул?

– А кто, по-вашему, это может быть? – рассвирепела Берта.

– Это сержант Селлерс, дайте мне войти.

Несколько секунд Берта сердито смотрела на входную дверь, а потом проговорила:

– Я принимаю душ. Мы с вами увидимся в офисе в... – она поспешно взглянула на часы, – в пятнадцать минут одиннадцатого.

– Мне очень жаль, – сказал сержант Селлерс, – но мы с вами увидимся сейчас.

– Постойте там, пока я что-нибудь надену, – огрызнулась Берта.

Она вернулась к себе в комнату, растираясь докрасна грубым полотенцем.

Сержант Селлерс продолжал стучать в дверь.

Берта долго держала его за дверью, потом запахнула халат, подошла к двери и открыла ее.

– Только потому, что вы – представитель закона, – возмущенно начала она, – вы думаете, что можете врываться ко всем подряд в любое время. Что же, валяйте, будите людей посреди ночи!

– Сейчас пятнадцать минут десятого, – уточнил сержант Селлерс, показывая Берте тридцать два зуба и беспечно входя в дом.

Она с силой захлопнула дверь и недружелюбно взглянула на него.

– Вам бы следовало оставить ваш значок дома, – сказала она. – Кто-нибудь может сказать, что вы – полицейский, который входит в дом к женщине, когда она одевается, не снимает с головы шляпу, курит мокрую сигару и распространяет в доме вонь, прежде чем хозяйка успела позавтракать.

Селлерс снова улыбнулся:

– Вы могли бы вывести меня из себя, Берта, если бы мне не было известно, что под вашей суровой оболочкой скрывается золотое сердце. Когда я думаю о том, что вы сделали тогда со слепым, у меня появляется такое чувство, что я должен угощать вас рюмочкой всякий раз, как вас вижу.

– О черт! – фыркнула Берта. – Что за ерунда. Я даже не могу побыть в такой же толстой шкуре, как у вас. Садитесь и читайте газету. Но только, ради бога, выкиньте в окно эту вонючую дрянь. Я почищу зубы и...

Сержант Селлерс поднес спичку к сырой сигаре, поднял голову и сказал:

– Я уже читал газету. Расскажите мне лучше, что вы знаете о миссис Эверетт Белдер?

– Да вам-то что за дело? – спросила она, и у нее зародились смутные подозрения.

– Похоже, она неаккуратная хозяйка, – сказал Селлерс.

– О чем вы говорите?

– О теле в погребе миссис Эверетт Белдер.

Берта стала осторожной, как старая опытная форель в глубоком горном озере при виде отблесков пламени над поверхностью воды.

– Кого она убила, своего мужа?

– Я не говорил, что она кого-то убила. Я сказал, что она оставила в погребе тело.

– А-а, – протянула Берта. – А я думала, что она убила кого-то.

– Нет, я этого не говорил... пока.

– В таком случае меня это дело не касается.

– Думаю, вам бы хотелось оказать полиции посильную помощь.

– А почему я должна это делать?

– Потому что вам не хотелось бы бросать это дело.

– Послушайте, – сказала Берта, подозрительно глядя в лицо Селлерсу, – я помогу полиции расследовать дело об убийстве, но зачем нужно было так долго рассказывать мне, что эта женщина плохая да неаккуратная хозяйка. Сколько там тел?

– Одно.

– Вам бы не следовало обвинять ее в неаккуратности на основании лишь одного тела. Я читала о случаях, когда у людей их было не меньше дюжины. И потом, если оно не находилось там слишком долго, то может означать, что она только...

Селлерс тихо засмеялся.

– Вам не удастся обмануть меня.

– Чей там труп?

– Салли Брентнер. Молодая женщина лет двадцати шести.

– Она умерла своей смертью?

– Мы еще не знаем. Это мог быть и несчастный случай.

– А мог?..

– А мог и не быть.

– Кто эта Салли Брентнер?

– Служила в доме горничной.

– Как долго тело лежало в погребе?

– День или около того.

Берта спросила как бы случайно:

– Что же миссис Белдер обо всем этом говорит?

– Ничего.

– Она не будет отвечать на вопросы?

– Миссис Белдер не может отвечать на вопросы потому, что ее нет. Очевидно, она покинула дом. И здесь появляетесь вы.

– Что вы имеете в виду?

– Как я понял, именно вы видели ее в последний раз.

– Кто вам это сказал?

– Маленькая птичка.

Телефон зазвонил снова. Берта была рада этой паузе в разговоре.

– Одну минутку, – сказала она сержанту и затем, взяв трубку, произнесла: – Алло?

По голосу Эверетта Белдера было ясно, что он подвергся сильнейшему эмоциональному стрессу:

– Слава богу, что я нашел вас! Куда я только вам не звонил! Я звонил вам еще раньше домой, но вы не ответили. Мне дала телефон ваша секретарша...

– Прекрасно, – прервала его Берта, – выкладывайте все, что у вас есть.

– Случилось нечто ужасное.

– Я знаю.

– Нет-нет. Это вдобавок ко всем моим несчастьям. В погребе нашли тело Салли. Она была...

– Знаю. Полиция здесь.

В голосе Белдера послышался испуг:

– Я хотел предупредить вас до того, как они придут. Что вы им сказали?

– Ничего.

– Можете вы от них избавиться?

– Не думаю. Если и смогу, то ненадолго. Ваша жена дома?

– Нет. Ее не было всю ночь. Теща неистовствует, она и обнаружила тело. Она поклялась, что обыщет все комнаты в доме, сказав, что начнет с погреба. Я слышал, как она спустилась по ступенькам вниз, вскрикнула и потеряла сознание. Я бросился за ней, а там, распростертая на полу, лежала Салли...

Сержант Селлерс добродушно прервал разговор:

– Я даю вам кусок веревки, Берта. Не пытайтесь завязать причудливый узел, а то запутаетесь, и вас вздернет.

– Кто у вас говорит, – спросил Белдер, – представитель закона?

– Да, – с чувством произнесла Берта и замолчала.

– Я сказал офицерам, что кто-то написал моей жене грязное письмо. Но показать его не могу, потому что оно у вас. Я не стал им объяснять, почему я вас нанял, а только обрисовал им картину.

– Понятно.

– Я думаю, что нужно показать офицерам первое письмо. Это может быть связано со смертью Салли и повлияет на ход дела. Но не нужно, чтобы полиция знала про второе письмо. Оно не должно повлиять на ход событий.

– Почему?

– Я не хочу, чтобы в это дело была втянута Долли Корниш и о ней пошла дурная слава. Из-за этого письма все выглядит весьма скверно.

– Почему?

– Неужели вы не можете понять? На подобные вещи существует много точек зрения. Полиция может повернуть все самым неблагоприятным образом для миссис Корниш. Мы должны защитить Долли.

– Почему?

– Черт возьми, можете вы сказать что-нибудь, кроме этого «почему»?

– Только не сейчас.

Белдер, видимо, решил, что разговор окончен.

• Предыдущая
• 13/46
• Следующая